От слов Квашни изумление Артема достигло предела. А еще его смутила собственная неосведомленность в элементарных вещах последнего времени. Ведь про Зону и артефакты говорилось почти в каждой информационной передаче, о них рассказывали почти все печатные издания, от газет – до журналов и книг. Как много было им упущено! Решив, что пора заполнить пробелы в знаниях, за завтраком он попросил Квашню и Сиплого вкратце рассказать ему о Зоне.
– Вкратце, говоришь? Тут кратко и не поведаешь… Ну, да ладно, попробую, – в глазах Квашни мелькнула искра заинтересованности. – А что, не сталкером ли решил стать? Хе-хе! Нет, не думаю. Вижу ясно: не твое это. Ты – человек интеллигентный, для столь черной действительности не предназначенный. Но знать положено все, хотя бы понемногу. Поэтому попробую кратко… Значит, случилось это в две тысячи шестом году, аккурат через двадцать лет после аварии на АЭС. Внезапно пронесся по всей закрытой территории сильный катаклизм. Народу полегло – тьма! Почитай все, кто там в этот момент был. И ученых голов, и зевак толпы на экскурсиях разных, и военных, которые пытались следить за порядком. Кого только не было. В один присест никого и не стало. Наверное, больше погибло, чем во времена самой Аварии. До сих пор никто не знает, отчего это произошло. Кто на ошибки ученых вину валит, кто на неправильные действия военных да руководства. Поговаривают и о какой-то таинственной Армаде, мол, сотворили ее Древние, что еще до нас на планете жили. Сотворили, да отчего-то бросили без присмотра и сами куда-то делись… Вот она и выплеснула по разломам накопившуюся энергию, отчего та попала в реактор, а он и взорвался. А иные и до инопланетного вмешательства добрались. Якобы, в Саркофаг реактора попал метеорит или корабль зеленых человечков и повлиял на ход событий. Кто сейчас скажет?.. Да только и появилась тогда Зона, а в ней и все, что на сию минуту вокруг нас происходит. Времени-то уже много прошло с той поры, почитай – почти двадцать лет без малого. Воды утекло – пропасть! Уже и сталкеры не те стали, что поначалу. Мы ж тогда крадучись, да втихомолку. А сейчас – чуть не строем и с песнями ходят. Всё на «ура!» пытаются ее покорить. Крутизну из себя строят. Да только ей до лампочки вся наша бравада. Она как была злой и неприступной, так и есть. Не жалеет никого. Подкинет сюрпризец сладенький, типа этих вот артов, а потом большую часть охотников за ними – в могилу прямиком. Мало того, еще и бродить нежитью отправит по своим просторам, оставив душу неупокоённой. Сколь зомбяков и скелетонов по ней скитается без цели, пугая живых и увеличивая количество незавершенных дел на этой земле… Так что – зло она. И уничтожить бы ее, да не нашлось еще такого героя, чтобы справиться мог. Сколь сталкеров уже в самое сердце ее рвалось. И ведь, говорят, доходили иные, да только не видал их более никто. А ежели и видал, то лишь в облике призрачном, вот как Нафаня твой. И чем больше народа к центру стремится, тем больше легенд сталкерских с каждым разом возникает. А легенда – это уже и не жизнь вовсе, а, как ты сказал? Сказки одни…
– Михалыч… – Сиплый сидел рядом с Артемом, раскрыв от удивления рот не меньше, чем у впервые слышавшего рассказ о Зоне парня, – так тебе же оратором надо было быть! Ты же философом родился на свет. Аж у меня уши в трубочки заворачиваются понемногу…
– Брось, Степа, какой там ораторий! Давно уже мысли эти в голове крутятся. Вот хотите честно, мужики? Была б моя воля, я бы так и сделал: пошел бы в Саркофаг к этому Оку да раздолбал его к лешему в пух и прах! – Квашня зло плюнул на пол, но, сразу спохватившись, вскочил и затер плевок ногой. – Прости, Нафаня, не специально. Нервишки, вишь, как шалят?..
– Ты это о чем, Михалыч? – не понял Сиплый.
– Дак сам посуди, у Нафани-то сейчас своего дома нет. Сгорел, вроде. А мы с вами в доме находимся. Раз ничего плохого не произошло, значит, он с «хозяином» здешним договорился полюбовно. И это его дом теперь. Хоть и на время – пока Везунчик здесь находится. Вишь, как вчера порядок-то наводил? Пылюку из хаты – прочь, ведро с трубы – на фиг! Хе-хе-хе! А может, здесь у него подруга живет? Тоже, небось, ночку красиво провел… Спасибо Везунчику. Щас, поди, отсыпается после бурного романа…
Вся троица весело засмеялась.
– Ну, а дальше-то что, Михалыч? – спросил заинтересованно Сиплый после полученной дозы юмора.
– Да, – вставил слово Артем. – А что такое Око?
– А что дальше? Дальше – больше… Око, говоришь? Вот это и есть самая главная загадка и легенда Зоны. Рассказывают, будто в Саркофаге каменная глыба стоит, да светится вся. Может, и правда – это метеорит какой, а может, и человеческих рук дело. Кто знает… Да только сталкеры его еще «Исполнителем желаний» кличут. Мол, кто до него дойдет и желание ему свое выложит, у того оно обязательно сбывается. И все считают, что именно он является самой серединкой, на которой жизнь Зоны держится. Это как у Кощея Бессмертного в сказках твоих, смерть – на конце иглы. Так и у Зоны – в Оке заключена. Вот поэтому и говорю, что разнес бы его ко всем чертям, будь на то моя воля… Только добраться туда ой как нелегко! И монстров толпы, и аномалий натыкано разных, и военные кордоны. А еще, засели вблизи Саркофага сектанты одни… Много их там набралось! И зовут они себя – «Легион», поклоняются Оку этому, как боженьке, да охраняют его от глаза чужого. Как ни прискорбно, но нам со Степой туда не добраться вовек, – Квашня сделал небольшую паузу. Потом лукаво взглянул на Артема и заключил: – Вот, может, ты бы дошел со свитой своей? Ну, с Нафаней. Вишь, как он тебя бережет? Глядишь, и с монстрами он бы договорился полюбовно… Хе-хе-хе! Да не боись, паря, шуткую я. Невозможное это дело – к Оку ходить. Даже для Нафани твоего погибельное. Ну, ладно. Хорош демагогию разводить! Хотели сказок? Вот и получили. Поели, что ль? Пора и в дорогу собираться. Давайте, манатки по торбам разместим да в путь.
Для выяснения обстановки Квашня выглянул ненадолго наружу и сразу отпрянул обратно. Перекрестился для порядка и, поманив за собой остальных, смело шагнул на улицу. Вопреки ожидаемому, рядом с домом зверья не оказалось. Только вдалеке, на опушке леса шла какая-то возня, и были слышны визг и рычание.
– Я иду первым, Везунчик за мной, замыкает Степа, – выпалил сталкер скороговоркой и крадущимися шагами двинулся в противоположную от раздающихся звуков сторону.
– Михалыч, вот ты мне скажи: а за каким лядом мы не туда поперлись? – спросил недоуменно Сиплый.
– Так ведь не в лапы же монстрам прямиком валить! Когда сюда добирались, я овражек один видел. Он как раз на юг поворачивает, в нужном для нас направлении. Вот по нему и пойдем. Нам сейчас, чем незаметнее будем, тем легче. Сам, Степа, посуди: коли нахрапом полезем, голов потом не сносить. Поляжем все, почем зря. Так что, обойти попробуем. Чем черт не шутит… Глядишь, и живы останемся. Как-то не особо хочется на последнем километре пути богу душу отдавать.
– Резонно, – согласился напарник, – но, по-моему, сейчас куда ни сунься, всюду на зверье напороться можно…
– А кто спорит? Оно, конечно, так. Только основная масса вперед убежала – к Рубежу, а те, что еще по округе бродят, кучковаться начинают. Так, значит, легче добычу искать… Вот мы и попытаемся подальше от скопища быть. Ну, да ладно, не сбивайте меня с правильных мыслей. Лучше о чем-нибудь отвлеченном и приятном сейчас поговорить. Везунчик, вот ты скажи: а девку твою как звать хоть?