В просвете между банками мне был виден служебный вход в кафе. Я каждый раз внимательно изучала женщину, выходящую оттуда. Она была моложе Марджери – думаю, ей было за сорок, – с добрыми голубыми глазами и печалью на лице. Иногда она подходила к основанию металлической лестницы, в нескольких дюймах от моего убежища, и перебрасывалась фразами с соседкой, владелицей магазина скобяных товаров.

Я лежала тихо и, оставаясь незамеченной, слушала их разговоры. Так я узнала, что женщину зовут Дебби, что она недавно переехала в Стортон с дочерью Софи, а живут они в квартире над кафе. Я ослабла и была совершенно измучена зимними холодами, а мягкий голос Дебби действовал на меня умиротворяюще. Я закрывала глаза и, под звуки ее голоса, думала о своем. Я грезила наяву о том, какова жизнь в квартире над кафе, представляла себе уютную комнату с камином, перед которым я могла бы валяться, подставляя бока огню, и, устав от жара, переходить на прохладный диван. Я воображала, как Дебби, подобрав ноги, полулежит на диване рядом со мной, читая книгу, и рассеянно гладит меня по спине, и обе мы наслаждаемся обществом друг друга.

Раньше я бы не раздумывая бросилась к Дебби, надеясь, что она пожалеет меня и предложит у себя жить. Но теперь я понимала, что на кону стоит слишком многое: если Дебби догадается, что в проулке живут бездомные кошки, она может починить крышку контейнера, и мы останемся без съестных припасов. Кот всегда был осторожен и не попадался Дебби на глаза. И я, считаясь с его опытом, подавляла свою природную общительность и старалась оставаться незамеченной.

В конце концов Дебби обнаружила мое присутствие по чистой случайности. Снег начал, наконец, таять, и на мою постель непрерывно лилась ледяная капель, выгоняя меня на улицу. Время шло к обеду, и Дебби хлопотала в кафе. Зимнее солнце низко висело в небе, и, хотя его слабые лучи почти не грели, я села рядом с контейнером и подставила нос свежему ветерку. Решив привести себя в порядок, я изогнулась и закинула заднюю лапу за ухо. В это время дверь кафе приоткрылась. Я обернулась и обнаружила, что на пороге стоит Дебби, сжимая в руке пластиковый мешок с объедками. Женщина смотрела прямо на меня, и от ужаса я застыла на месте, как будто в надежде, что это поможет мне остаться незамеченной.

– О, привет, киса, – ее голос звучал удивленно, но ласково. Я хотела отскочить от контейнера – мне не хотелось, чтобы Дебби сочла меня побирушкой, – как вдруг ее рука опустилась мне на спину и прошлась по ней до самого хвоста. Непроизвольно моя спина выгнулась навстречу, и я только теперь осознала, как же давно меня никто не гладил и как мне этого не хватало. Я посмотрела на Дебби, а она поднесла пальцы к моей мордочке и, пока я обнюхивала их, почесала мне под подбородком. То, что она проделала это почти машинально, вселило в меня надежду – я поняла, что эта женщина любит кошек.

– А ты красотка, знаешь? – сказала она с улыбкой, и я мяукнула в знак согласия. Я очень надеялась, что наш разговор продолжится, но из кафе нетерпеливо окликнули: «Мам, ну ты где? Я никак не найду свое домашнее задание!» Дебби со вздохом сунула мешок в контейнер и ушла, прикрыв за собою дверь. Я еще долго не сводила глаз с этой двери, надеясь, что Дебби снова появится, но напрасно. Не дождавшись, я продолжила свое умывание, предаваясь горестным воспоминаниям о своей ласковой и любящей хозяйке.

Воодушевленная доброжелательным отношением Дебби, я почувствовала себя смелее и перестала бояться обнаружить свое присутствие. Теперь я не пряталась, когда женщина выходила, а сама садилась у контейнера и дожидалась шести часов, пристально глядя на дверь. Услышав щелканье замка, я подбегала и терлась головой о косяк.

– Добрый вечер, кисонька. Как твои дела? – говорила Дебби, забрасывая мешки в контейнер у меня над головой, и ее голубые глаза весело блестели. Я терлась о ее щиколотки и мурлыкала, поднимая хвост.

Через несколько дней Дебби появилась с тарелкой в руках. Оттуда пахло копченым лососем и тунцом под майонезом, так, что я даже привстала на задние лапы, пытаясь дотянуться и заглянуть в нее. Женщина поставила тарелку у порога и приветливо погладила меня.

– Это тебе, киса. А в мешки больше не лазай, договорились? – рассмеялась она, глядя, как я жадно поглощаю угощение.

Она ушла в дом, оставив меня наедине с едой. Ах, есть из посуды было намного вкуснее, чем с асфальта! Почувствовав, что на меня смотрят, я оглянулась через плечо и заметила, как в тени контейнера мелькнула тень черно-белого кота. Проглотив то, что было во рту, я облизнулась и направилась к нему.

– Я уже поела. Там еще много осталось, присоединяйся, если хочешь, – предложила я, набравшись храбрости. Кот бросил в сторону кафе полный сомнения взгляд.

– Она не злая, даже добрая, – уверила я его, – Тебе надо тоже с ней познакомиться. Вполне милая женщина.

Кот покачал головой.

– Я вообще-то не из тех, кто водится с «милыми женщинами», – хмыкнул он. – И никогда таким не был.

Его реплика меня поразила. Я попыталась представить себе кошку, которой не хочется иметь дела с «милыми женщинами». По мне, это было почти то же самое, что сказать «мне не по душе тунец под майонезом». Конечно, я убедилась, что могу кое-как выжить и без тунца, и без милых женщин, но это не значило, что я предпочитаю совершенно обходиться без них. Черный кот тем временем живо подбежал к миске и принялся торопливо есть, то и дело нервно поглядывая на дверь кафе.

Было заметно, что ему не по себе находиться так близко к кафе. Однако, доев оставленную Дебби еду, он признал, что моя дружба с нею может пойти на пользу нам обоим. Слышать от него эти слова было очень приятно. Он казался мне совершенно уверенным во всех отношениях, и только сейчас я поняла: все, что касалось отношений с людьми, его явно пугало. В этой области я оказалась более опытной и осведомленной, чем он. Подружившись с Дебби, я сделала то, чего сам он боялся. Впервые с самого начала нашего знакомства я почувствовала, что теперь мы на равных.

Той ночью я проснулась у себя под лестницей от того, что услышала какой-то шорох. Я лежала, положив голову на лапы, но насторожив уши, так что мне было прекрасно слышно, что кто-то приближается. Я задержала дыхание и услыхала, как шаги раздаются прямо перед моим убежищем, и увидела длинную тень на стене. «Уф, так это ты!» – выдохнула я с облегчением, когда за ржавыми банками нарисовался хорошо знакомый силуэт черно-белого кота.

14

Перед моим отбытием в Стортон Нэнси дала мне несколько наставлений, как привлечь нового хозяина. Она объяснила, что люди предпочитают сами добиваться расположения кошки, и не любят, если кошка навязывается. «Не показывай, что тебе это очень нужно, – твердила моя учительница, – людей это отталкивает». Я с большим скептицизмом относилась к идее изображать безразличие при встрече с вероятным хозяином, она казалась мне нелогичной. «Да ладно, сама же видишь, у меня это сработало, целых шесть раз!» – отвечала Нэнси, и мне нечего было возразить против такого свидетельства успеха.