Женщина вскинула руку и прицелилась в Нихала. Громкий сухой треск перекрыл грохот и лязг состава. Во лбу скиннера появилось маленькое, зияющее влажной темнотой отверстие. Он рухнул с платформы. Взвыли тормоза, но поезд остановиться не смог. Пару метров он толкал тело перед собой, но затем серебристые колеса подмяли труп, заблестели алым. Взвизгнули аварийные тормоза, застопорив вагоны. И воцарилась тишина.
– Я отключила камеры на станции! – крикнула женщина. – Беги по туннелю, никто не узнает, что ты был здесь! Насколько проще бы все было, если бы я могла убить и тебя!
С этими словами она скрылась за дверью. Запищал сигнал, двери вагонов открылись. Наружу вышли несколько человек и направились к лестнице наверх. К ним присоединились ожидавшие. Выглядели они совершенно спокойными, нисколько не затронутыми произошедшим перед ними. То есть сетевые оболочки полностью блокировали сцену убийства и посоветовали покинуть платформу. Железная дорога извинилась за задержку без объяснения ее причин.
Снаружи, у выхода, донесся оглушительный рокот – у станции приземлился флаер Внуба. Попасть под арест Джек не хотел и потому бросился к двери, за которой скрылась убийца. Дернул за ручку – заперто. В нескольких метрах – конец платформы. Форстер перемахнул через барьер и скатился по лестнице во мрак туннеля.
Джек отыскал в туннеле дверь в служебный коридор, вышел наружу и, благополучно избегнув встречи с Внубом, вернулся в дом Гарри и Андреа. Открывшая дверь женщина была на десять лет младше той, которую знал Джек.
– Наверное, вы Джек, – произнесла она.
– Андреа? – растерянно пробормотал он.
– Да, это я. Гарри много рассказывал о вас. Рада вас видеть.
Она была одета очень старомодно. Гарри откатил назад во времени ее фетч. Впервые Форстер по-настоящему ощутил потерю. Горе и отчаяние, словно кулаком, ударили под дых. Джек пошатнулся.
– Вам нездоровится? – участливо спросила женщина. – Похоже, у вас выдался тяжелый день!
– Нет, все нормально. Устал немного. Можно зайти?
– Гарри ждет вас. – Она проводила его в гостиную и вежливо добавила: – Если хотите чего-нибудь выпить – кухня к вашим услугам.
Джек едва заставил себя кивнуть. Прошлое будто украли, стерев начисто все, что было. Каждая улыбка Андреа – такая милая, дружеская и так очевидно безразличная – ранила его, как ножом по сердцу. Но Гарри не должен этого видеть.
Девлин сразу спросил о Нихале и не стал скрывать раздражения, услышав о случившемся.
– Тебе давно следовало обуздать своего поганца, – процедил он. – Я же сказал: мое дело, мои правила.
Джек заставил Фиста появиться, но тот ничего не сказал. Сидел, отвернувшись. Форстер спросил, отчего Нихал так испугался, услышав имя Гарри.
– Он испугался не меня, а вас двоих, – буркнул бывший шеф.
Джек был не согласен с этим, но истины добиваться не хотелось. Злоба Гарри казалась уже не наигранной, а пугающе холодной и спокойной.
Повисла тишина. Джек решился нарушить ее, сменив тему. Он не мог не спросить об Андреа.
– Может, не стоило переключать ее на другой временной период? – Он еще не успел договорить, как понял, что зря это сделал.
– Какого хрена ты лезешь в мою личную жизнь?! – взорвался Гарри. – Что тебя за язык дернуло спросить такое?
Джек захотел пригрозить, заставить восстановить Андреа в ее времени и не трогать ее больше. Но тогда его чувства стали бы очевидными. Предугадать последствия такого откровения трудно. А уж справиться с ними – тем более.
– Да вы на пару с гребаной безмозглой куклой испортили все! Не понимаю, отчего все так боятся твоего паяца. Позволь покопаться в нем, уж я налажу эту мелкую погань. И кстати, я уж куда лучше смогу распорядиться его программным барахлом, когда потребуется.
«Предупреждаю: пусть он ко мне не лезет! – зарычал Фист. – Если попробует, сожгу твой мозг к чертям».
– Гарри, это невозможно. Клетка.
– Клетка, клетка… Опять тебе не дают сделать, что надо, опять не твоя гребаная вина. Да ты как бздо в гребаном урагане, бессильный мудак!
В конце концов Гарри сухо попрощался и выключил себя из реальности. Он сказал, что попытается узнать «из своих источников» об убийце, но сомневается в успехе.
– Приятель, у нас был один шанс подобраться к Ямате. Теперь мы на нуле, – заключил он.
Андреа проводила Джека к выходу. Он не мог спокойно смотреть на нее. А вдруг она так и не вернется к прежней себе? Как на ней скажется внезапная потеря стольких воспоминаний и опыта? Уходя, Джек услышал, как Андреа запела чью-то песенку. В этом возрасте она еще не написала ничего своего. У нее тогда вообще еще ничего не было, кроме перспектив.
Вернувшись в отель, Форстер попробовал связаться с Корасон. Та не ответила. Джек оставил сообщение, прося позвонить немедленно. Он ждал ответа целый день – но напрасно. Мысли об Андреа терзали Джека, будто пантеры. Невозможно было разделить чувства к женщине, которую он знал так давно на Станции, и чувства к фетчу. Ведь Джек заново влюбился в ту, что писала ему письма в тюрьму на Каллисто.
Не зная, что делать и куда идти, Форстер пришел на место убийства Бьерна Пендервилля – словно, мучая себя, явился удостовериться в том, что хотя бы болезненное и страшное прошлое осталось на месте.
Убийство произошло на пустом причале, дрейфовавшем в про странстве над разверстой пастью Дока. Выплыв за двери шлюза, Форстер завис в пустоте. Звук собственного дыхания отдавался в ушах. Вспомнилось, как в детстве родители брали его с собой поиграть в таком же доке, осторожно знакомили мальчика с вакуумным скафандром и опасностями открытого космоса. Теперь Форстер надел взрослый скафандр. Он не позволял использовать осязание, ощущать запахи. Вселенную воспринимало лишь зрение. Слева кипела работа – докеры разгружали только что прибывший контейнеровоз. Причалы справа оставались пустыми. Там одиноко висел командный модуль контейнеровоза, словно отрубленная голова, ожидающая, пока к ней снова приделают тело. У Станции дрейфовали «снежинки». Они уже вышли из тени и пылали под солнцем – вычерченная в вакууме математическая строгость, элегантная точность превыше любой, доступной Пантеону в настоящем и будущем.
Джек представил монументальную мощь и красоту их внутренней структуры. Но сложность материального строения меркла перед изощренностью населявших «снежинки» программ. Интересно, обсуждали ли гостей из Тотальности на Станции? Без доступа в сеть не узнаешь. Но он уже видел, насколько мал интерес жителей Станции ко всему за ее пределами. Вряд ли «снежинки» удостоились большего, чем мимолетного упоминания в разговоре о домашних делах.
За кораблями Тотальности зияла бесконечная тьма. Джек снова подумал об Андреа, затем, чтобы отвлечься, о записях камер наблюдения с места преступления. Пендервилля, повисшего на белом страховочном тросе, нашли в нескольких метрах от входа в шлюз. Убийца алмазным резаком вспорол скафандр на спине контролера. Внезапная декомпрессия разрушила тело Бьерна. Пока техники Внуба изолировали место происшествия, Гарри проверил записи службы безопасности, выясняя, кто побывал там. Причал слева не использовался, на причале справа за несколько часов до события работала Ауд Ямата. Больше никого и ничего. Вскрытие показало, что смерть произошла недавно и про шло больше часа с момента, когда Ямата закончила работу и покинула док. Записей о присутствии кого-либо еще в сети не нашлось. Камеры наблюдения не могли сообщить ничего – они бездействовали уже два дня после попадания микрометеорита в центр управления. То есть власти оказались слепы и глухи.