Встретиться с Касимами до обеда мне не удалось. Заглянув в каюту, я не нашел там ни Кима, ни Нея, но бегать искать их по всему кораблю не стал. Утром мне так и не удалось позавтракать, о чем я, правда, ни капельки не жалею, и желудок сейчас настойчиво требовал внимания, то бишь еды. Посему, решив дождаться одержимых в каюте уже после обеда, я двинулся в сторону столовой. Благо для этого не пришлось рыскать по всем этим запутанным переходам. Нужное помещение обнаружилось, можно сказать, за углом.
Честно говоря, заходя в столовую, я уже был готов к самому худшему, но, как ни удивительно, кок на этом корыте оказался куда лучше, чем я ожидал. Хотя, конечно, до готовки Ринны Роны ему далеко. Но меня ждало другое испытание. Отошедшие от представления в кают-компании девушки насели на меня с вопросами, буквально не давая толком поесть. Ну действительно, трудно набивать желудок, когда приходится отвечать на сыплющиеся со всех сторон реплики. И похоже, Йорм был того же мнения. До моего прихода он сам был объектом исследования этих юных ученых, так что теперь, когда от него отстали, с аппетитом и завидной скоростью наверстывал упущенное.
Как бы то ни было, постепенно вал вопросов иссяк и в столовой воцарилась сосредоточенная тишина. Говорю же, здешний кок заслуживает куда лучшей судьбы, чем кормить экипаж этого корыта! Наелись до отвала все, даже вечно следящие за своими фигурами барышни. Так что из‑за стола я выбирался умиротворенный, сытый и сонный. И кажется, не я один. По пути в каюту мне показалось, что качка несколько усилилась, но думать об этом было лень, и, добравшись до койки, я завалился спать… под загремевшие в небе раскаты грома. Странно, а когда выходили из порта, на небе не было ни облачка. Я зевнул и провалился в сон.
Ллон Гринн Тейлон, первый помощник капитана корвета «Жгучий» Дома Бора, стоял на мостике и, глядя на заливаемые потоками дождя стекла, тихо свирепел. Мало того что его, боевого офицера, запихнули в эту древнюю лоханку только за то, что дал в морду посмевшему смеяться над ним лейтенанту… в увольнении, в штатском! Так еще и капитан этого корыта перед самым выходом в море умудрился уложить весь экипаж в карантин! И теперь первый помощник Тейлон вынужден был обходиться урезанной до самого минимума, набранной с бору по сосенке, совершенно не сработавшейся командой, да еще и вести превращенный в натуральный шмаровоз давно просящийся на слом корабль к северному острову! В шторм! Что может быть хуже?!
– Ллон капитан, в трюме течь! Третий отсек. Команда уже действует по расписанию, – доклад второго офицера упал еще одной каплей бензина в костер ярости первого помощника. Тейлон до боли сжал кулаки, но тут же постарался отбросить несвоевременные чувства и, тихо процедив круто соленую фразу, разразился потоком команд.
За спиной хлопнула стальная дверь, и на мостике оказались сразу два мордоворота из охраны этого хренова Тейго Боры. Но не успел Тейлон послать их по известному адресу, как в руках телохранителей мелькнули короткорылые автоматы, тут же выплюнувшие потоки стальной смерти. И щит воли Тейлона не спас. Сразу за выстрелами последовала слаженная атака двух мастеров Воды, просто размазавшая непозволительно расслабившегося офицера по пульту. Послышались одиночные хлопки выстрелов. Контроль.
– Чисто. – Телохранитель кивнул напарнику, и тот сдублировал доклад по рации.
Вновь хлопнула дверь, и на мостике не осталось никого… живого. А за стеклом ярился шторм…
Первой мыслью, когда открылись мои глаза, было: «…хрень какая!» Нет, ну правда же! Открыл глаза, надо мной деревянная крышка. Повернул голову налево – деревянная стенка, направо – то же самое. Руки связаны за спиной, потому четко ощущаю, что лежу я на деревянной же поверхности. Занозистой к тому же, как советский овощной ящик… Плюс явно ощутимый плеск волн, причем гораздо ближе, чем мне хотелось бы. Да и качка стала какой-то совсем уж неприятно сильной. А еще мотор гудит где-то в изголовье. Отчего я почти не могу расслышать тихую речь сидящих на моем «гробу» людей. Хотя ароматы, от них исходящие, ощущаю очень хорошо, в том числе запахи оружейной смазки и пороховой гари. Вывод? Недавно эти молодчики стреляли. Не знаю в кого, но радует, что не в меня. Хм… Неужто наше корыто взяли на абордаж пираты? Ну да… сумасшедшие такие разбойники, решившие облагодетельствовать Подводный Дом и обеспечить благородный предлог для списания в утиль старого, набившего оскомину корвета… Черт, какая только дурость голову не лезет!
Я скривился. Во рту скопилась горькая тягучая слюна, а я даже сплюнуть не могу. Моментально сам себя заляпаю. Да что за хрень тут творится, а?
Сначала заглох мотор, а потом где-то под днищем заскрежетал песок, и этот звук, отдаваясь зудом в зубах, все же привел меня в чувство. Накатившие ярость и желание немедленно выбраться из ящика и с ходу нанести добро и причинить справедливость кому попало уступили место терпению. Медленно выдохнув смолистый воздух, я прикрыл глаза и погрузился в ожидание. Подождем, разберемся…
Голоса стали отчетливее, и среди них я с искренним удивлением узнал кхекающее скрежетание нашего главы экспедиции. Только тон у него был отчетливо приказным. Все интереснее и страньше… Ла-адно. Запишем в кредит. Ага, а судя по грохоту и матеркам помощников Тейго, я здесь не один такой… упакованный. Однако остальные что-то подозрительно молчат. Не очнулись еще? Вполне возможно…
Хм, а ящичек-то мой подтекает… Я попытался отвернуть лицо от капающей со щелястой крышки дождевой воды… фух, получилось. Вот было бы весело, если бы она затекла в нос и я выдал себя чиханием и кашлем… Гадство какое. Тесно, мокро, воняет… да еще и эти уроды косорукие уже третий раз меня роняют! Выберусь – повырываю грабки и вставлю им туда, где так же плохо, как в этом ящике! Твари…
Наконец мой «гроб» поставили на… кажется, другой такой же халтурный саркофаг, и голоса стали удаляться. Спокойствие, только спокойствие… теперь надо попытаться осмотреться и, выбрав момент, линять отсюда куда-нибудь. А ведь они действительно ушли! Вокруг лес, это я ощущаю отчетливо, и в пределах действия моего чутья ни одного человека. Пора… стоп! Это еще что?! Касимы? Живые?! Вот так-та-ак… Эй! Не надо меня кантовать!
Удар, и крышка отходит, со скрипом выдирая гвозди из стенок.
– Не троньте ящик. Заметят! – шепчу я, и Ким с Неем, оставив ящик в покое, отходят в сторонку.
«Переход» – отличное средство, чтобы стряхнуть с себя веревки, стягивавшие мои запястья. Вернувшись к обычному восприятию, я аккуратно приподнял и без того свороченную ударом колена крышку и, выкатившись из ящика, оказывается, стоящего на целой пирамиде точно таких же «гробов», оглядываюсь по сторонам. Тихо. Взгляд цепляется за террикон из ящиков. Раз-два-три-семь-восемь. Вся экспедиция в сборе… однако.
Очистив веревку силой воли от аурных следов и кое-как присобачив крышку обратно, я тут же повторил этот фокус с ящиком. На всякий случай. Поежившись от струек дождевой воды, затекающей за шиворот, я закрутил головой, стараясь заметить исчезнувших из виду одержимых, и, кое-как рассмотрев в зарослях две знакомые тени, нырнул к ним. Брр, а в ящике было хоть и тесно, зато теплее… А тут – ночь, дождь, лес… и холодно!