– Коллеги! Поздравляю вас с мягкой посадкой на планету Аррет. С прискорбием признаю, что нашу экспедицию не миновали трагические события. Катастрофа в космосе унесла жизни двух наших товарищей. Согласно традиции, мы похороним их тела на планете, к которой они летели. От южного берега континента нас отделяют примерно двести километров. Мы найдем укромную гавань и встанем на якорь для совершения обряда прощания с телами товарищей. После траурной церемонии корабль возьмет курс на восток. Там находится главный порт северного континента, морские ворота бывшей столицы. Это город, из которого мы получили сообщение нашего киборга-разведчика. Теперь мы знаем, что часть населения планеты уцелела, хотя контакт с некоторыми его представителями может быть небезопасен для людей. Возможно, после эпидемии выжившие туземцы деградировали до первобытного состояния. При этом у них могли развиться паранормальные способности. Мы обязаны соблюдать все меры безопасности, чтобы не причинить вред арретянам и не пострадать самим. Каждый участник экспедиции обязан помнить об этом.
Крейсер «Тетя Лира» полным ходом идет на север. Кортин и Беллоу несут вахту в рулевой рубке, расположенной в главной башне корабля. Стоя за штурвалом, Беллоу внимательно наблюдает за экраном, на котором миниатюрный силуэт крейсера ползет строго вдоль пунктирной линии, обозначающей курс корабля. На мониторе эхолота электронный луч чертит линию морского дна под килем «Тети Лиры». На экране через каждые две секунды высвечиваются цифры, указывающие глубину воды. Кортин стоит возле иллюминатора и ведет наблюдение в большой морской бинокль.
– Глубина всего сорок метров, – доложил Беллоу, покосившись на эхолот.
– Мы уже в прибрежной зоне, – кивнул Кортин.
Дверь открывается. В рубку входит Краско.
– Ребята, – просит девушка, – можно, я посижу с вами?
– Можно, – разрешает Кортин.
Алла садится в кресло перед эхолотом. Она с интересом следит за картинкой на мониторе. Поискав кнопку звукового сопровождения, она нажимает ее. Щелкает динамик. Механический голос начинает монотонно бубнить результаты измерений.
– 38 – органика. 36 – органика. 34 – кремнезем. 35 – органика…
Послушав монотонные сообщения автомата, Беллоу показывает пальцем на экран. Из глубины всплывают строки:
Вы вечность по черепу двиньте,
Клянусь я, в ней радости нет.
Слепой лаборант в лабиринте
Блуждает три тысячи лет.
Алла негромко смеется. Динамик издает стеклянный звон. У механического голоса заметно повышается тембр:
– 14 – металл, 11 – металл, 13 – органика, 12 – металл…
Ойкнув, Краско наклоняется к монитору, на котором электронный луч рисует контур судна, лежащего на морском дне. Беллоу быстро нажимает на пульте красную клавишу и поворачивает влево до упора толстый рифленый цилиндр. По кораблю разносится рев предупреждающей сирены. Перед носом крейсера вскипает бурун. Корабль плавно замедляет ход и останавливается. Щелкает муфта якорной лебедки. Барабан начинает раскручиваться. Якорная цепь убегает в клюз. Якорь с шумом падает в воду.
В рубке появляется Терин. Он подходит к пульту и переключает передний экран на подводные видеокамеры. На экране появляется объемное изображение затонувшего корабля, который стоит почти прямо на морском дне, увязнув килем в илистом грунте. Усевшись в кресло, Терин нажимает несколько кнопок. Отдельные части корабля окрашиваются в разные цвета.
– Кортин, прошу прокомментировать находку, – Терин указал на экран.
– Судя по размерам и силуэту корпуса, – начал Кортин, – это типовой винтовой пароход водоизмещением около двух тысяч тонн. Пробоин на корпусе не видно. Непонятно, отчего он затонул. Надеюсь, причину можно будет определить при непосредственном осмотре судна.
– Какова степень риска? – спросил Терин. – Вы можете определить?
– Корабль стоит на ровном киле, – задумался Кортин. – Состояние корпуса хорошее, течение здесь слабое. Думаю, риск составляет не более пяти процентов.
– Добро! – поднялся Терин. – Готовьтесь к погружению. И возьмите с собой киборга модель КБВ-20. Пора его испытать в настоящем деле.
Кортин и Беллоу в аппаратном отсеке надевают гидрокостюмы. Возле стойки с аквалангами возится андроид модели КБВ-20, очень похожий на погибшего киборга. Кортин привинчивает к шлему черную шайбу сонара. Беллоу надевает свой шлем и начинает энергично произносить сквозь стекло какие-то слова. Из сонара вылетают щелчки, напоминающие крики дельфина. Выслушав напарника, Кортин снимает шлем.
– Как работает сонар? – отдуваясь, спросил Беллоу.
– Нормально. А ты что-то начал повторяться. Стихи о славной рыбке-барабульке я уже где-то слышал.
– Разве? – смутился аналитик. – Когда это было? Эй, двадцатый! – он повернулся к роботу. – Подь сюда!
Киборг ставит баллон на пол и подбегает к аналитику.
– Киборг КБВ-20 по приказанию человека явился!
– Являются только черти, а ты – кибернетический организм, почти человек. Слушай, друг, сегодня мы идем на опасное дело, а у тебя даже имени нет. Это, считаю я, непорядок. Ведь ты, братишка, рискуешь не меньше нашего. Решил я покончить с несправедливостью, чтоб не сказать больше. В общем, даю тебе настоящее имя. Как ты на это смотришь?
– Смотрю глазами.
– Видали? – фыркнул Беллоу. – Умника из себя строит. В общем так! Плечи у тебя, как у знаменитого в прошлом артиста и культуриста по кличке Датч. Следует заметить, что, даже играя безжалостного убийцу, Датч в душе оставался человеком гуманным, являя достойный пример для молодежи. Посему нарекаю тебя типично голландским именем Арнольд. Надеюсь, ты не посрамишь славного имени спасителя Земли, Марса и других планет нашей системы. Ты все понял? Или повторить медленней?
– Я все понял, – вытянулся киборг. – Я – Арнольд! Славного имени спасителя планет Солнечной системы не посрамлю.
– Молодец, – похвалил Беллоу. – Продолжай работать.
Открывается дверь. В аппаратную входит Краско. Девушка уже успела надеть оранжевый гидрокостюм, облегающий ее стройную фигуру.
– Слушай, Геля, экспромт, – шепнул Беллоу. На стене появляются строки:
У лисицы красота
Начинается с хвоста,
А у женщины она
На лице отражена.
Надев акваланги, исследователи вместе с киборгом забираются в пусковую трубу. Люк закрывается.
Падающие сверху косые лучи солнца хорошо освещают винтовой пароход, затонувший на небольшой глубине. Четверка аквалангистов проплывает мимо рулевого пера. Из кормы торчат два увязших в иле винта. На корпусе судна хорошо видны ряды иллюминаторов, успевших обрасти мелкими водорослями.
– Странно, – заметил Кортин. – Спасательные шлюпки все на месте.