– Ты говоришь о мире как вещи физической, подчинённой естественным законам. И это всё?
– Нет, в конечном итоге мысли и чувства всех живых существ определяют, что́ есть реальность – точнее, реальность для нас.
– Это тавтология.
– Она самая.
– А Огнь – причина для нашего следствия?
– Ах, ты петляешь из стороны в сторону, точно пустынный змей, каким и являешься! Задавай свой вопрос!
– Почему спит Огнь?
– Она спит… чтобы видеть сны.
Долгое время Быстрый Бен молчал. Когда же наконец взглянул в глаза старухе, он увидел подтверждение своим самым худшим страхам.
– Она больна, – сказал чародей.
Ведьма кивнула.
– Лихорадка.
– И её сны…
– Бред приближается, сынок. Сны превращаются в кошмары.
– Я должен найти способ изгнать инфекцию, поскольку думаю, что лихорадки Огни для этого будет недостаточно. Жар, который должен бы очищать, приводит к прямо противоположному результату.
– Так придумай, дорогой рабочий.
– Мне может понадобиться помощь.
Ведьма протянула сухонькую руку ладонью вверх. Быстрый Бен выудил из-под рубашки отполированный водой камешек. Уронил его в подставленную руку.
– Когда придёт час, Адаэфон Делат, позови меня.
– Позову. Спасибо, госпожа. – Маг положил между собой и старухой кожаный кошель, набитый золотыми советами. Ведьма захихикала. Быстрый Бен отступил.
– Дверь-то закрой – мне по нраву холод!
Пока чародей шагал по переулкам, его мысли метались без цели, носились туда-сюда по всем ветрам – чаще всего ложным и бессмысленным. Впрочем, одна задержалась в его голове, окрепла, поначалу – бессмысленная, любопытство, не больше: Ей по нраву холод. Странно. Большинство стариков любят тепло, радуются жаре…
Капитан Паран увидел Быстрого Бена, тот прислонился к неровной стене рядом со входом в гарнизон, обхватил себя руками и явно был не в духе. Четверо караульных сгрудились в десяти шагах от мага, им определённо было не по себе.
Паран подвёл своего коня, передал поводья выскочившему из ворот конюху, затем подошёл к Быстрому Бену.
– Ты выглядишь разбитым, маг. И это заставляет меня нервничать.
Семигородец скривился.
– Ты не хочешь знать подробностей, капитан. Уж поверь.
– Если дело касается «Мостожогов», Бен, мне лучше быть в курсе.
– «Мостожогов»? – Маг невесело рассмеялся. – Это куда больше, чем горстка ворчливых солдат. Но пока что я никакого решения не нашёл. Найду – всё расскажу. А пока я бы советовал взять свежего коня – мы должны явиться к Дуджеку и Скворцу в лагерь Бруда. Немедленно.
– Вся рота? Я ж её только расквартировал!
– Никак нет, сэр. Ты, я, Молоток и Штырь. Там у них какие-то… неожиданности, я так понимаю. Не спрашивай, какие, – сам не знаю.
Паран поморщился.
– За остальными двумя я уже послал, сэр.
– Хорошо. Пойду поищу себе другого коня. – Капитан отвернулся и направился в гарнизон, пытаясь не обращать внимания на жгучую боль в животе. Всё занимало слишком много времени – армия проторчала в Крепи уже несколько месяцев, и городу это было не по нраву. Дуджека объявили вне закона, поэтому имперская поддержка не прибыла, а без административной инфраструктуры малазанцы продолжали исполнять тревожную, неприятную роль оккупантов.
Малазанская система завоеваний всегда следовала определённому набору правил – систематически и эффективно. Победоносная армия никогда не оставалась на месте дольше, чем было необходимо, чтобы мирно передать власть крепкому и полноценному гражданскому управлению по-малазански. Солдат никто не учил управлять городом – с этим куда лучше справлялись бюрократы, привыкшие манипулировать экономикой города. «Дёргай за эти ниточки, и все для тебя запляшут» — так считал Император и раз за разом подтверждал свою правоту. Даже Императрица не предпринимала никаких попыток отойти от подобных методов. Чтобы перехватить «ниточки», нужно было, с одной стороны, установить твёрдую систему судопроизводства, а с другой – внедриться на все чёрные рынки, которые существовали в городе на время захвата. «Уничтожить чёрный рынок невозможно, поэтому лучше всего на нём доминировать». С этой задачей обычно справлялись Когти.
Но у нас ведь нет агентов Когтей, верно? И писцов да клерков тоже нет. Мы не захватили чёрный рынок. Мы даже с «белой» экономикой едва справляемся, о гражданской администрации и говорить нечего. Однако продолжаем вести себя так, будто имперская поддержка вот-вот прибудет. Но мы её не дождёмся. Не понимаю я этого всего.
Без даруджистанского золота армия Дуджека голодала бы. Началось бы массовое дезертирство, солдаты один за другим бежали бы в надежде вернуться под крыло Империи или вступить в отряд наёмников или охранников караванов. Армия Однорукого рассыпалась бы на глазах. Верность никогда не может одолеть голодный желудок.
Не без суматохи конюхи всё же сумели найти для Парана нового коня. Капитан устало забрался в седло и поехал к выходу из гарнизона. Послеполуденное солнце только-только бросило прохладные тени на выжженные улицы города. Из домов начали появляться жители Крепи, хотя мало кто рисковал подходить близко к малазанскому гарнизону. Стража пестовала подозрительность ко всем, кто задерживался рядом, а штурмовые арбалеты в руках солдат всегда были взведены.
Кровь пролилась у входа в гарнизон и в самом здании. Нападение Пса Тени не пережили более двадцати малазанцев. Паран до сих пор не мог толком вспомнить произошедшее. Зверя отогнала Рваная Снасть… и сам капитан. Но для дежуривших солдат мирный пост обратился ночным кошмаром. Нападение застало их врасплох, и подобной трагической беспечности малазанцы больше не намерены были допускать. Такой Пёс, конечно, всё равно легко пробился бы через их ряды, но солдаты хотя бы умерли, сражаясь, а не разинув рот от удивления.
Паран отыскал взглядом Быстрого Бена, Молотка и Штыря, маги уже тоже были в сёдлах. Из них троих капитан хуже всего знал Штыря. Этот коротышка был одновременно и магом, и сапёром, так, во всяком случае, говорили. Он вечно пребывал в мрачном расположении духа, что не располагало к задушевным разговорам, как, впрочем, и вонючая чёрно-седая рубаха до колен, по слухам сотканная из волос матери Штыря. Паран натянул поводья, остановился рядом с магом и взглянул на рубаху. Худов дух, а ведь и вправду похоже на волосы старухи! От этого открытия его затошнило ещё больше.
– Ты – вперёд, Штырь.
– Так точно, капитан. Серьёзно потолкаться придётся, когда доберёмся до Северной Рыночной площади.
– Что же, найди нам другой маршрут.
– В переулках, сэр, небезопасно…
– Так приоткрой свой Путь – настолько, чтобы волосы встали дыбом. Ты ведь можешь это сделать?