— Спасибо, Дотти. Это наша приятельница Люси Эллис.
— Очень рада с вами познакомиться, — сказала Дотти, протягивая руку. Ее белоснежные пышные волосы были элегантно подстрижены, изящная прическа напомнила Люси взбитые сливки. — Я мама Уайета.
— Очень вам благодарна, миссис Хейз, за то, что вы меня пригласили, — сказала Люси, неловко пожимая ей руку. Как страстно она хотела держаться так же непринужденно, как Элоиза. А она, Люси, словно не говорит, а читает с экранного суфлера. — Ваш дом… ой, он просто потрясающий. — Ну вот, опять ойкнула. Хорошо хоть Уайет был далеко и не слышал.
— Пожалуйста, зовите меня Дотти. Спасибо за добрые слова. Я сейчас меняю обстановку, поэтому тут некоторый беспорядок.
Люси внимательно оглядела гостиную. Идеальный порядок, даже все пепельницы “Эрмес” стоят именно там, где положено.
— Если вы называете это беспорядком, не хотела бы я, чтоб вы увидели мою гардеробную!
Дотти вежливо засмеялась.
— Что вы будете пить, душенька?
— Что есть.
— Есть все, — ответила Дотти.
Судя по рядам официантов с подносами, Люси поняла, что действительно здесь есть все.
— Тогда… ой… может быть, сингапурский слинг? — Она брякнула первое, что пришло в голову — напиток из множества компонентов под бумажным зонтиком, — но, судя по замешательству хозяйки, брякнула что-то не то.
— Сингапурский слинг? — Дотти нахмурилась. — Простите, но боюсь…
— А может быть, шампанское? — предложила Элоиза.
— Ой, да, шампанское лучше всего, — с облегчением произнесла Люси. — Я бы с удовольствием выпила, если у вас есть.
Она так волновалась, что начала делать элементарные ошибки. На всех светских мероприятиях принято пить шампанское! Неужели раут Нолы ничему ее не научил? Но Уайет не говорил ей, что именно полагается пить во время коктейлей перед ужином. Что еще он не потрудился ей объяснить?
— Конечно. Официант сейчас принесет. Простите, я на минуту отойду — там мэр со своей невестой. — И Дотти упорхнула.
— Мне здесь нечего делать, — Люси вдруг почувствовала, что больше ей не вынести. — Все на меня пялятся. Они такие изысканные. Так роскошно одеты. Так…
— А ты разве нет? — Элоиза незаметно повернула ее к большому старинному зеркалу, что висело на стене рядом с ними. — На тебя смотрят, потому что ты красавица. Но я знаю, каково тебе сейчас. Вид этого сборища слегка подавляет, но среди них есть и очень славные люди. Хотя бы Мими Резерфорд-Шоу. Она тебе понравится, я уверена.
Элоиза помахала рукой блондинке с необъятным бюстом в розовом платье “Эмилио Пуччи”. Мими была всеобщая любимица, Люси это сразу заметила, и вовсе не потому, что рядом с ней все женщины казались более стройными, — даже в этом чопорном окружении Мими искренне радовалась жизни.
— Привет, Эл! — Мими, переваливаясь, подошла к ним.
— Мими, я должна представить тебе мою подругу Люси.
— Да какая же вы красавица! — сказала Мими, целуя Люси. Уайет рассказал Люси вкратце о Мими, равно как и обо всех, с кем надо держать ухо востро. Мими была Гордая Красавица Юга, и чем дольше она жила в Нью-Йорке, тем явственнее становились ее южные интонации и выговор, так что сейчас многие уже с трудом ее понимали. — Очень рада с вами познакомиться. Откуда вы, деточка?
— Из Чикаго, — ответила Люси, холодея от страха. Она ненавидела лгать, тем более даме, которая так ласково приняла ее, но надо было играть свою роль. Таковы условия договора. — А вы, как я понимаю, южанка?
— Я из Атланты, родилась там и выросла. Но вышла замуж за янки, а у него уши вянут, когда мы заезжаем южнее Вирджинии.
— К нашей радости, — сказала Элоиза. — Знаешь, Люси, Мими создала замечательную общественную организацию, которая называется “Детям нужна любовь”. Может быть, ты заинтересуешься и примешь участие…
Люси не успела ответить, перед ней возник Уайет. На нем был темно-серый костюм, которого она никогда не видела, и сидел этот костюм так, будто Уайет в нем родился.
— Я уже столько времени пытаюсь привлечь ваше внимание! — сказал он.
— Добрый вечер, Уайет. Вы знакомы с Мими? — вежливо спросила Люси.
Уайет обернулся.
— Привет, Мимс. Джек здесь?
— Нет, он на очередном деловом ужине. За эту неделю второй раз! Скажу честно: я от души надеюсь, что у него интрижка. Если же нет, значит, он слишком много работает.
Мими умолкла, словно почувствовав, что интерес присутствующих неожиданно сместился. Люси тоже это почувствовала и оглянулась.
В гостиную впорхнула Корнелия Рокмен, всегда умевшая обставить свое появление максимально эффектно. Увидев свободное пространство в толпе, она встала там, слегка улыбаясь, будто ее сейчас начнут фотографировать. Что было более чем вероятно, учитывая ее неизменное присутствие на страницах светской хроники, которую Люси каждый день читала по требованию Уайета.
— Это Корнелия Рокмен, верно? — спросила она Элоизу шепотом. Люси узнала девушку, которая в тот дождливый вечер после позора на демонстрации коллекции Нолы Синклер Так нагло перехватила у нее такси. Ну и конечно Уайет снабдил ее исчерпывающими сведениями о королеве светской тусовки.
— Она самая. Уайет порвал с ней месяц назад. Не понимаю, почему Дотти ее сегодня пригласила.
Так она — бывшая девушка Уайета? Эту мелкую деталь Уайет опустил! Люси разглядывала Корнелию со смесью любопытства, зависти и профессионального интереса. Конечно, она была ослепительна. Она была домохозяйкой пятидесятых годов — очень богатой домохозяйкой, — и пришла в коктейльном платье, которое подчеркивало каждый изгиб ее тела. Казалось, Кристиан Диор ненадолго воскрес специально для того, чтобы одеть ее и напомнить миру, что такое истинная женская красота. Как модельер, Люси не могла не восхищаться, с каким изяществом Корнелия носит свои наряды и как хорошо знает, что именно показывает достоинства ее хрупкой, но женственной фигуры. Корнелия ни с кем из гостей не встретилась взглядом, хотя большинство глаз были устремлены на нее. Она держалась так, будто ужин был устроен в ее честь.
А лицо Уайета между тем наливалось кровью, и Люси чувствовала, что весь он становится как натянутая струна, потому что Корнелия, благосклонно поздоровавшись с некоторыми из гостей, подошла к их маленькой компании. “Уайет!” — пропела она и нежно прижалась щекой сначала к одной его щеке, потом к другой. Люси как завороженная наблюдала за их встречей. Потрясающе красивая пара, глаз не оторвать. И эту женщину Уайет бросил? Характер у нее не ангельский, а сам он что, святой? У Корнелии было все — и красота, и светский лоск, она идеал, совершенство, и по ее-то образу Уайет и дрессирует ее, Люси.
— Рада тебя видеть, — сказала Корнелия.
— Зачем ты сегодня сюда прорвалась? — спросил он сквозь зубы.