Book.

Паддингтон, понятия не имевший, какой переполох он вызвал внизу, ещё несколько раз провёл смычком по струнам, а потом с мрачным видом положил инструмент на тумбочку. Приходилось признать, что звуки скрипки не успокаивают, а скорее наоборот, тем более что у него на руках (точнее, на лапах) в данный момент не было ни единого нераскрытого преступления.

У Карлтона Дейла таких проблем не случалось. То разносчик молока [11] упадёт замертво прямо у него на пороге, то примчится полицейский с какой-нибудь очередной неразгаданной загадкой.

Высунувшись рано утром из окна, Паддингтон обнаружил, что дяденька, который приносит молоко Браунам, так и пышет здоровьем, а когда он позвонил в местный полицейский участок и спросил, нет ли у них каких нераскрытых дел, там не проявили должного понимания.

Паддингтон тяжело вздохнул и вернулся к письму, которое только что закончил. Адресовано оно было лично мистеру Карлтону Дейлу: Паддингтон интересовался, где берут нераскрытые преступления.

Если верить книгам, Карлтон Дейл жил в одном из богатых районов Лондона. Паддингтон решил, что почтальоны наверняка хорошо его знают, ведь он однажды раскрыл «Дело о пропавших мешках с письмами».

Медвежонок аккуратно заклеил конверт, надписал на нём имя мистера Дейла, надел шляпу и пальтишко и отправился вниз – попросить марку.

– Ах ты господи, – тревожно проговорила миссис Браун, поняв, что он затеял. – А его обязательно отправлять именно сегодня? – Она приподняла штору и посмотрела в темноту. – Вон какой туман. Хороший хозяин в такую погоду и собаку из дома не выпустит, а уж медведя и подавно. Пожалуй, лучше на почту сходить тебе, Генри.

– Вот уж спасибо, – заявил из-под газеты мистер Браун. – Мне, пока я ехал домой, тумана хватило за глаза и за уши, без всяких медвежьих писем.

– Ничего страшного, миссис Браун, – торопливо вмешался Паддингтон. – Я лучше сам, спасибо большое!

Никто и рта не успел раскрыть, а он уже вышмыгнул из гостиной.

Честно говоря, Паддингтону не очень хотелось показывать домашним, кому адресовано его письмо, так что он со всей поспешностью выскочил из комнаты и, только когда за ним захлопнулась дверь, призадумался, а стоило ли это делать. Даже в окно столовой было видно, что на улице туман – как молоко. На деле оказалось, что даже ещё хуже.

Натянув на шляпу капюшон пальто, Паддингтон замотал нос платком, чтобы защититься от смога [12] , и, вдохнув поглубже, осторожно двинулся в конец улицы Виндзорский Сад, туда, где висел почтовый ящик.

В густом тумане Паддингтон оказался впервые и очень скоро сделал странное открытие. Стоявшее справа ограждение, от которого он пытался не отступать, вдруг куда-то исчезло, и, хотя медвежонок шёл дорогой, которой ходил уже много-много раз, он скоро перестал понимать, где находится.

Хуже того, когда он, по собственным представлениям, повернулся кругом, то сразу же стукнулся о дерево, которого раньше там точно не было.

Паддингтон был медведь не робкого десятка, но и ему стало не по себе, когда, пройдя на ощупь ещё несколько шагов, он так и не увидел ничего знакомого.

А вокруг было непривычно тихо, лишь изредка появлялся силуэт стоящей у тротуара машины или грузовика, напоминая, что мир не исчез полностью. Время шло, медвежонку не встретилось ни одного прохожего, у которого можно было бы спросить дорогу, и в итоге пришлось признать, что он окончательно и бесповоротно заблудился.

Паддингтон несколько раз крикнул «Помогите!» – сначала совсем тихо, потом гораздо громче, но помощь не пришла. Можно было бы и вообще зря не тратить на это силы.

Спустив с носа платок, Паддингтон полез в шляпу, вытащил кусок булки с мармеладом, который всегда держал там на всякий пожарный случай, и собирался уже присесть и подумать, как ему быть дальше, – но тут заметил, что впереди брезжит свет.

Это неяркое сияние воскресило в нём угасшую было надежду, какую зрелище горящего маяка пробуждает в сбившемся с курса мореходе. Медвежонок тут же сорвался с места и поспешил в том направлении.

Свет, похоже, исходил от здания с многочисленными витринами; подойдя поближе, Паддингтон сообразил, что это большой универмаг, в котором он не раз бывал раньше. Медвежонок понятия не имел, как оказался в этом месте, – магазин находился в направлении строго противоположном тому, которое ему было нужно. Тем не менее теперь он узнал, где очутился, и не сомневался, что сможет вернуться домой, – нужно просто пойти по большой улице, параллельной Виндзорскому Саду. И в самом деле: совсем неподалёку слышался долгожданный гул медленно двигающихся машин.

В одной из витрин стояла тётенька и вглядывалась в темноту. Паддингтон собрался было постучать по стеклу и спросить, где ближайшая автобусная остановка, но так и замер, не донеся до рта булку с мармеладом и разом забыв о намерении вернуться домой.

Быстро натянув платок обратно на мордочку, медвежонок отступил во мрак. Со всё возрастающим изумлением он наблюдал, как через дверь, располагавшуюся со стороны магазина, в витрину вошёл какой-то бородатый дяденька и накинул на тётеньку белое покрывало. Она даже и вскрикнуть не успела, а уж отпихнуть его – и подавно: похититель подхватил её на руки, крадучись вышел и закрыл дверь. Причём по его виду можно было точно сказать: совесть этого человека нечиста.

Всё происшествие заняло несколько секунд, Паддингтон даже глазам своим не поверил. Прямо перед ним разворачивалось «Дело живых мумий», а может, даже что и похуже, потому что ведь на сей раз всё происходило по-настоящему.

В книге под таким названием Карлтон Дейл поймал отъявленного негодяя, который гипнотизировал своих несчастных жертв, похищал их, а потом оставлял в магазинных витринах под видом манекенов – чтобы забрать под покровом ночи.

Сходство двух ситуаций было неоспоримым, включая туман и человека с бородой. Собственно, в книгах про Карлтона Дейла почти все преступления совершались под покровом густого тумана – когда полиция была бессильна, а преступником в большинстве случаев оказывался человек с бородой. Надо сказать, сам Карлтон Дейл был просто одержим бородами и в финале почти каждой книги сдёргивал очередную бороду с очередного злодея, дабы его изобличить.