Несколько минут парень стоял в растерянности, не зная, что делать, потом сел на траву. Спустя еще десять минут он решил, что пойдет дальше, но стоило путешественнику сделать небольшое движение вперед, как природная осторожность стала рисовать ему портреты разных чудищ. Тогда Питер сказал себе, что вполне доволен своей жизнью и разумнее будет вернуться, но тут же внутренний исследователь стал убеждать парня в том, что он не зря проделал такой путь и потратил почти весь свой денежный запас на оплату труда наемного работника. Питер резко встал, сделал два шага, а затем снова остановился.
Устав от собственных сомнений, он достал из сумки сухарь, оправдывая промедление необходимостью перекуса. После того как сухарь был медленно съеден, в ход пошли другие отговорки: надо срочно подтянуться, внимательно рассмотреть цветок ромашки, помочь взлететь жучку с бронзовой спинкой, разгладить только что замеченную складку на брюках.
За час Питер продвинулся в сторону урочища Серых Скал примерно на семь шагов, а потом остановился, снова сел на траву и достал второй сухарь. Он винил себя по очереди то за трусость, то за безрассудство, перебирая в голове всевозможные варианты, от жуткой смерти до мирового господства, натужно улыбался, якобы любуясь небом, снова читал себе нотации и, наконец, стал есть третий сухарь.
– Лучше монетку подбрось, – послышался низкий голос.
Повернув голову, Питер увидел знакомого ему человека с серой кожей.
– Это вы? – Парень не знал, что сказать.
– Если спрашиваешь, я ли спас твой город от пожара, то да. – Незнакомец улыбался, демонстрируя свои большие заостренные клыки.
Питер инстинктивно насторожился и приготовился к драке.
– А если так! – В этот момент вокруг волшебника образовалось серебристое сияние, и он превратился в приятного на вид мужчину средних лет с черными волосами и смуглой кожей. – Теперь я вызываю больше доверия? – Странный человек будто играл со своим молодым гостем.
Новая внешность действительно заставила Питера немного расслабиться. Заметив, как исчезает напряжение с лица парня, незнакомец продолжил:
– Заметь, мне ничто не мешает превратиться обратно и съесть тебя.
– Я, пожалуй, пойду домой. – Питер сделал шаг назад.
– Такими темпами ты переведешь все сухари, не дойдя до границы леса. Сложная дилемма, правда? Тебе отчаянно хочется узнать, кто я, но мешает страх неизвестности. Можно привести сотню аргументов «за» и столько же «против». Именно этим ты и занимался последние два часа. В таких случаях эффективнее подбросить монетку, а потом смириться с выпавшим вариантом и впредь о нем не жалеть либо принять решение, не думая, а доверившись интуиции.
– Звучит неразумно, – возразил Питер.
– Зато такой подход точно сдвинет процесс с мертвой точки. Еще неразумнее стоять посередине.
– Почему ты потушил пожар? – Питер задал мучавший его много лет вопрос.
– Провел эксперимент. Людям свойственно считать опасным все, что непривычно. Я проверял, насколько сильно данный стереотип укоренился в сознании. Ответ – очень сильно, на уровне инстинкта. Неважно, что я совершил полезный поступок, люди все равно разбежались из-за моей нестандартной внешности и действий.
– А как ты на самом деле выглядишь? – спросил Питер, заметив, что, разговаривая, они постепенно продвигаются в сторону урочища Серых Скал.
– Я могу принять любой облик: быть мечтой или кошмаром, монстром или героем. Зависит от твоего восприятия.
– Как тебя зовут?
– Если я отвечу, что мое имя Джордж, Сем или Курдизксихар, разве это что-то изменит? Ты же все равно не сможешь проверить.
– Тогда как мне тебя называть?
– Смотря что ты хочешь от меня получить.
– Знания, – уверенно произнес Питер. – С помощью магии можно решить столько проблем! Я хочу научиться!
– Тогда зови меня Наставник.
В тот вечер для Питера состоялась первая персональная экскурсия в урочище Серых Скал, мир, такой непохожий на привычную глазу Парию. Погода в урочище почти всегда стояла пасмурная, но холода почти не чувствовалось, от земли поднимался дым зеленоватого цвета, но воздух при этом казался свежим. Питер увидел деревья с фиолетовыми листьями, разноцветные цветы, чьи корни свободно свисали с веток, диковинных птиц с тремя головами, ярких бабочек размером с голубя и даже промелькнувшего в зарослях единорога.
– Как необычно! – Питер приблизился к свободно висящему розовому цветку. – Он волшебный?
– Волшебство самой природы. – Маг говорил с парнем, как с наивным школьником. – Этот цветок впитывает питательные вещества прямо из воздуха, а не из земли. Но не беспокойся, та магия, за которой ты пришел, здесь тоже есть. Прямо сейчас начнется одно их самых впечатляющих явлений этой земли.
Питер и Наставник подошли к небольшой прогалине в болотистом лесу. Волшебник жестом приказал Питеру молчать и слушать. Спустя минуты две парню в лицо ударил резкий порыв ветра, а возле уха промелькнул лоскут белой ткани. Подняв голову, Питер увидел странное существо: на толстой ветке стояла полупрозрачная женщина в растрепанной одежде со совершенно белыми волосами и ярко-красными губами. На ее лице можно было разглядеть следы тяжелой болезни. Почти сразу появился еще один призрак, потом еще и еще.
– Не бойся, – предупредил Наставник. – Они не тронут. Перед тобой духи людей, чьи страдания при жизни были столь сильны, что не дали их душам обрести покой после смерти.
Скоро духи стали слетаться со всех сторон: мужчины, женщины, дети, молодые, взрослые, старики. Когда их набралось больше сотни, призраки закружились, образуя единый поток. Раздались оглушающие визги и вой, проникающий в самое сердце. В этих звуках слышалось столько гнева, обиды, ненависти и боли, что Питер зажал уши и скорчился от боли.
– Прекратите это! – взмолился парень, упав на землю.
Страшная песня привидений жгла его изнутри. Захотелось одновременно рыдать, драться, мстить и кричать, а голова грозилась расколоться на несколько кусков.
– Слушай их разумом, не сердцем, – строго произнес Наставник. – Измени свое восприятие, иначе их страдания разорвут тебя на части.
– Я… не… могу… – Питер отчаянно затыкал уши.
– Кто-то из них умер от ужасных болезней, даже не будучи совершеннолетним, кого-то пытали так, что он молил о смерти, а кто-то много лет жил в сером, равнодушном мире, не видя солнца, но ты с этим ничего поделать не можешь, поэтому нет смысла сочувствовать. Лучше сделай вывод и не бери на себя чужой вины и чужого горя.
«Разумом, не сердцем… Ничего не могу сделать…» – повторял про себя Питер, стараясь сосредоточиться. Собрав волю в кулак, он резко выпрямился, открыв при этом глаза и уши. Визги постепенно стихли, а вместо них полилась мелодичная, но грустная музыка, сопровождаемая песнями, похожими на те, что исполняет церковный хор. Призраки кружились то медленно, то быстрее в своем танце, создавая феерическое зрелище. Завороженный Питер даже смог различить отдельные лица и слова.