Гравитация в три раза меньше, чем на Земле, мышцы идеально натренированы, и все равно придется нелегко. Особенно с моей искалеченной собственным лезвием рукой.
Севро нагоняет меня, пока упыри снимают доспехи. В том, как оружие и амуниция побрякивают в их дрожащих руках, читается ужас, я вижу, в какой панике они измазывают лицо грязью, чтобы их никто не узнал.
– Они были с тобой с самого начала, Дэрроу, – говорит Севро, глядя на грозу над лесом, виднеющуюся вдалеке цитадель и огни проходящих мимо кораблей. – Нас уже вдвое меньше, чем прилетело за тобой на Луну. Ты можешь заменить Пакса Рагнаром, но ты никем не заменишь их. Или меня.
– А я думал, ты со мной.
– Я твоя совесть и следую за тобой повсюду. Просто не будь засранцем.
– Понял тебя. За мной! – кричу я.
Сбросив доспехи, мы бесшумно отправляемся в путь, имея при себе лишь лезвия. Мы одеты в скарабеи, на ногах вместо гравиботов носки с резиновой подошвой. Идем вдоль реки, вскоре стена исчезает из виду. Бежим по лугам и лесам, отделяющим стену от города. Где-то вдалеке бушует война боевой техники. Мимо с ревом проносятся корабли, ветви деревьев дрожат, теряя листья. Справа мигают огоньки электросоставов, везущих на фронт солдат. На горизонте расцветают огни взрывов. В облаках сверкают вспышки.
Мустанг скоро подойдет к генераторам защитного купола, если она, конечно, жива. Остается только молиться, что ее маленький отряд не обнаружили. Если ее найдет Кассий или его ищейки…
Пробежать в быстром темпе пятнадцать километров нелегко. В боку колет, мышцы изнывают от кислородного голодания, правую руку рвет на части острая боль от пулевого ранения и порезов от лезвия. Я принял полпачки стимуляторов, поэтому рукой действовать могу. Боль не ослабляет, а, наоборот, помогает сосредоточиться и не дает думать о тех, кого мы потеряли.
У опушки леса мы не останавливаемся отдохнуть, а продолжаем нестись по мощеным улицам торгового района, срезая путь через здания, уходящие вверх на километр. Бежим через обезлюдевшие районы, где живут низшие цвета, через рынок, извилистые проходы которого выводят нас на грязные улицы с испещренными граффити стенами. Время от времени на дороге попадаются бурые, розовые или алые, но тут же бросаются в сторону, некоторые поглядывают на нас из окон, из проулков. Даже здесь, совсем близко от административного центра, встречаются граффити, изображающие смерть Эо. Ее рыжие волосы напоминают огонь подбитых истребителей, носящихся по небу над прозрачным защитным куполом Эгеи. За моей спиной кого-то тошнит. Кисловатый запах следует за нами. К нам подлетает Севро, приземляется рядом со мной и сообщает:
– Впереди взвод серых! Давайте один квартал на юг, потом срежете!
Он снова улетает вперед, мы делаем, как он сказал.
Внезапно в небе начинается какое-то движение, и мы переходим на бег трусцой, чтобы рассмотреть происходящее получше. Крошка пользуется случаем и тяжело оседает на тротуар – перевести дух. Высоко над нами, но все еще под защитным куполом целая вереница челноков везет подкрепление с южной стены, где сражается Лорн, на северную стену, куда отправились Рагнар и его черные. Десятки челноков с солдатами вылетают из доков в ангарах, размещенных на всем протяжении семикилометровой стены в долине Маринера на востоке и западе. Там находится большинство казарм, а также заводов, где высшие алые производят оружие и товары потребления. Прячемся, чтобы нас не заметили с челноков. На северной стене явно что-то произошло. Снова срываемся с места на всех парах, где-то позади меня стонет Крошка, но Ведьма поднимает ее на ноги и тащит за собой.
Пару минут спустя к нам присоединяется Севро. Левая рука безвольно свисает вдоль тела. Я многозначительно смотрю на него, но он не обращает внимания на мой встревоженный взгляд и, широко улыбаясь, заявляет:
– Рагнар открыл эти чертовы ворота! Все добрались до стены в целости и сохранности. Наши парни уже в городе! А еще… – загадочно улыбается он.
– Что еще?
– А еще Рагнар прикончил Рыцаря Ветра и чуть не грохнул Кассия!
– Всадника-олимпийца?! – ахает Клоун.
– Разрубил его пополам на глазах у целой армии. Их черные чуть не рехнулись! – радостно сообщает Севро и улетает, а мы продолжаем свой бег.
Патрульный отряд серых преграждает нам дорогу, мы укрываемся в одном из зданий, пока они палят по тротуару, а потом уходим с черного хода по прилегающему переулку.
До цели остается четыре километра.
Кашляя и задыхаясь, мы добредаем до внешней стены цитадели. Прячемся среди деревьев, словно шайка изгнанных из ада демонов. Узкая полоса леса и высокая стена отделяют нас от крепостных шпилей. Они не золотые, а красные, украшенные гербовыми львами Августуса, хотя над ними и полощутся сине-серебристые знамена Беллона. Серебристые орлы гордо парят над цитаделью, но тут с одного из флюгеров нам машет рукой Севро, а потом срывает одно из знамен. Беллона не ожидали, что кто-то из нас сможет зайти так далеко.
Цитадель – не просто шедевр архитектуры, но еще и мощно укрепленная крепость, брать ее приступом у меня нет никакого желания. Нам придется переходить из зала в зал, и, если, конечно, каким-то чудом коридоры не окажутся пусты, нас тут же повалят, припрут к дорогущим настенным панелям из красного дуба и убьют прямо на мраморном полу. Сама цитадель не защищена энергополем, но глубоко под ней находится целая сеть бункеров. В худшем случае правительница скрывается именно там. Если она останется в бункере, то наша вылазка превратится в длительную осаду – пройдет несколько дней, прежде чем нам удастся выкурить ее оттуда, если мы вообще сможем это сделать. Поэтому я даю ей иллюзорную возможность уйти от нас. Тут все зависит от Виргинии: она должна снять защитный купол над городом в нужный момент и выманить Октавию из укрытия.
От тихой цитадели нас отделяет декоративная стена, через которую в гравиботах перемахнуть раз плюнуть. Вокруг раскинулся большой парк – деревья, фонтаны, безлюдные белые площадки, где золотые и серебряные по вечерам пьют чай. Поразительное затишье в самом сердце бури. Со стены слетает Севро и присоединяется к нам.
– Сможешь перенести нас через стену? – спрашиваю я.
– Гравиботы уже почти сдохли, – ворчит он, – но давай попробуем!
Мы цепляемся друг за друга, и Севро поднимается в воздух, морщась от боли в левой руке. Гравиботы искрят и трещат. Дважды мы ныряем вниз, но все-таки перемахиваем через стену. Слезаю, а Севро снова ныряет вниз за следующим пассажиром. Через несколько секунд над стеной показывается его голова, а потом тут же исчезает, из гравиботов со скрипом вылетают искры. В конце концов они не выдерживают, раздается громкий щелчок, и Севро с кем-то из упырей падает с десятиметровой высоты.
Над городом гремит оглушительный гром. Вдалеке видны клубы дыма.
У Виргинии все получилось!
Прозрачный купол, отделяющий этот мир от мира космических кораблей, дрожит, отражая, словно в кривом зеркале, городские огни и молнии, и начинает таять, превращаясь в густую дымку. Точнее, одна восьмая его площади исчезает, и на этот район города с неба потоком выливаются серые дождевые массы, скопившиеся над куполом.