– А уйти к Тэмуджину еще не значит порвать со своим родом, – вставил Тогон. – Вот Джэлмэ ведь приезжает поклониться своим онгонам, встречается с родными.
– Так у него род дарханский, – возражал Буру, – ему все равно где жить, а мы не можем оставить свой очаг.
– Кланяться предкам можно везде, – сказал Джэлмэ, – небо всюду одно, и они оттуда все видят.
– Это тебе можно, – махнул рукой Буру, – тебе хорошо говорить, а нам без родного очага никак нельзя.
Спор, вдруг разгоревшись между друзьями, долго не утихал. Трое были за то, чтобы идти к Тэмуджину, четверо отстаивали свой долг быть рядом со своим родом. Остальные, поначалу с восторгом внимавшие Джэлмэ, теперь, подостыв, не знали, на чью сторону встать, молча слушали тех и других.
– Какие бы ни были нойоны, пусть хоть глупые, плохие, но они свои, – доказывал Буру, – они властвуют над нами по закону, от предков своих они получили это право, а мы от своих предков получили долг быть под их знаменами.
– Сколько народу погибло под этими знаменами! – зло прервал его Борогол. – А ты, видно, так и будешь держаться за них, тебе, как новорожденному теленку, главное, от стада не оторваться?
– Что-о? – тот злобно уставился на него. – Ты придержи свой пестрый язык, а то я его с мясом вырву.
– А ну, давай, посмотрим, кто кому что вырвет…
– Давай, попробуем!
Их едва утихомирили.
– Эй, вы, остыньте-ка оба, а то что-то шумно стало.
– Еще друзьями называетесь.
– Между нами не может быть драки, забыли?
Нохой оглядел всех, привстав на месте, поднял правую руку. Стало тихо.
– Прекратим этот разговор, а то так мы все рассоримся. Пусть каждый подумает про себя, как дальше быть, а жизнь покажет. Может и без нас все решится. Да и так подумать, не нам это решать, кто прав, а кто неправ. Нам главное, крепко держать в руках оружие и насмерть стоять против врагов. Так или нет?
– Пусть будет так, – согласились двое или трое, – посмотрим, что дальше будет.
– Ну, вы как хотите, – решительно высказался Борогол, – как получит свой улус Тэмуджин, я пойду с Джэлмэ служить ему.
– И я тоже, – сказал Тогон.
– И я с вами…
– И я… – под конец к ним присоединились еще двое.
– А мы не изменим онгонам своих предков, – гордо сказал Буру, – будем до конца оставаться со своим родом.
– Выходит, распадается наша стая, – кивнул головой Нохой и пристально посмотрел на Джэлмэ, – слаба оказалась наша дружба, если так легко решили разойтись в разные стороны.
Все подавленно молчали.
– Ну, если так, то говорить больше не о чем, – Буру встал. – Видно, пути наши расходятся.
За ним встали еще трое.
– Да что это вы, будто сразу врагами стали, – попытался остановить их Нохой, – еще не видно, как жизнь дальше пойдет…
– Зато видно, что вы за люди, – враждебно сказал Халбай, – за легкую жизнь готовы своему роду изменить, а такие нам не друзья.
– Смотрите, не ошибитесь со своим Тэмуджином, – уже держась за полог, оглянулся Буру. – Еще неизвестно, в какую пропасть вы суетесь. Будете шататься с ним по степи, как безродные разбойники.
Через три дня Джэлмэ уехал из куреня. Ранним утром, едва на востоке забрезжило, он попрощался с родными, сел на коня и тихим шагом выехал из айла. Направился он на юго-запад – по своему же, обдутому ветром, полузасыпанному в снегу следу.
Дорога пролегала по открытой степи, между невысокими холмами. Отдохнувший на попасе конь, почуяв обратный путь, шел ходким, порывистым шагом.
Перевалив за холм, Джэлмэ придержал коня, помедлил, вглядываясь в предутреннее темнеющее небо. На востоке все еще синело, а начинающие блекнуть звезды с севера затягивало мутной и плотной пеленой. Подумав, он резко повернул коня на северо-запад. В степи снова собирался буран, и он решил проехать вверх по Онону, чтобы поскорее добраться до тайги и дальше продвигаться по лесному затишью. К тому же до леса по прибрежным тальникам или по льду, под высокими берегами, было где укрыться от поднимающейся вьюги. «Получше будет, чем по открытому месту…», – подумал он и тут же, в подтверждение своим мыслям, ощутил на лице первый крепкий порыв ветра.
Джэлмэ придерживал нетерпеливо порывающегося вперед коня, приберегая его силы, – путь впереди лежал неблизкий, по бездорожью. Понемногу рассветало, а ветер крепчал, поднимая снежную пыль. Скоро впереди, в снежной сумеречной дымке обозначились извилистые кромки прибрежнего тальника.
Вглядываясь вперед и по сторонам, он привычным взором обводил гребни легших вокруг холмов и оврагов, а про себя вспоминал встречу с друзьями и тяжело переживал случившийся раскол между ними. Ругал себя за то, что не смог перетянуть всех на свою сторону. Понимал, что виноват в этом сам, что не хватило умения убеждать.
«Такую возможность потерял, испортил все! – сокрушался он про себя. – А Тэмуджин уж сумел бы, он быстро вправил бы всем мозги, доказал бы, какой идет вред от этих нойонов, указал, что нужно делать… А вот я не умею, мыслями путаюсь, не могу ухватить главного и выложить ясно, чтобы люди могли понять… – и в который раз он задавал себе вопрос: – Что же я сказал не так? Какое слово не смог найти, чтобы доказать, что уход к Тэмуджину – лучший для всех выход? Почему одни могут говорить ясно и понятно, а я – нет? Видно, и этому мне надо учиться, впереди – большие дела, надо будет и с людьми говорить, вести их за собой…».
Он проехал излучину, густо обросшую тальником, и тут в сотне с лишним шагов перед собой увидел двух оседланных лошадей. Те стояли задом к нему, и за ними, сквозь густой снежный вихрь, поднятый ветром, он скорее угадал, чем увидел человека. Присмотрелся, прищурившись от ветра. Человек стоял, склонившись над чем-то темным, лежащим в снегу.
Джэлмэ придержал коня, переводя его на шаг и, не отрывая взгляда от увиденного, медленно приблизился. Подъехав шагов на сорок, он разглядел, что лежит на снегу тоже человек, и резко натянул поводья.
«Мертвый! – промелькнуло в голове, и он бессознательно схватился за лук в хоромго. – Этот убил его, что ли?..»
Одна из лошадей, стоявших в поводу, услышала сзади шаги, всхрапнула, дернула головой и человек, выпрямив спину, оглянулся. Это был молодой парень, видом равный ему годами или чуть постарше, в лисьей шапке и добротной медвежьей дохе. Лицо его было незнакомо.
– Ты что тут делаешь?! – перекрикивая шум ветра, спросил Джэлмэ.
Насторожившись, он не убирал руки с оружия.
– Нойон с коня упал, да заснул! – донесся в ответ его крик. – Помоги мне посадить его в седло.
Он явно был обрадован появлению человека, не ожидая помощи в безлюдной степи. Джэлмэ приблизился.