– О, нет, – простонал Виктор.
Он сорвал пакет, обреченно глядя на посиневшее лицо. Глаза подростка закатились, обнажив мутные белки, изо рта торчал кончик багрового языка, напоминая дохлую пиявку.
Щупать пульс не было смысла. Парень был мертв.
Как только Виктор вышел из комнаты, внизу прозвучал выстрел.
Иркутская область, Тайшетский район, пятница, 13.09
Стреляя пробитым глушителем, помятая «Нива» остановилась на небольшом подъездном пятачке, расположенном у самого берега реки. Автомобиль был покрыт таким слоем застарело-присохшей грязи, что ее впору было откалывать с помощью стамески и молотка. Из машины вышел высокий мужчина. Водитель открыл багажник и извлек из чрева «Нивы» небольшой рюкзак камуфляжной расцветки и зачехленное ружье.
– Удачи, – обронил водитель, лениво жуя зубочистку. Мужчина лишь кивнул в ответ. Накинув рюкзак и ружье на плечи, он стал спускаться по вытоптанной тропинке вниз, к крошечному причалу. На прозрачно-синей воде вальяжно покачивалась пришвартованная к причалу моторная лодка, на борту которой виднелось затертое: «Южанка».
Свесив ноги, на причале сидел сухопарый мужчина лет шестидесяти в потертой куртке из шинельного сукна. Задумчиво глядя на сонно проплывающие облака, он курил. И делал это неспешно, со степенной уверенностью, уверенностью человека, у которого все под контролем.
– Олег Шибаев? – негромко позвал мужчина, которого привезла «Нива».
Сидящий на причале слегка повернул голову, приподняв козырек выгоревшей на солнце кепки.
– Он самый.
Не дожидаясь ответа, он резво поднялся на ноги. На нем были зеленые охотничьи штаны «карго» из водоотталкивающего материала с множеством карманов, ноги обуты в кирзовые сапоги с обрезанным голенищем. – А вы, нужно полагать, Виктор Смолин?
– Совершенно верно, – подтвердил Виктор. Они пожали друг другу руки. При этом у Смолина возникло ощущение, что его пальцы стиснули шершавую доску, настолько была задубелой кожа ладони Олега.
– Шибаев Олег Константинович. Егерь Тайшетского лесничества, – уточнил он. – И можно просто Олег.
Голос егеря звучал хрипло-простуженно, как если бы он страдал хроническим гайморитом. Он затушил окурок прямо об мозолистую корку ладони.
– Мне звонили по вашу душу, – промолвил он. – Сказали, нужна помощь.
Виктор прищурился.
– Можно на «ты».
– Не вопрос. Так чем обязан? На зверя сходить?
Олег указал на зачехленное ружье Виктора.
– Не притащился же ты из Москвы сюда, чтобы на места здешние посмотреть да в Бирюсе искупаться?
– Угадал. На зверя сходить. А красивые места я в Интернете могу посмотреть.
Смолин поставил рюкзак на рассохшиеся от времени и непогоды доски.
– Мне сказали, ты старожил. Знаешь каждый куст здесь.
– Предположим, – спокойно ответил егерь. – Что с того?
Виктор выдержал небольшую паузу, словно собираясь с мыслями.
– Я приехал за медведем.
Несколько секунд они изучающе смотрели друг на друга, словно взвешивая, насколько каждому из них можно доверять.
– Ты так говоришь, будто невесту выбирать приехал, – наконец произнес Олег. – Ну, положим, медведь в наших краях есть. Не великаны, как на Камчатке, но и не задроты лилипутские, прости меня, господи.
– Размер не важен, – ухмыльнулся Виктор. Он сцепил пальцы в замок, похрустев костяшками.
– Да? Хм.
Егерь озадаченно скрестил на груди свои загрубевшие руки. Он не мог не обратить внимания, что под внешним невозмутимым спокойствием его гостя из столицы угадывалось плохо скрытое напряжение. Глядя на этого странного мужика с колючими глазами и холодной ухмылкой, Шибаев внезапно подумал о гоночном болиде с неисправными тормозами. Да, он разгонится, мама не горюй, и будет лететь так, что в ушах свист будет стоять, но итог будет закономерным – страшный удар, авария, вспышка пламени, может, даже взрыв. А если этот гроб на колесах влетит в толпу, то будут трупы. Много трупов.
– Тогда один вопрос. Ты сам-то на медведя ходил, Виктор? – задал он вопрос.
– Нет.
Егерь вздохнул.
– Более того, – Виктор откашлялся, – последний раз я охотился лет десять назад, на лису.
– Лиса малехо отличается от медведя, – заметил Олег не без сарказма.
– Я в курсе. Что ж, проведешь инструктаж. За это я тебе и плачу деньги.
– Ясное дело, – не стал спорить Шибаев. – А ну, расчехли ствол.
Помедлив, Виктор вытащил из чехла карабин и протянул его егерю.
– Ого, – присвистнул тот, разглядывая оружие. – «Browning BAR»? Бельгия?
– Именно. Калибр 9,3Ч62.
– И оптика имеется? – не поверил егерь.
– Четырехкратная «Meopta». На медведя сойдет?
Направив ствол в доски причала, Олег, убедившись, что патронники пусты, вскинул карабин, прицелившись куда-то в небо. Потом одобрительно цокнул языком.
– Сойдет.
Он вернул оружие Виктору и выудил из нагрудного кармана куртки ириску.
– Будешь?
Смолин покачал головой. Когда он зачехлял карабин, по лицу скользнула легкая досада.
– Вижу, торопишься, – сделал вывод Олег, внимательно наблюдая за клиентом. Развернул конфетку, отправив ее в рот. – Торопиться не надо. Спешка требуется при ловле блох. Юма!
За спиной раздался лай, и Виктор обернулся. К причалу большими скачками неслась крупная лайка серого, волчьего окраса.
– Ты насколько сюда? – полюбопытствовал егерь, погладив собаку.
– До двадцать второго. На неделю, в общем, – пояснил Виктор.
– Семь дней, – пробормотал Олег. – Что ж… Инструктаж, говоришь? Лады. Итак, первое – ружье. Правила безопасности и все такое. Ты не пацан уже, так что никакого раздолбайства. Относись к своему стволу так, будто он у тебя всегда заряжен. Ты всегда должен знать, где твой ствол и патроны и сколько их у тебя. Понял? Второе. Никакого самоуправства. Отлучаешься из лагеря – сообщи. Мобильники тут не действуют, связи нет. У меня есть портативные рации, я дам тебе одну. Кроме рации, в тайге можно пользоваться свистком.
– В сортир тоже ходить по разрешению?
Олег хмыкнул:
– Тоже. Здесь тебе не зоопарк на колесах, а тайга. На чем я остановился? А, ну да. Жрачку на открытом месте не оставлять. Только герметичные контейнеры, иначе на запах косолапый придет. Ну, в общих чертах все. Ты, кстати, служил?
– Не вижу никакой причинной связи с охотой, – бросил Виктор, но егерь, похоже, не обиделся.
– Со служивыми проще, – объяснил он.