Фрида кивнула:
– Правильно.
– И вы постоянно повторяете: наша работа состоит не в том, чтобы убрать беспорядок в мире, а в том, чтобы убрать беспорядок в голове обратившегося к нам. – Он помолчал. – Речь идет о вашем пациенте, не так ли?
– Не совсем. А возможно, вы правы.
– Проще всего – спросить его напрямик.
Фрида посмотрела на него и улыбнулась.
– Вы бы именно так и поступили?
– Я? Нет. Я бы обратился к вам и поступил так, как вы бы мне велели.
После очередного пациента Фрида отправилась к Барбикану пешком, поэтому добралась до места только к половине девятого. Шел дождь: сначала он накрапывал, но к тому времени, когда она закончила прогулку, начался самый настоящий ливень, так что на тротуаре и дороге образовались лужи, а проезжающие мимо автомобили норовили окатить ее водой из-под колес.
– Я принесу тебе полотенце, – предложил Сэнди, как только увидел ее. – И сухую рубашку.
– Спасибо.
– Почему ты не взяла такси?
– Мне нужно было пройтись.
Он принес мягкую белую рубашку, стащил с нее туфли и колготки, вытер ей ноги и волосы. Она свернулась калачиком на диване, и Сэнди вручил ей бокал вина. В квартире было тепло и светло; снаружи бушевал ветер, лил дождь, а огни ночного Лондона мигали и расплывались.
– Как хорошо, – вздохнула она. – Чем это пахнет?
– Креветки в чесночном соусе с рисом и зеленым салатом. Годится?
– Просто шикарно. Из меня повар никудышний.
– Я это как-то переживу.
– Спасибо, что успокоил.
Они поели за низким столиком. Сэнди зажег свечу. На нем была темно-синяя рубашка и джинсы. Он так пристально разглядывал ее, что Фрида занервничала. Она привыкла к любопытству со стороны студентов и пациентов, но тут было что-то иное.
– Почему я ничего не знаю о твоем прошлом?
– Значит, ты решил начать тот самый «серьезный разговор»?
– Не совсем. Но ты многое скрываешь от меня.
– Я?
– Я чувствую, что ты знаешь обо мне гораздо больше, чем я о тебе.
– На это нужно время.
– Я знаю, что нужно. И у нас есть время, не так ли?
Она выдержала его пристальный взгляд.
– Я думаю, да.
– Все случилось так неожиданно, – признался он.
– С любовью всегда так.
Слово сорвалось с языка прежде, чем она успела спохватиться, – наверное, во всем виновато вино.
Сэнди накрыл ее руку своей. Он внезапно посерьезнел.
– Вообще-то я должен тебе кое-что сообщить.
– Надеюсь, ты не намерен признаться мне, что женат?
Он улыбнулся.
– Нет, вовсе нет. Мне предложили новую работу.
– Вот как. – По ней словно прокатилась волна облегчения. – Я думала, ты хочешь сообщить что-то ужасное. Но это ведь хорошо, правда? Что за работа?
– Должность и звание профессора.
– Сэнди, это просто великолепно!
– В знаменитом Корнелльском университете.
Фрида аккуратно положила на место нож и вилку и отодвинула от себя тарелку. Поставила локти на стол.
– Который находится в Нью-Йорке.
– Да, – кивнул Сэнди. – Тот самый.
– Значит, ты переезжаешь в Штаты?
– Собираюсь.
– Вот как. – Ей внезапно стало очень холодно, и она мгновенно протрезвела. – Когда ты дал согласие?
– Несколько недель назад.
– И все это время ты знал.
Он отвернулся. Он казался одновременно смущенным и раздраженным собственным смущением.
– Когда я получил эту работу, мы с тобой еще даже знакомы не были.
Фрида подняла бокал и сделала глоток вина. Оно показалось ей кислым. У нее возникло ощущение, что даже освещение изменилось, и теперь все казалось иным.
– Поедем со мной, – предложил он.
– Как и полагается добропорядочной женщине.
– У тебя есть связи. Ты сможешь работать там точно так же, как и здесь. Мы могли бы начать все сначала, вместе.
– Я не хочу начинать сначала.
– Я знаю, надо было сразу сказать тебе…
– Я ослабила бдительность, – призналась Фрида. – Я впустила тебя в свой дом, в свою жизнь. Я говорила тебе такое, чего никогда и никому не говорила. И все это время ты собирался уехать.
– Вместе с тобой.
– Ты не можешь решать за меня. Ты знал о нас двоих то, что не было известно мне.
– Я не хотел потерять тебя.
– Когда ты уезжаешь?
– На Новый год. Через несколько недель. Я продал квартиру. Нашел себе жилье в Итаке.
– Вижу, дел у тебя было по горло.
Она словно со стороны услышала собственный голос – холодный, горький и сдержанный. Она не была уверена, что голос ей понравился. На самом деле внутри у нее пылал пожар и она ослабела от горя.
– Я не знал, что делать, – продолжал он. – Пожалуйста, Фрида, любимая, поедем со мной. Поедем вместе!
– Ты просишь меня бросить все и начать сначала в Америке?
– Да.
– А что, если бы я попросила тебя отказаться от должности и остаться здесь, со мной?
Он встал и подошел к окну. Несколько секунд он молча смотрел на улицу, потом обернулся.
– Я бы отказался, – заявил он. – Я не смогу.
– И что? – спросила Фрида.
– Выходи за меня.
– Отвали.
– Я делаю тебе предложение, а не оскорбляю тебя.
– Мне уже пора.
– Ты не ответила.
– Ты это серьезно говоришь? – уточнила Фрида. Ей показалось, что выпитое вино ударило ей в голову.
– Да.
– Я должна подумать. В одиночестве.
– Ты хочешь сказать, что, возможно, ответишь «да»?
– Я дам тебе ответ завтра.
Когда Тэннер открыл переднюю дверь, вид у него был удивленный. Главный инспектор Малком Карлссон представился и уточнил:
– Мой помощник предупреждал вас о моем приходе.
Тэннер кивнул и провел его в темную холодную гостиную. Там он опустился на колени и стал возиться с электрическим обогревателем, устроенным в камине. Пока хозяин суетился, готовя и подавая чай, Карлссон осмотрел комнату и невольно вспомнил, как в детстве вместе с бабушкой и дедушкой ходил в гости к их друзьям или каким-то дальним родственникам. Даже по прошествии тридцати лет в памяти всплыл запах скуки и долга.