Уинтер ожидал этого ответа. Шесть лет – это более двух тысяч дней. За это время Берч рассказывал эту историю много раз, и наверняка с каждым разом он все больше и больше концентрировался на кровавых подробностях. И в конце концов все остальные детали просто ушли из памяти. Людям ведь неинтересны банальности, им нужен страх и ужас.

– А еще что вы отметили?

– То, как аккуратно был сервирован стол. Все выглядело так, как будто у них намечался торжественный ужин. Салфетки под горячее, бокалы для вина, ножи, вилки. И даже канделябр. Очень странно все это выглядело. Я помню, подумал, что это перебор.

– И ведь это был будний день. Вы не знаете, Риды ничего не праздновали? Может, день рождения или памятную дату?

– Не помню, это нужно смотреть в документах.

– И отпечатки Нельсона Прайса были в доме?

– Да, повсюду.

– А на звонке в дверь тоже?

Берч забеспокоился. С каждой секундой его лицо наливалось краской.

– Ну как я могу помнить это все? Ведь годы утекли. Да и зачем вам вообще это знать?

– Потому что я пытаюсь понять: Нельсон к ним проник или Риды сами его впустили.

– Наверное, что-то есть на этот счет в документах.

– Мы хотели бы взглянуть на них, – сказала Мендоза.

– Попрошу Питерсона их принести.

Берч свистнул Питерсона и показал ему на боковую комнату. Питерсон быстро вышел и захлопнул за собой дверь.

– Вспомните, где лежали тела, – попросил Уинтер.

– Мелани лежала у камина, а Лестер – у обеденного стола.

– Хорошо, давайте еще поговорим про стол. Я попрошу вас закрыть глаза и еще раз описать, как он был накрыт.

– Что?!

– Просто закройте глаза и опишите мне то, что увидите.

– Я расслышал. Видимо, это одна из тех странностей, которым вас научили в ФБР. Знаете, давайте по старинке все сделаем. Я немного подумаю и скажу вам, что помню. Вы не против?

– Конечно, – пожал плечами Уинтер.

– Во-первых, стол был накрыт на четверых, – сказал это Берч так, будто выложил на стол козырного туза.

– Вы уверены?

– Я уверен на сто процентов. С каждой стороны стола было накрыто по одному месту.

«А раньше, значит, ты об этом сказать не хотел», – подумал Уинтер, но вслух не сказал.

– Лестер и Мелани ожидали гостей?

– Нет, они никого не ждали. Это Нельсон накрыл стол после убийства. Другого объяснения быть не может. Я, кстати, сам догадался.

– А почему, как вам кажется, он это сделал?

– Да потому что он хитрый лис, – засмеялся Берч.

– Что-то еще вспоминается?

– Скатерть была белая, салфетки под горячее – красные. Они поставили на стол самое дорогое столовое серебро и лучшие бокалы для вина. Выставили все самое лучшее. Как будто ждали в гости президента.

– Опишите канделябр.

– Серебряный, свечи красного цвета.

– Он принадлежал Ридам или Нельсон его с собой принес?

– А зачем ему тащить канделябр?

– Ну, он же хитрый лис, – парировал Уинтер.

Берч злобно смотрел на него.

– Хорошо, значит, нам известно, что убийство совершил Нельсон Прайс. До его ареста были другие подозреваемые?

– Нет, никаких других подозреваемых, – покачал головой Берч.

– Но кто-то же должен быть. За годы жизни Лестер или Мелани хотя бы одного-то врага должны были нажить.

– Мы никого не искали, потому что не было никакой необходимости искать других подозреваемых. Нельсона Прайса видели в доме Ридов, его отпечатки были обнаружены на орудии убийства. Все было слишком очевидно.

– Но до того, как стало понятно, что убийца – Рид, вы прорабатывали какие-то версии? Хоть кто-то был на заметке?

Берч с подозрением смотрел на Уинтера.

– У меня такое чувство, что вы к чему-то клоните, а я не понимаю к чему. Вы бы знали, как сильно это меня раздражает.

– Мой коллега знает кое-кого, кто, по нашим предположениям, может иметь отношение к этому убийству.

– Какое отношение?

– Он думает, что этот человек может быть убийцей.

– И из-за этого вы и приехали в такую даль?

– Да, сэр, – кивнула Мендоза.

Берч громко расхохотался.

– Что ж, очень жаль, но, похоже, вы зря потратили уйму времени.

– Где содержится Нельсон Прайс? – спросил Уинтер. – Нам нужно с ним поговорить.

– Не получится, – снова засмеялся Берч. – Он мертв.

Уинтер задумался. В этом городе им нужно было поговорить с Дейвом Хендерсоном, Нельсоном Прайсом и Джеремайя Лоу, который начинал вести расследование убийства Ридов, но все они были мертвы. Если бы не все эти годы, прошедшие после убийства, эти совпадения были бы подозрительны.

– А что с ним случилось?

– Он повесился у себя в сарае.

– Насколько я понимаю, свою вину он признать не успел.

– Он убийца. Это однозначно.

Уинтер кивнул.

– Значит, он повесился, не успев дать показания.

Берч посмотрел по очереди на Уинтера и Мендозу. Вдруг что-то в его манере изменилось и стало очевидно, что продолжать разговор он не намерен.

– У меня много дел, так что, боюсь, ваше время истекло.

– Прежде чем вы углубитесь в дела, позволите нам взглянуть на документы? – спросил Уинтер, лучезарно улыбнувшись Берчу.

Время остановилось. Все замерли.

– Питерсон! – крикнул Берч, не отводя взгляда от Уинтера. – Где тебя носит с этими документами?

Из другой комнаты послышался грохот и шуршание, а затем вошел Питерсон. У него горели щеки, волосы были растрепаны, а форма помялась и покрылась пылью.

– Не могу их найти, – ответил он.

– Что значит – не можешь? Ты искал на букву Р и на букву П? Риды и Прайс?

– Везде смотрел. Папки нет.

– Но она должна там быть, – зашипел Берч.

Уинтер взял со стола Питерсона бумагу и ручку, написал номер своего мобильного и аккуратно положил его на стол Берчу.

– Если папка найдется, позвоните мне, пожалуйста.

Выходя из участка, он напоследок задержался у двери:

– Мне еще нужно узнать, как добраться до дома Ридов и где-то достать пару фонарей.

11

– Ну что, поехали назад, в Нью-Йорк, – сказала Мендоза, когда они вышли на улицу. – Дело открылось, дело закрылось. Убийца Нельсон Прайс. Твоя таинственная незнакомка ни при чем.