– Откройте, полиция!
Кажется, у какого-то детективного классика так назывался роман. И в девяти случаях из десяти после этих слов начинались стрельба и погоня. На всякий случай Аня отступила с возможной линии огня и облегченно вздохнула, когда вместо выстрелов в ответ ей прозвучал мужской голос. Неприятный голос разбуженного человека.
– Иду!
Либо после упоминания полиции, либо добившись своего, кашель стих. Замок щелкнул, Аня крепче сжала рукоятку.
– Заходи, юмористка, – произнес здоровенный мужик, даже не взглянув, кому открывает. Развернулся и пошел в глубь квартиры, оставив дверь открытой. – Я надеюсь, ты не с пустыми руками, а то тяжко после вчерашнего! – крикнул он.
«Не с пустыми, – подумала Рыжова. Убрала руку с пистолета, но кобуру пока не застегнула. – Только не думаю, что тебе полегчает».
Аня вошла в квартиру, пропахшую кошачьей мочой. Прикрыла дверь, повернулась, чтобы последовать за хозяином, и столкнулась с маленькой бабулей. Аня приветливо улыбнулась и собиралась поздороваться, но старушка ее опередила.
– И чего вам неймется? Завела бы семью, деток. Нет же, ходят, стаканы облизывают. Шалавы.
Аня хотела возразить, но старушка, произнеся пламенную речь, ретировалась к себе в комнату.
Видимо, Аню приняли либо за Тамару, либо еще за какую девицу. А ее «откройте, полиция» было не более чем название романа или невинная шутка. Рыжова пошла в комнату, где ее (а по правде – совсем не ее) ждал Юрка. Кобура так и осталась расстегнутой.
10
Когда Аня вошла в комнату, здоровяк стоял спиной к двери и копался в шкафу.
– Ну, – сказал мужик, – доставай.
Аня вынула пистолет из кобуры и шагнула вперед. И увидела, что мужчина доставал из шкафа рюмки. Аня спрятала руку с пистолетом за спину.
– Ну! – Здоровяк обернулся, в изумлении уставился на Аню и сел на стул. – Ты кто?
– А ты как думаешь?
– То есть… Это ты не шутила?
Аня помотала головой. Напряжение и страх пропали. Здоровяк выглядел растерянным, и казалось, он не сможет прийти в себя, пока не выпьет. Зря казалось.
Как только Рыжова потянула руку с пистолетом из-за спины, Юрка, опрокинув стул, вскочил с места и бросился на Аню. Он толкнул ее и метнулся к выходу. Аня ударилась о шкаф головой, но быстро поднялась и выскочила в коридор с поднятым пистолетом. Юрки в коридоре не было.
– Черт! – выругалась Аня и побежала за хозяином квартиры.
Далеко бежать не пришлось. На лестничной площадке между этажами стоял и почесывал бороду Виктор Ильин. А Миша Леонов уже сидел на беглеце, прижимая его к полу. Щелкнули наручники.
– Ты за этим бежала? – спросил майор Ильин.
– Да, – кивнула Аня и убрала пистолет в кобуру.
– Давай, бегун, подъем! – Миша слез с задержанного и потянул его за локоть обратно в квартиру.
Там Юрку усадили на стул, и Миша Леонов встал у него за спиной. Ильин сел напротив. Сложил руки перед собой на столе и, ухмыльнувшись, спросил:
– Чего побежал, убогий?
Аню даже передернуло. Начальник порой сильно напоминал ей бандита. Манерой говорить, взглядом, жестами. Сейчас он был похож на матерого уголовника, решившего наказать стукача. Юрка Перваков занервничал.
– Че молчишь?
– Это не я, – сказал Юрка и посмотрел на Рыжову, присевшую у шкафа на табурет. – Я не хотел!
– Заглохни, – сказал Ильин, не переставая улыбаться.
Юрка затих, опустив голову.
– А теперь давай по порядку.
Здоровяк поднял глаза. Посмотрел сначала на Ильина, потом на Рыжову.
– Она нас доставала, когда мы жили там.
– Вот, уже лучше, – похвалил майор Ильин. – Продолжай.
Аня ничего не поняла – как будто коллега и хозяин квартиры говорили на иностранном языке.
– Она украла у нас деньги, а потом выгнала из дома.
Аня начала догадываться, о чем говорил Юрка. Она посмотрела на Ильина. Он, прищурившись, следил за говорящим. Улыбка все еще играла у него на губах. Странно, но Аня не могла понять, что чувствует начальник. Понимает ли, о чем говорит Перваков?
– Ну а ты что? Так и ушел? Позволил бабе себя выгнать? – как-то непонятно спросил Ильин.
– А что я мог? – возмущенно воскликнул Юрка. – Это же не моя бабка. Моя вон – смирная!
Аня, слушавшая этот диалог с удивлением, окончательно утвердилась в своих догадках. Одно она не могла понять: каким образом Ильин оказался в теме?
– Ну, выгнала она вас, и что дальше? – спросил Виктор.
Аня посмотрела на Юрку – расслабился. Если б не наручники, можно было б подумать, что они с «корешем за жизнь трут». Аня оглянулась на Мишу. Тот, скрестив руки на груди, стоял у окна и наблюдал за беседой.
– Ну, что дальше? Без бабосиков мы остались. Я ж говорю, Томкина бабка подрезала. А у меня днюха, между прочим.
– Да ладно? – Ильин усмехнулся. – Ну, поздравляю. – И, не дав поблагодарить за поздравления, произнес: – Так вы решили вернуть свое?
– Не мы. Томка говорит: пойдем, потребуем свое. Мол, даже если она наше потратила, то сегодня у нее пенсия, с нее пусть и отдает. Я не хотел ее бить!
– Так, а теперь давай подробненько. Как ты не хотел, но все-таки избивал.
– Вывела она меня…
– Когда, ты говоришь, это случилось?
– Да с неделю назад, наверное.
– Ага. Ну а потом что? Томка вчера с тобой была?
– А с кем ей еще быть?
– А сейчас она где?
Перваков осмотрел комнату, будто надеясь найти подругу здесь.
– Домой, наверное, пошла.
– Когда?
Юрка заметно погрустнел. Он вернулся в свое привычное состояние – испуганного и униженного.
– Я думаю, вчера.
– Поссорились? – спросил майор Ильин.
– Да. Она назвала меня импотентом.
11
– Уж больно все складно, – произнес Ильин. Встал из-за стола и подошел к магнитной доске.
– Не верите нашей удаче, шеф? – спросил Михаил.
– Все может быть, но… Ну, отреагировал он на импотента и убил подругу. Но член? Предположим, что это он спьяну убил пацана в парке. Забрал половой орган… Первая нестыковка. Зачем? Он знал, что убьет подругу? И убьет непременно из-за унижения в сексуальном плане? Он знал, что член ему пригодится? Почему он оставил его в помещении? Почему не бросил на нее, не уничтожил улику, а положил туда, где непременно найдут?
– След? – спросил Миша. – След в крови в подвале разве не отметает причастность Первакова к этому делу?