Ярык-оглан ждал один из кулов Тимура, с которым бы он мог сразиться и нанести ему поражение. Тогда сердце его немного успокоилось бы и он вернул бы свою честь перед своими воинами и крымчаками.
Через два дня и в самом деле вдали на дороге показались воины Тимура. Это был кул эмира Османа. Войско шло неспешно, сзади тянулся обоз с трофеями.
Ярык-оглан, маскируясь кустами и чахлыми деревцами, всмотрелся в приближающихся врагов. Численность их была немногим меньше десяти тысяч. «То, что нужно, — обрадовался бек. — Подпустим поближе и нападем».
Он вернулся к своим крымчакам, подозвал темников.
— Как только гулямы Тимура подойдут поближе и втянутся в лощину, атакуем. Ты, — он указал на низкорослого темника мурзу Гафура, — скачешь слева от гулямов. Ты, — он ткнул пальцем в грудь второму темнику, — справа. На рысях проходите вдоль гулямов и обстреливаете их из луков, пока не кончатся стрелы в колчанах. А дальше — за сабли и рубить их.
— Мы поняли, бек! Не беспокойся, мы не подведем.
Темники побежали к своим воинам.
Бек подъехал к кустам на краю ложбины и выждал удобный момент. Пора! Он махнул рукой, конные крымчаки вынеслись из лощины и на полном скаку ринулись по степи на гулямов. За две сотни шагов лава разделилась на два рукава и с двух сторон начала метать стрелы.
Гулямы ответили тем же. Но жара, чувство беспечности после легких побед над крымскими городками и мечта о дележе трофеев сделали свое черное дело. Многие были без кольчуг и погибли в первые же минуты.
Но гулямы были воинами опытными. Они быстро пришли в себя, соскочили с коней и, используя их как живой щит, стали стрелять из луков в проносящихся мимо татар.
С обеих сторон появились раненые и убитые. Эмир Осман тут же распорядился подогнать обоз и приказал воинам укрыться за повозками.
Татары крутились вокруг кула Османа, постреливали из луков, попытались кинуться в сабельный бой. Но повозки обоза не давали прорваться к гулямам. Крымчаки ударили в одно место, другое и, неся потери, покатились назад.
Бек Ярык-оглан, видя неудачные атаки крымчаков со стороны, ругался страшно.
— Бараны, а не темники! Обоз надо было отсекать от гулямов в первую очередь!
Но ошибку было уже невозможно исправить.
Бек дал сигнал к отходу.
Конница вернулась в лощину у реки.
— Надо уходить. Гулямы могут вызвать подмогу или сюда подойдут войска других сардаров. Тогда лощина станет для нас ловушкой.
Бек не стал предпринимать повторной атаки и дал сигнал к отходу.
Сделав крюк, чтобы запутать врага, если он вздумает их преследовать, крымчаки вернулись к вечеру в Карасубазар.
Всю ночь бек раздумывал, что делать дальше. Хана Тохтамыша с его воинами нет, он себя гулямам Тимура обнаружил. Когда Тимур свое войско соберет у Перекопа, он с крымчаками окажется в ловушке. Велик Крым, но спрятаться и отсидеться будет негде. Надо вырваться с полуострова и уйти в придонские степи. Сейчас лето, травы высокие, о подножном корме для лошадей беспокоиться не надо. Пространство огромное, степи бескрайние, есть союзники-черкесы, попробуй — найди его.
Не будет Тимур сидеть в Крыму долго — не для того он пришел. Разгромил города генуэзские, почти не тронув татарские, взял богатые трофеи — что ему здесь делать? Домой пойдет или в Сарай-Берке, а он, Ярык-оглан, пересидит в степи, да и назад, к себе в улус, вернется.
Решив так, он прошел на женскую половину, приказал собираться в поход и быть готовым к завтрашнему утру. Теперь медлить было нельзя. Пока войск у Перекопа мало и ворота разрушены, надо сбить заслон и уйти. И семью забрать, иначе обозленный нападением Тимур может взять их в заложники. Или еще того хуже — сделает рабынями или наложницами. При одной мысли об этом Ярык-оглан скрипнул зубами.
Бек и сам приготовился к отъезду — сложил в переметные сумы монеты, золотые изделия. Неизвестно, сколько придется кочевать по степи, но золото — оно везде золото. На него можно купить еду, одежду — да что душе угодно. И воинов кормить надо. А из города следует обязательно уйти, иначе Тимур разрушит его, пострадают жители.
Утром из Карасубазара выходила колонна всадников. Воины вели за собой заводных коней, на которых были переметные сумы с одеждой, едой и кое-какими ценностями. Впереди, как и положено в походе, боевое охранение, затем — сам бек Ярык-оглан, следом — войско, за ним — семьи бека и темников. Замыкал колонну арьергард.
Бегство из родного города походило больше на выступление в боевой поход. Шли на рысях, сокращая где возможно путь — ведь свой улус, свою родную землю татары знали хорошо.
К исходу третьего дня вдали показались стены крепости Ор-Капы. Бек остановил войско в низине и стал совещаться с темниками. Ударить сейчас или ждать ночи? В каждом из вариантов были свои достоинства и недостатки.
После короткого обсуждения решили прорываться ночью, в атаку идти молча, без обычных криков, подбадривающих воинов и пугающих врага. Лучше, если гулямы как можно дольше не будут знать об атаке. В бой не ввязываться, прорыв — вот главная задача.
— Сохранить воинов и прорваться! — повторил бек.
Воины ему еще пригодятся. Власть и положение в обществе опираются на два столпа — силу и деньги. И если деньги у бека были, то с воинами дело обстояло хуже.
Дождавшись темноты, по сигналу бека гулямы пошли в атаку — молча. Только стук копыт и шумное дыхание лошадей.
Уж сколько раз беку приходилось проезжать через Крымские ворота — не счесть. Выезжая в походы, возвращался с победой, с трофеями. Но никогда еще не доводилось ему прорываться с боем из родного улуса, чтобы спастись. Проклятый Тимур! Бек заскрипел зубами от ненависти.
Приближалась темная, едва различимая в ночи, громада стен крепости.
Задачу атакующим облегчали сами гулямы. Их часовые жгли факелы, как и татары до них, подсказывая направление. И эта невольная подсказка здорово помогла.
Когда гулямы всполошились, было уже поздно.
Сбив конями несколько гулямов, стоявших на их пути, колонна миновала самое узкое и опасное место — Крымские ворота. Правда, от них остались только щепки, но это единственный проход.
Вдогонку им гулямы пускали стрелы, убив одного и ранив несколько крымчаков и коней, но в целом прорыв удался. Возрадовался бек: впереди — тысячи дорог, только выбирай направление. А может, отправиться по Муравскому тракту на север, на Русь? Пока Тимур ожидает и грабит города в Крыму, напасть на Русь? Тимур уйдет с добычей — причем ждать недолго, уже середина лета, и ему следует поторопиться, чтобы успеть до дождей убраться из Орды. Иначе землю развезет, и ноги коней по бабки будут утопать в грязи.
Тем временем бек вполне может разорить несколько княжеств урусутских, взять пленных и добычу и, дождавшись донесений лазутчиков об уходе Тимура с войском, вернуться в свой улус. Все-таки у него почти два тумена — сила изрядная. Мало какое из княжеств на Руси сможет сразу выставить такое же войско. Русичи собираются долго, потому как многие князья враждуют между собой. И, даже договорившись, своих воинов приводят не все, надеясь отсидеться за крепостными стенами своих удельных городов. Ха, тоже мне — города! Они не бывали в Сарай-Берке или Кафе! Или повременить пока, покочевать по степи, собрать разрозненные отряды татарские? Иначе ведь можно попасть между молотом и наковальней. Нападешь на русичей, они войско соберут, а с тыла ударит Тимур. Куда тогда деваться?