– Нет… Откуда мне знать?! Она меня ненавидит и хотела прирезать. Ты помнишь? Тогда, в подвале! И Олег там был! Я… я просто вышел… на прогулку рано утром. Мне стало плохо на улице. Кто-то вызвал «Скорую»…
– Поэтому вас охраняют, как крупную шишку? – усмехнулся Чоп. – По коридорам бродят липовые врачи. У одного из них я заметил ствол. С чего бы это?
– Я понятия не имею! Я ведь не один пациент в этой больнице! Вы, кстати, тоже ненастоящие врачи!
– Вы заключили сделку со спецслужбами! – подытожил блеянье профессора Макс. – Мы не так глупы, как вам кажется.
Дрозд сделал вид, что ему поплохело, надеясь вызвать жалость у бывших учеников. Тихим голосом он попросил Чопа сходить за настоящим медперсоналом.
– Прекратите разыгрывать спектакль! – строго произнес Макс. – Я жду от вас правды, профессор Дрозд!
– Ты ведь видишь людей насквозь, Максим! Мое сердце разбито! И это правда!
– Я не уйду без ответов на вопросы. И если мне придется изъять ваши воспоминания насильно…
– Я видел Герду вчера за ужином. Как и все остальные. Олег, ты ведь тоже был там! Мы все вместе сидели за столом! Почему тогда подозревают только меня?! Я ее боготворил!
Дрозд источал тошнотворный запах трусости. Макс поморщился. Не получив ответа на первый вопрос, он перешел ко второму:
– Зачем вы включили все кнопки на пульте?
– Я подумал, что надо увеличивать армию «койотов», – выкручивался Дрозд. – Я не успел рассказать вам, потому что не вернулся с прогулки! Нам всем угрожает опасность! Я защищаю вас! Если бы я хотел причинить вам зло – я бы давно это сделал. С самого первого дня в школе я был рядом… Когда был пожар, я вас, между прочим, спас!
– У меня другие сведения по поводу пожара. Я говорил с профессором Севастьяновым. И у меня стало еще меньше поводов доверять вам!
– Севастьянов? Он жив?
– Да. Я говорил с ним вчера. И еще я выяснил, что он мой отец!
– Твой отец… как забавно! Я подозревал! – растерянно произнес Дрозд, больше не притворяясь слишком немощным. – Он так над тобой трясся! Выделял тебя среди других учеников! Теперь я понимаю…
Для Чопа новость о родстве Макса и Севастьянова тоже оказалась диковинкой.
– Ты же обещал больше ничего не скрывать! – обратился Чоп к лидеру.
– Я просто не успел вам рассказать! У нас с самого утра суматоха.
Макс опасался, что снова потеряет доверие друга, он хотел извиниться, но не успел – его прервал вопящий Дрозд:
– Помогите! Сюда, скорее! Убивают! Помогите!
Макс бросился к горланящему профессору и закрыл его разомкнутый клюв, обратившись при этом к Чопу:
– Дружище, держи дверь, чтобы сюда никто не вошел.
Мычащий Дрозд пытался сопротивляться из всех оставшихся после приступа сил.
– Хотите вы этого или нет, профессор Дрозд, я заберу ваши воспоминания, – пригрозил Макс, проникая в глубины сознания лживого учителя. Он увидел кабинет и странное устройство, внутри которого билась Герда, через мгновение стекло стало багровым – ее разнесло на мелкие кусочки. Вместе с воспоминаниями Макс безжалостно вычерпывал остатки сил Дрозда, старик перестал сопротивляться и лежал без движения.
– Ее и правда больше нет, – прошептал Макс сквозь слезы и сделал шаг от кровати.
В удерживаемую сильным Чопом дверь барабанили, на крик профессора сбежались люди. Слышалась угроза мужского баритона: «Немедленно откройте! Иначе нам придется выбить дверь!»
– Макс, что будем делать?! – уточнил Чоп.
– Нам придется защищаться. Отходи от двери!
Чоп отошел в сторону, дверь распахнулась. В палату вошли трое молодых мужчин в белых халатах, надетых поверх деловых костюмов, в вытянутых руках они держали оружие. Один из них – лопоухий молодой человек с добрым лицом строго пригрозил:
– Поднимите руки так, чтобы я их видел! Мы сотрудники федеральной службы безопасности! Не делайте резких движений, иначе мне придется выстрелить!
«Койоты» медленно подняли руки. Один из федералов проверил состояние Дрозда.
– Ну что там? Жив он? – уточнил лопоухий, держа Макса на мушке.
– Вроде жив, – откликнулся второй.
– Послушайте, посмотрите на меня внимательно, – спокойно произнес Макс. – Я не причиню никому вреда! Вас здесь трое! Три! Опустите оружие! Два! Отойдите к стене! Один! Когда вы вбежали в палату, вы увидели супергероя! Он прошел по потолку, а затем вылетел в форточку! Он торопился спасать других людей!
В парке было шумно. Гуляющих было больше, чем обычно. Видимо, люди желали насладиться последними осенними деньками без осадков, которыми пригрозили все информационные источники. Макс и Чоп с полчаса сидели на лавке молча.
– Ты, наконец, скажешь, что ты увидел в воспоминаниях Дрозда? – поинтересовался Чоп.
– Герды больше нет. Ее разнесло на мелкие части…
– В смысле?
– В прямом! Она была внутри какой-то машины! Дрозд нажал кнопку, а потом… Она кричала, Чоп, она так кричала! Как я об этом расскажу Санрайз?
Чоп нахмурился. Мысль о том, что Герды больше нет, не укладывалась в его голове.
– Может, не будем говорить Санрайз? – предложил Чоп после долгого раздумья.
– Утаенные факты рано или поздно откроются. Мы договорились жить без секретов…
– Тогда придется держать ее под гипнозом. Она уже устроила нам разнос. А что будет, когда эта бешеная баба узнает о том, что нашу Герду грохнули?
Макс усмехнулся. Он знал, что Санрайз придется больше по вкусу горькая правда, нежели сладкая ложь. В свете случившихся событий Максу удалось понять, как он несправедлив с Даяной. Надо и ей рассказать правду о родстве. Целый ворох отвратительных новостей, которые нужно раздать по приходе домой. И до кучи еще одна проблема – девять активированных чипов дремлющих ДУО-людей, которые невозможно отключить. Макс вслух подвел итог своих размышлений:
– Чоп, это тупик! В большем дерьмище мы еще не были!
– А если нам всем свалить?
– Куда?
– Куда-нибудь… Где нас не будет никто искать! Поедем вчетвером в какое-нибудь безопасное место!
– Это невозможно, Чоп.
– Почему?
– Потому что после визита в больничку к Дрозду наши рожи будут висеть во всех полицейских участках нашей необъятной родины. Нас будут искать! Безопасное место мы найдем разве что в могиле!
– Но ты ведь их загипнотизировал! Эти упыри нас даже не вспомнят!
– Камеры наблюдения! Я могу забрать память у человека, но вот над пишущими камерами я не властен! Теперь нас будут знать в лицо!
Чоп вздохнул. В нем гасли последние искорки надежды на благополучный исход ситуации.