Все начинало приобретать другой смысл. Другое значение приобретало время и вода. Начиналась настоящая борьба за выживание – практически без еды, и воды, находясь на глубине более полукилометра, под землей, и с полной неизвестностью впереди. Надо было не терять надежды, и бодрости духа. И не сойти с ума от безвыходности и перенапряжения.
Леха спрятал все обратно в рюкзак, обернулся одеялом, и, привалившись к стене, закрыл глаза, потом, подумав, спросил:
– Дежурить будем?
– Пожалуй, да – ответил Савелий – кто-нибудь хочет первым?
– Айва ана – ответил Ахмед, когда ему перевели, что означало – Да, я.
Тогда Алексей вновь закрыл глаза, и постарался заснуть. Снились ему мумии и сколопендры, гоняющие их по замкнутому кругу. Затем в сон ворвались шакалоголовые существа, вручившие ему что-то вроде длинного жезла, с утолщением на конце, и он отстреливался из него. Снились еще какие-то схватки, вроде бы одинаково одетых людей, затем верхняя пирамида, и Стражи, поставленные охранять тот люк, который они открыли.
Проснувшись в поту, Леха выбрался из кокона одеяла, и равномерно распределив его на стене, вновь облокотился и через некоторое время, погрузился в сон. На этот раз в сновидении он брел по пустыне и, изнывая от жары и жажды, видел пригрезившиеся ручьи и колодцы, цветущие оазисы с источниками, но когда пытался напиться, осознавал себя со ртом набитым песком.
Растолкал его Бадру, заявив, что настала очередь Лехи дежурить, не смыкая глаз. С трудом проморгавшись, Алексей принял вахту, и некоторое время, просто сидел, глядя, на далекую, противоположную сторону, затем открыл рюкзак, и постарался понять важность и ценность найденных предметов. Кинжал, похожий на жертвенный нож, камень в пасти гадюки, и длинную рукоять, с пластиной, более всего похожую на оторванную вместе с «мясом» дверную ручку от массивных ворот.
Присмотревшись к ним, более тщательно, Алексей отметил, что у каждого предмета, вроде бы появилось небольшое свечение. Из статей об эзотерике, иногда печатаемых в определенных газетах, он знал, что аурой обладает каждая вещь и живая, и не одушевленная. И если смотреть под определенным углом, ее может увидеть каждый. Особенно она видна как светящаяся полоска, белого цвета, толщиной не более миллиметра, повторяющая контуры пальца. Потому не особо удивился что видит некое свечение, исходящее от этих предметов, может быть такой эффект давало непривычное освещение, может они несли в себе дозу какого-то излучения, но факт оставался фактом – они светились.
Взяв кинжал за рукоятку, Алексей сделал пару плавных режущих движений, словно рассекал его кривым лезвием, саму материю пространства. Было довольно удобно, и теперь в случае надобности, он мог отбиваться от чересчур быстрого противника, не кувалдой, а складным ножом и этим кинжалом. Спустя некоторое время ему начало казаться, что они не просто спустились внутрь пирамиды, а прошли чрез некий временно-пространственный барьер, попав в далекое прошлое.
Внезапно, обостренный до предела слух, уловил на самой грани слышимости чей-то монотонный шепот, повторяющий одни и те же слова, или фазы. Слов было не разобрать, но пирамида как-то усиливала этот шепот, делая его многоголосым, явно зловещим, и к тому же, странно резонирующим с мозгом. Леха замер, и попытался вслушаться в эти непонятные звуки, совершенно чужого языка, которые бесспорно давяще действовали на сознание.
Вскочив на ноги, парень врубил ручной фонарь, передаваемый по смене, и быстро осветил левую от себя сторону – никого, затем, то же самое действие, выполнил во всех остальных мыслимых направлениях – тоже пусто. Шепотом казалось, был наполнен сам воздух, само пространство пирамиды, и это уже казалось странным.
– У меня что «глюки»? – Подумал Алексей, помотал, и потряс головой, и принялся будить Бориса, которому, наступала пора его менять.
Едва тот раскрыл глаза, и начал соображать, где находиться, и что с ним происходит, Леха спросил:
– Шепот слышишь? Прислушайся…
Химик помотал головой, затем сказал с усмешкой:
– Шутки шутить изволите сударь? Что б я на измене, дежурство провел – не выйдет.
– Какие нафиг шутки,… что действительно не слышишь? Тогда я, похоже, приплыл. Ладно, держи фонарь, а я в аптечке пороюсь.
В его миниатюрной аптечке, понятное дело ничего такого не оказалось, тогда Алексей просто выпил аспирин, и две таблетки валерианы, сетуя, что пришлось потратить еще один, драгоценный глоток волы, чтоб их проглотить. Снова усевшись на свое место, Леха закрыл глаза, и подумал, о том, что наверху их еще не скоро хватятся. Договорились вроде, что если никто из их группы, не появиться, начинать искать не раньше, чем, через двое сутки. Да и что это даст, если на пути розыскной команды встретятся совсем не приветливые мумии, и эти непонятные сколопендрогады. С этими беспокойными мыслями, он и уснул, чутким, поверхностным сном. Хотя какая-то странная жрица ему все же приснилась, но до ласок дело не дошло.
…Проснулся Леха снова сам, потому что затекла шея, и ныла спина, глянул на часы, и, толкнув в бок, как раз дежурившего Савелия, тихо спросил:
– Ты с Максом, конкретно о чем-нибудь договаривался? Ну, если мы не покажемся к вечеру?
– Да, сказал, чтобы он с кем-нибудь из арабов, шел по маршруту, который, я ему нарисовал. Только он, и камеру с песком не пройдет, не то что…
– Ой, да я про нее, и забыл уже, столько всего случится, успело.
– Вот-вот. Так что наврядли они нарвутся на неприятности. Но и нам они никак не помогут это уж точно. Так что братан, либо сумеем как-то выбраться сами, либо тут нас всех и найдут, уже в виде мертвецов.
– Поплюй, накаркаешь.
– А тут хоть плюй, хоть не плюй, шансов мало, в любом случае надо идти дальше, иного выхода нет. Может, внизу найдем что-то важное, в свете нынешних обстоятельств. Ход, наверх, или подземный источник, вода нам в любом случае интересна.
– Я тебя услышал, только будь готов – за себя я пока ручаюсь, а у остальных членов группы, могут начаться приступы паники, и страха. Да и от истерик, никто не застрахован. Воды у нас, максимум на день, припасов, если впроголодь, на два. Без еды человек живет две недели, а без воды и пару дней не протягивает. Так что силы растрачивать, надо только, по существу.
– Тогда не будем тратить их попусту – я бужу остальных.
Савелий принялся расталкивать, сонных и усталых россиян, а Леха, потеребил за плечо Бадру, и попросил разбудить своих земляков.
Когда все были уже готовы, продолжать путь, Савелий спросил по-английски:
– Я думаю всем понятно, что если мы, так и будем двигаться дальше по этому, спиральному спуску, то можем потратить зря, такое драгоценное в нашем случае время?
– Ну да, это очевидно. Спускаться, таким образом можно очень долго, ведь конца края, этого шлюза не видно – сказал Димон – а мне как самому тучному, нравятся более короткие пути.