Мужчины обменялись мрачными взглядами, и Сур предпочел подчиниться самостоятельно, не устраивая цирк. Я же, раздобыв баночку с целебной мазью, принялась обрабатывать особо крупные гематомы.
Надо признать, восстанавливался наемник, как и предсказывал вчера Эйнар, быстро. Синяки с лица исчезли, а на теле пожелтели, и, когда я прикасалась к ним, брат даже не морщился. Правда, держался наемник как-то неестественно напряженно, словно был закован в жесткий корсет. Приглядевшись, я увидела, как грудь духовного родственника охватывают едва светящиеся нити, даже несколько нанизанных на них мелких рун смогла рассмотреть.
Ого, я теперь и заклинания могу видеть? Ну держитесь, экстрасенсы, за свои табуретки! Если вернусь — лишу вас работы!
— Кать, да все со мной нормально, не стоит так пристально смотреть, — еще раз заверил меня наемник и начал подниматься. — И раз решать за тебя бесполезно, хотя бы к советам моим прислушайся.
Я моргнула, возвращая привычное зрение, где брат не сиял, как новогодняя елка, и внимательно посмотрела в его глаза. В синих омутах отражалось все что угодно, от угрозы до требования, но никак не просьба. Правда, меня сейчас и худой мир вполне устраивал. Поэтому, коротко кивнув в знак того, что услышала его пожелание, я наконец-то дала волю куда более приятным чувствам и порывисто обняла духовного родственника.
Как же я рада, что все обошлось!
— Полегче, — сдавленно попросил Суртэн.
— Ой, прости, — быстро отстраняясь, извинилась я и с беспокойством спросила: — Где болит? Сейчас еще зелье дам. И признавайся честно, если плохо себя чувствуешь, мы можем еще день провести здесь. — Пока увещевала брата, старалась как можно быстрее найти нужный пузырек.
— Кать, успокойся, все со мной нормально, — постарался остановить меня Суртэн и ворчливо добавил: — Просто если хочешь кого-то придушить от счастья, то выбери Эйнара в качестве жертвы.
Брат, несмотря на язвительный тон, неожиданно попал в самую точку. Элементаль не меньше заслужил моих объятий.
— Ты прав, — выдохнула я и резко развернулась к огневику. — Спасибо тебе!
Повиснув на шее мужчины, я легко коснулась его губ. Эйнар обнял меня в ответ.
— А ну отцепился от нее! — раздался грозный рык, и меня с силой дернули прочь от элементаля.
Миг, и я крепко прижата к груди брата, полностью лишенная возможности сопротивляться. Разве что словесно, чем не преминула воспользоваться и с наигранной обидой проговорила:
— Ты же сам разрешил душить его в объятиях!
— Душить и доставлять удовольствие — разные вещи, — недовольно просветили меня.
— Считай, что я мазохист, — хмыкнул в ответ Эйнар и едва слышно добавил: — Другой с вашей безумной семейкой не связался бы.
— Безумной?
— Искорка, не злись. Ты мне в любом случае очень нравишься, — попытался исправиться элементаль. — И твоему брату придется с этим смириться.
Суру слова элементаля не понравились. Я почувствовала, как его объятия превратились в стальной капкан, даже дышать стало трудно.
Кажется, мой утренний кошмар сейчас превратится в реальность.
— Она вернется в свой мир, — жестко проговорил духовный родственник, а я устало закатила глаза.
Опять обо мне в третьем лице говорят и окончательные решения принимают. Хотя недавно обещали давать только ценные советы. Подобное пренебрежение порядком бесило. И даже скидки на местный менталитет и ханжество дело не меняли.
— Если будет возможность и если Катерина сама того захочет, — не менее твердо и холодно откликнулся Эйнар.
Напряжение вокруг нас не просто возросло, при желании его можно было потрогать. Мне уже мерещились пролетающие между мужчинами искры. Необходимо было прекратить эти разборки, прежде чем они перерастут в банальный мордобой.
— Вы меня еще пополам распилите, — хмуро сказала я.
Внешне на мое предложение мужчины никак не отреагировали, но атмосфера постепенно стала терять свой накал. Эйнар поднялся и холодно произнес:
— Давайте завтракать.
Суртэн тоже перестал изображать ревностного блюстителя моей неприкосновенности и выпустил из медвежьих объятий.
Я прекрасно понимала, что к разговору о моей дальнейшей судьбе мы еще вернемся. Но не раньше, чем достигнем храма и узнаем, можно ли отправить меня на Землю. Поставив мысленно точку, я занялась более насущными проблемами и потянулась к набитой вещами сумке.
Выудив оттуда мужскую рубашку и боевой комплект холодного оружия наемника, выдала все эти сокровища брату.
— Хм, а я уже и не надеялся, что вы их сохранили, — прилаживая ножны с кинжалами к поясу, проговорил Сур.
— Я подумала, без них тебе будет одиноко, — усмехнулась я в ответ и, с беспокойством глядя, как брат морщится, надевая рубашку, предложила: — Может, еще восстанавливающего зелья выпьешь?
— Нет уж, — ответил Сур. — Сейчас мне требуется хорошо прожаренный кусок мяса, а не зелье.
— Бульончика тебе надо, — хмыкнула я, вспомнив, как выхаживал меня брат в доме Куныпа. — Но тебе повезло, его у нас нет.
— Последнее время удача на моей стороне, — саркастически хмыкнул Суртэн и быстро застегнул пуговицы рубашки.
Пока духовный родственник приводил себя в порядок, Эйнар успел оживить костер и подогреть остатки вчерашнего ужина.
Ели молча, чему я была несказанно рада, ибо требовалось переварить все услышанное с утра.
То, что Эйнар признался в своей симпатии и не поддался требованиям Суртэна оставить меня, приятно грело сердце. Голова стремительно заполнилась розовым туманом, и я снова погрузилась в мир фантазий.
Так, надо прекращать. Симпатия — это еще не любовь. А я что-то слишком далеко загадываю, одернула себя, когда поняла, что начинаю обдумывать нашу свадьбу. Ни к чему хорошему подобные мечты не приведут. Да и какое будущее будет рядом с этим мужчиной?
Ответ напрашивался не самый утешительный. Конечно, я верю, с милым рай можно и в шалаше устроить, но пока мне даже палатку в лесу не предлагали. Какой смысл надеяться на что-то большее?
В попытке отстраниться от неприятных вопросов, я хмуро вгрызлась в мясо.
— Кать, я с тобой согласен. Эйнар далеко не самый лучший повар. Но ты могла бы так откровенно не выказывать неприязнь. Он все-таки старался… наверное, — раздался ехидный голос Сура.
— Что? — удивленно проговорила я, вырвавшись из нелегких размышлений, и посмотрела на шашлык в своей руке. Его трудно было назвать неудачно приготовленным. Одарила брата укоряющим взглядом: — Прекрати язвить. Я просто задумалась.
— И о чем же? — с неподдельным интересом спросил Эйнар и подал мне кусок хлеба.
Ответить правду, естественно, не могла. Поэтому вздохнула и придумала иную тему для разговора.