За истекший месяц, до предела заполненный самыми невероятными событиями, он впервые не разумом, а всей душой осознал, как далеко от дома находится. Где он вообще сейчас? Где расположен этот странный Мир сна? На Земле, в другом измерении?.. На другой планете?.. Где?.. Что за небо сейчас над ним? Павел пожалел, что никогда серьезно не интересовался астрономией. На звездном небе он мог узнать только два созвездия – Большую Медведицу и Орион, – и сейчас не видел ничего похожего на то, что знал.
– М-1, ты спишь? – спросил он шепотом.
– Собираюсь, – сонно пробормотал М-1.
– Ты слышал про Реальный мир?
– Ну?
– Он далеко отсюда?
– Этого тебе никто не скажет.
– Где он находится?
– Откуда я знаю. Даже мастера искусства зеркал говорят о нем расплывчато и неопределенно: все, что для нас сон, для Реального мира – явь, и наоборот. Ты что-нибудь понимаешь в этом? Я – нет.
– Я сам из Реального мира, – неожиданно для самого себя признался Павел. – Меня зовут Павел Гардин.
– Ты забыл, что у наемников нет прошлого? – с усмешкой спросил М-1.
– Какие мы теперь наемники, – грустно вздохнул Павел. – Мы теперь двое путников, затерявшихся в бескрайней пустыне мироздания.
– Ого! – хохотнул М-1. – Да ты у нас поэт!
– Да ну тебя, – Павел подтянул на себя край брезента и повернулся на бок, уткнувшись лбом в стену траншеи.
– Ладно, не обижайся. – М-1 миролюбиво тронул Павла за плечо. – Честно говоря, у меня были на твой счет подозрения, но Реальный мир… Это же просто фантастика… Я и не думал, что там живут такие же люди, как мы… Что ж, откровенность за откровенность: мое имя Гайно Тон, я бывший центурион.
– Центурион? – Павел от изумления сел, зацепив плечом стену траншеи и обрушив вниз потоки песка.
– Да, центурион, – раздраженный непонятливостью собеседника, повторил М-1. – Бывший… Я дезертировал из армии Глора… По-твоему, встретить среди наемников бывшего центуриона более удивительно, чем узнать, что твой сослуживец – пришелец из Реального мира?
– Кому как. – Павел снова лег. – Что ты собираешься делать после окончания срока контракта?
– Не знаю, – пожал плечами Гайно. – Для начала куплю себе новое тело. Ты сам видел лица центурионов – все они меченые. А как ты оказался в нашем мире? Да еще к тому же и в Корпусе наемников?
Павел коротко, в общих чертах пересказал приятелю свою историю.
– Мне кажется, ты зря ушел от ди Катнара, – сказал, выслушав его, Гайно. – Его ненавидит Глор, а это значит, что он порядочный человек.
– Теперь-то я и сам думаю, что зря, – тяжело вздохнул Павел.
– Так почему бы тебе не вернуться? – спросил Гайно.
– Если бы я знал, как это сделать, – недовольно буркнул Павел.
– Если выберемся отсюда, я думаю, можно будет что-нибудь придумать, чтобы дать ди Катнару знать, где ты находишься, – решил приободрить приятеля Гайно. – А он уж сам найдет способ вытащить тебя из Корпуса.
– Ты говоришь, что он может вытащить меня из Корпуса, а охранник в Лаборе сказал, что там слово ди Катнара ровным счетом ничего не значит, – возразил ему Павел.
– К словам ди Катнара прислушиваются на любой территории, – серьезно произнес Гайно. – Даже Глор, который его ненавидит. А охраннику просто нужно было затащить тебя на вербовочный пункт, он за это получает комиссионные. Ты разве не знал?
– Кто он такой, этот герцог ди Катнар? – заинтересованно спросил Павел. – Я ровным счетом ничего о нем не знаю.
– Наследный правитель территории, называемой герцогство Катнар, – начал рассказывать то, что ему самому было известно, Гайно. – Двадцать шестой, кажется, в династии. Все ди Катнары пользовались влиянием и уважением в Мире сна, многие из них в свое время заседали в сенате Вавилона. По поводу сената частенько отпускают разные шуточки, но на самом деле это весьма серьезный и жизненно необходимый нашему миру представительный орган. В сенате рассматриваются и на компромиссной основе решаются вопросы, которые, в противном случае, могли бы привести к разрыву всяческих отношений между территориями, к экономическим войнам. Кайра ди Катнар демонстративно ушел из политики лет десять назад, после того как ряд выдвинутых им законопроектов, позволяющих коренным образом изменить взаимоотношения между территориями, были в категорической форме отвергнуты сенатом. Они показались сенаторам слишком уж радикальными. Например, ди Катнар предлагал законодательно уравнять в правах людей, имеющих плотную оболочку, и бестелесников. Его выступление было воспринято просто как желание эпатировать почтенное собрание. Говорили, что после этого ди Катнар занялся науками, финансировал исследования, связанные с теорией симметричных отражений, написал книгу, в которой изложил свои взгляды на будущее Мира сна…
– А почему у вас не любят бестелесников? – перебив рассказчика, задал вопрос Павел.
– Не знаю, – пожал плечами Гайно. – Так уж сложилось. В каждом обществе есть свои парии, каста неприкасаемых, по отношению к которым самый большой бездарь и самый последний босяк испытывает чувство превосходства. При случае на них же можно повесить и ответственность за любые беды. Хотя, вместе с тем, в Мире сна есть целый народ – кьюты, которые отдают предпочтение жизни без плотной оболочки. Кьюты – профессиональные воины, владеющие многими боевыми искусствами, секреты которых хранятся в тайне от непосвященных и передаются из поколения в поколение. Воинов-кьютов готовят с детства, по специальной системе. До тридцати лет кьют обязан обзавестись семьей и оставить троих детей, после чего получает право навсегда расстаться со своей плотной оболочкой. Бестелесность делает кьютов еще более неуязвимыми и опасными противниками, потому что позволяет широко использовать в боевой практике магические приемы. Говорят, что кьюты могут подолгу обходиться без еды и питья, часами оставаться под водой, становиться невидимыми, проходить сквозь стены, менять плотные оболочки без помощи преобразователя… Про них много чего рассказывают. Не знаю, что здесь правда, а что выдумки, только кьютов можно встретить по всему Миру – они служат телохранителями и порученцами по особо деликатным вопросам у самых важных персон. И никто не позволит себе бросить на кьюта косой взгляд только потому, что он бестелесник. Однако длительное существование без плотной оболочки накладывает на внешность кьютов свой отпечаток. Со временем кожа у них становится голубоватой, гладкой, блестящей какой-то… Они и без того все на одно лицо: маленькие, лысые, круглоголовые…
– Как будто из фарфора сделаны, – помог найти подходящее сравнение Павел.
– Точно, как из фарфора, – согласился Гайно. – Тебе доводилось видеть кьютов?
– Похоже, один из них служит у ди Катнара, – высказал предположение Павел.
– Очень даже может быть. – Гайно перевернулся на бок и осторожно, помогая руками, развернул больную ногу. – Слушай, если ты такой большой друг герцога ди Катнара, может устроишь мне протекцию при его дворе?