– Не плачь, Зоенька, – шепнул Гарун. – Все будет хорошо. После обеда ты не уходи сразу. Ким прикажет миски вымыть, так ты не торопись. Доверься мне. – Он отошел в сторону и уселся рядом с товарищами, которые с аппетитом уплетали наваристую похлебку из баранины с горохом.

– Кари, есть новости, – Гарун оглянулся на дверь. – Завтра прибудет Рекн. Нас переведут в тюрьму. Предлагаю бежать сейчас, в обеденный перерыв, когда охрана дремлет после обеда.

– Согласен, – обернулся Кари. – Пров, – шепнул он, – кушай медленнее. Пусть другие заканчивают и уходят. Мы должны остаться в комнате.

Дверь открылась. На пороге появился Ким. Он подозрительно посмотрел на тошинца, который неторопливо водил ложкой в миске.

– Чего-то ты, Пров, сдавать начал, – заметил староста. – А ведь раньше ложкой вперед всех поспевал. Новички устали с непривычки, это понятно. Анка! – окликнул он вторую работницу. – Забирай ведро и уходи. Зоя, ты останься. Мы с тобой еще не договорили. Вы тоже убирайтесь! – Ким замахал на диверов руками.

Перепуганная Анка подхватила пустое ведро и выскочила из комнаты. Гарун неторопливо облизал ложку, поднялся и подошел к Киму.

– Я очень не люблю, когда на меня кричат, – внятно сказал он, глядя прямо в желтые глаза белявца.

– Что? – задохнулся староста. – Ты, раб! Что ты о себе возомнил?

– Еще больше не люблю, когда меня называют рабом. Просто ненавижу, – пояснил он старосте, который остолбенел от наглости узника. – Поэтому я с друзьями сейчас уйду. А ты забудь, что нас видел. Никому не говори, тогда все обойдется. Кстати, – вспомнил он. – Ты не обижайся, но Зою я возьму с собой. Привык я к ней. А она ко мне.

– Побег? – заревел староста. – За это рамцы с тебя живьем кожу сдерут. Пров, хватай его! Получишь пять фунтов серебра.

– Щас, – выдохнул Пров, вырастая за спиной старосты. Тошинец поднял огромный кулак и с размаху ударил Кима в затылок. Ноги у старосты подкосились, и он повалился лицом вниз. Гарун подхватил обмякшее тело и уложил возле двери.

– Здорово ты его, – похвалил он. – С одного удара!

Тошинец разжал пальцы. На ладони тускло блеснуло зубило.

– Быстрее! – приказал Кари, бросая Гаруну веревку. – Завязывай дверь изнутри. Пров, бери молоток. Руби сетку. Савва, обыщи Кима. Забери у него все серебро.

Пока Гарун навязывал просмоленную веревку на дверные скобы, Кари и Пров в два молотка быстро обрубили края сетки на вентиляционной трубе и загнули края вверх. В это время Савва, вывернув у старосты карманы, связывал его по рукам и ногам.

– Я пойду первым, – вызвался Пров. – Я работал в котельной, я знаю, где выход, – он сунул за пояс два зубила и взял в руки молоток.

– Хорошо, – сказал Кари. – Иди вперед. Потом первым пойдет Гарун. Он знает, где подстанция. Разбирайте инструмент. Уходим!

Гарун помогал Зое пролезть в трубу, когда возле двери послышалось глухое мычание. Это Ким, сверкая желтым глазом, изо всех сил надувал щеки, пытаясь выплюнуть кляп. Зоя кинулась к старосте. Она схватила ведро с остатками похлебки и нахлобучила ему на голову. Сдерживая смех, Гарун пригрозил Киму, что убьет его на месте, если тот не прекратит выть, как недобитый упырь. Ким испуганно затих. Пнув на всякий случай ведро, Гарун залез в трубу и загнул внутрь концы сетки.

Глава 35

Несмотря на полную темноту, Пров почти бежал, касаясь рукой стенки трубы. Беглецы старались не отставать от проворного тошинца. Через некоторое время впереди забрезжил свет. Показалась круглая решетка, за которой вращались огромные лопасти вентилятора, нагнетавшего в трубу теплый воздух.

– Здесь должен быть обходной люк, – задыхаясь, сообщил Пров. – Рамцы используют его для осмотра и ремонта, чтобы не останавливать вентилятор.

Пошарив по полу, он нашел едва заметную щель и вставил в нее зубило. Уступая могучим рукам тошинца, крышка люка заскрежетала и откинулась в сторону. Пров лег на живот и выглянул наружу.

– Никого нет, – доложил он. – Котельщики пока еще не вернулись с обеда.

Пров ухватился за край люка и мягко спрыгнул вниз. Гарун последовал за ним. Тошинец обежал вокруг гудящего котла, размерами превышающего железнодорожную цистерну, прополз под переплетением горячих труб и оказался возле железной лестницы. Поднявшись по ступенькам, они попали в коридор. Пров подошел к дощатой двери. В скобах вместо замка торчал болт с гайкой.

– Это пожарный выход во двор, – он взялся за гайку. – Котельщики обедают под навесом.

Пров отвинтил гайку и осторожно вытащил болт.

– Все чисто, – доложил он, выглянув наружу. – Теперь – до канавы. Если дождя ночью не было, земля сухая. Тогда ползти легче. Ну, с Богом! – пригнувшись, он бегом добрался до полоски травы и сразу исчез, как провалился.

Дно канавы оказалось не таким сухим, но Савва показал, как можно быстро передвигаться на четвереньках, опираясь на два молотка. Приняв позу шимпанзе на прогулке, беглецы заковыляли по дну канавы. Гарун старался не отставать от кузнеца, волосатая спина которого не уступала торсу гориллы. Через минуту траншея повернула налево. Пров остановился. Встав на колени, он осторожно раздвинул траву.

– Здесь канава заворачивает, – доложил тошинец. – Нам нужно прямо. Станция недалеко. Окна раскрыты. Придется ползти.

– Лучше двигаться к правому крылу, – сказал Гарун. – Там лестница сразу в подвал.

– Слушать Гаруна, – приказал Кари. – В окна не заглядывать, не лезть. Там всюду электричество. Можно угодить под напряжение. Предлагаю сначала разведать дорогу. Пров и Гарун, вы – впереди. Мы прикрываем и ждем сигнала. Сигнал – стрекот сороки. Вопросы есть? Вопросов нет. Гарун, вперед!

Гарун подпрыгнул и перевалился через край канавы. Пров пополз следом. Добравшись до подстанции, они повернули направо и бесшумно двинулись вдоль стены, пригибаясь под раскрытыми настежь по случаю жары окнами. Тошинец дополз до конца стены. Приподнявшись на руках, он заглянул в угловое окно. Показав Гаруну два пальца, Пров презрительно оттопырил губу и повернул большой палец вниз. Мысленно согласившись, что два рамца для них не помеха, Гарун поднял сжатый кулак. Пров приложил ладони к губам и коротко стрекотнул сорокой.

За углом хлопнула дверь. На крыльце послышались тяжелые шаги. Пров предупреждающе поднял палец и прижался к стене. Гарун спрятался за дерево. Оглянувшись, он заметил Кари, который полз, раздвигая головой траву. Гарун щелкнул пальцами. Кари замер.

– Влас, ну только не с крыльца, чистое дело! – взмолился чей-то ломающийся басок. – Что за привычка, после пива? Зайди за угол, чистое дело, и отливай, сколь хочешь.

– Какие нежности, Ромочка! – пророкотал в ответ нахальный баритон. – Ладно, послушаю тебя на этот раз. Скоро сам Корней заявится с проверкой. Эй, а ведь подвальная дверь все еще на замке. Сбегай, открой для него, а?