Меня ждали большие проблемы и мир, полный боли, если она остановится.
Тэйт обняла меня за шею, и я поднял брови.
Ах ты, черт. Она не собиралась останавливаться. Напротив, набирала обороты.
Слава тебе господи.
Я завел руки ей за спину и, взяв контроль на себя, впился в ее рот так, словно второго шанса мне могло не представиться.
Я перестал о чем-либо думать. Почему она здесь. Почему все это происходит по ее инициативе. Как она поступит, когда мы наконец дойдем до точки невозврата.
Да какая, блин, разница?
– Господи, Тэйт, – выдохнул я, у меня закружилась голова, когда она коснулась губами моей шеи. Ее поцелуи, ее язык, покусывания – все это было сном, который стал явью.
Это была Тэйт, но в то же время не она.
Словно обезумев, она целовала и кусала меня так, как той ночью на столешнице. Я чувствовал, как она делает движения бедрами мне навстречу, вжимаясь в меня.
Она была везде, и я забыл, как меня зовут.
На долю секунды я напрягся, когда ее пальцы пробежали по шрамам на моей спине. Тэйт знала о них, но я надеялся, что сейчас она не станет заострять на этом внимание. Я буду готов сразиться с самим дьяволом, если она остановится и начнет задавать гребаные вопросы.
Ее горячий рот и нежное дыхание на моей коже приводили меня в исступление. Я едва не рычал каждый раз, когда она касалась языком моей шеи.
Все тело словно кричало: «На кровать ее, на кровать!» А Тэйт прошептала мне на ухо:
– Я не собираюсь останавливаться.
Боже, да.
Подняв ее на руки, я двинулся к постели, а она обвила меня ногами. Это было великолепное ощущение. Тэйт, которая прижимается ко мне. Хочет меня.
Не знаю, зачем она на самом деле пришла сюда, и мне было любопытно, чем вызван такой перелом в чувствах, но сейчас она не притворялась.
И я не позволю себе облажаться.
Я положил девушку на кровать и навис над ней, наслаждаясь зрелищем: Тэйт лежала подо мной. Я медленно поднял ее майку до бюстгальтера, наслаждаясь прикосновениями к ней. Ее живот был гладким и подтянутым, с плавными изгибами по бокам, и выглядел мягким, но на самом деле был упругим. Я надеялся, что в будущем Тэйт будет часто демонстрировать мне свое тело.
– Ты такая красивая. – Я посмотрел в ее глаза, а потом опустил голову к животу и припал ртом к ее горячей коже.
Ее губы всегда были сладкими, словно какой-то фрукт. Но тело имело вкус дикий, необузданный, и у меня перед глазами возникла картинка: мы занимаемся любовью на капоте моей машины, и капли дождя падают на ее обнаженную грудь.
– Джаред, – тихо выдохнула она, выгибаясь навстречу моим губам.
Еще рано.
Я целовал и слегка покусывал ее кожу, спускаясь вниз, к поясу джинсов.
Мой мозг испытывал перегрузки. Мне хотелось действовать быстрее, потому что в голове свербила мысль, что все это скоро закончится. Рассудительная Тэйт – нормальная Тэйт – может остановить меня в любую секунду.
Но я все равно не спешил.
Кончиком языка я ласкал ее разгоряченную кожу, а потом немного прикусил ее зубами. Закрыв глаза, она извивалась, грозя свести меня с ума. Я не думаю, что она заметила, как я стянул с нее джинсы или то, что трусики теперь тоже спускались по ее ногам.
Господи.
Сердце билось чуть ли не в самом горле, внутри все переворачивалось, словно я мчался на американских горках.
Тэйт была прекрасна. Везде.
Учитывая, сколько времени мы провели вместе в прошлом – и тот факт, что у меня был прекрасный вид на ее окно – я видел ее полураздетой и раньше, но вот это было для меня в новинку.
Я не ждал. Я прильнул к ее телу и стал целовать живот и бедра.
– Джаред, – взмолилась она хриплым, прерывистым голосом, задыхаясь.
Я посмотрел ей в глаза, увидел, что она смотрит на меня, и мой член чуть не взорвался.
Она хочет остановить меня.
Но она не остановила. Сделала паузу лишь на мгновение, а потом стянула майку через голову.
Черт. От облегчения я закрыл глаза.
Я не ждал. Спустил лямки ее бюстгальтера с плеч и, восхищенный, впился взглядом в ее великолепное тело – тело Тэйт – которая лежала обнаженная и распростертая передо мной.
Я не мог свыкнуться с мыслью, что она здесь. Голая – в моей постели.
Я любил ее еще ребенком, но мы, черт возьми, были уже далеко не детьми.
Целуя ее живот, опускаясь к бедрам, ниже, я наконец прикоснулся к тому, что мечтал попробовать на вкус многие недели.
Черт, намного дольше.
Кончиком языка я медленно провел по мягким, влажным, горячим складкам между ее ног.
Проклятье.
Она вздрогнула и выдохнула:
– Ох!
Я с удивлением взглянул на нее и увидел ее округленные, потрясенные глаза.
И тогда я понял.
Никто еще не прикасался к ней там.
– Что ты делаешь? – спросила она, явно сконфуженная.
Я едва не рассмеялся.
От счастья мои щеки покалывало, и мне было сложно сохранять невозмутимый вид.
– Ты девственница, – произнес я скорее для себя самого.
Тэйт ничего не сказала, только казалась немного взволнованной, но возбужденной. Я снова опустил голову и стал целовать внутреннюю поверхность бедер.
– Ты не представляешь, как меня это радует, – пробормотал я и снова припал к ней ртом.
Пьянящий вкус ее лона. Сладкий запах ее разгоряченного тела. Ощущение гладкой кожи на моих губах и языке. Все это заставляло меня изнывать от желания.
Каждое движение, каждый стон, который срывался с ее губ, – все это было из-за того, что делал с ней я.
Именно мне она позволила прикасаться к ней так.
Я обхватил губами ее затвердевший клитор, нежно прикусил его, а потом отпустил, а потом снова обхватил его губами и начал посасывать. Одной рукой я взялся за ее бедро, а второй приподнял ногу.
Я ласкал ее долго и медленно, снова и снова зажимая нежную кожу и медленно оттягивая ее, пока Тэйт не начинала задыхаться. Тогда отпускал и начинал все сначала.
Когда я убедился в том, что она возбуждена настолько, что ни за что на свете не попросит меня остановиться, я поцеловал ее там.
Влажно и горячо.
Я проникал в нее кончиком языка, а потом проводил им вверх, до самого клитора. Снова и снова. Внутрь и вверх. Самым кончиком языка. Внутрь и вверх. А потом я обвел языком вокруг клитора, языком, покрытым ее влагой, обдавая ее жаром своего дыхания.