— Эллис права, все у нас слишком быстро произошло, чтобы это осознать и привыкнуть, — вздохнула я. Потом взяла из футляра драгоценности и, протянув ему, попросила: — Помоги, пожалуйста, застегнуть.
Как только его прохладные пальцы коснулись моей шеи, поняла: ничего не быстро, а наоборот, очень медленно! Потому что близкое присутствие этого мужчины с каждым днем становилось пыткой. Сладкой и мучительной! Знать, что он мой, уже мой, и при этом выдерживать дистанцию было тяжело. Перед внутренним взором на каждой подзарядке «кровопийцы» всплывали наши сумасшедшие поцелуи. Мне так хотелось, чтобы Сигурд повторил их снова, а он все медлил, боясь меня напугать. Или по каким-то другим причинам? Губы, коснувшиеся изгиба моей шеи, заставили замереть и перестать дышать. Но вместо того чтобы продолжить, жених аккуратно защелкнул миниатюрный замочек и тихо шепнул мне на ухо:
— Тебя подруга ждет. Надо идти.
— Надо, — эхом повторила я, все так же не двигаясь.
Мы оба отражались в зеркале. Я в темно-синем платье с широко раскрытыми глазами и высоко вздымающейся от волнения грудью, верхняя часть которой виднелась в глубоком вырезе. И он, стоящий за моей спиной. Высокий, невозмутимый и такой желанный, что я испугалась за собственную выдержку. И в этот самый момент крошечные черепушки противно захихикали, разрушая очарование такой невинной и безумно желанной близости. Вернув на место волосы, которые сдвинул, чтобы застегнуть украшение, Сальдозар предложил мне руку, как недавно его брат — Эльке.
— Пойдем на бал, Кати? — спросил, улыбнувшись.
— Погоди, серый надену, — ответила я. И, подхватив бархатную коробочку, принялась воплощать задуманное в жизнь.
Решив не мешать, мой кавалер вышел в прихожую, а потом и вовсе за дверь, предупредив, что пойдет подышать воздухом на крыльцо. Почему он сбежал, я так толком и не поняла, а спросить не успела, потому что едва застегнула вторую серьгу, как мое отражение начало стремительно меняться. И морок, который я хотела использовать для маскарада, не имел к этому никакого отношения.
— Т-ты?! — изумленно выдохнула я, узнав в зеркале Симону… в моих серьгах.
— Ага, — довольно улыбнулось привидение.
— Но что все это значит? Как ты тут оказалась? — недоумевала я, уже жалея, что отпустила василиска.
— Мне тоже охота на бал, — жалостливо вздохнула девушка-призрак. — И я туда пойду… с тобой.
— Это как?
— Как-как, — пробурчала Сима. — Обычно! Частица моей души застряла в твоем магическом щите. Вот она и отправляется на бал.
— А если я против?
— Это уже не имеет значения, — развела руками хитрая суккуба. Мертвая суккуба, которая как заклинание-паразит просочилась в узор «кровопийцы», видимо, еще тогда, на шкафу. — Ой, да ла-а-адно! — протянула Симона. — Сделай мордашку попроще, ведьма! Обещаю тебе не мешать миловаться с твоим инкубом. И вообще не мешать — только помогать.
— Этого-то я и боюсь.
Эллис
Боевая фея в бледно-зеленом сарафанчике пакостно улыбалась, сидя на плече довольно ухмыляющегося сатира, пока мы со Сверром неуверенно поглядывали друг на друга, стоя напротив освещенного разноцветными огоньками входа в заметно преобразившуюся столовую. Судя по тому, что виднелось сквозь приоткрытые двери, скромный обеденный зал в этот вечерний час превратился в разделенную на три сектора танцевальную площадку, где в каждой зоне был еще и свой маленький кафетерий, а также скамьи для отдыха. Еще вдалеке виднелись переливающиеся зеркала порталов, ведущие непонятно куда, но рассмотреть все это подробней пока не удавалось.
А все потому, что вредный рогатик со своей крошечной подружкой отказывались пропускать нас на маскарад, пока не вытянем фанты из дырявой шляпы и не выполним задания. Билетов, которые мы предъявили этим не шибко трезвым привратникам, оказалось недостаточно. И, невзирая на высказанные мной возмущения, сатир с феечкой продолжали упорствовать. Причем не только с нами. На подступах к праздничному залу они подлавливали наиболее яркие парочки, благополучно пропуская внутрь неприметных визитеров. Несправедливо! Но что делать, если организаторы бала назначили сатира с феей встречающими и наказали развлекать гостей?
Вот они и развлекали… вернее, развлекались за счет ни в чем не повинных жертв, по незнанию явившихся со спутником или спутницей. Как пояснил сатир свою избирательность в выборе участников проходного конкурса, у них с малышкой Зиной скоро свадьба, и под влиянием личного счастья они решили нести любовь в массы. Вместо этого, как по мне, несли они полную чушь, да и дурацкие задания, записанные в фантах, ничего общего с высокими чувствами не имели. И все же, понаблюдав немного за другими «счастливчиками», мы со Сверром тоже вытянули скрученные трубочкой бумажки. В конце концов, с нас не убудет.
— Угадай любимого! — Узнав, что мне выпало, сатир радостно подпрыгнул, невзирая на свою шарообразную комплекцию. — Обожаю это задание! — сообщил он то ли нам, то ли своей напарнице, которая вспорхнула с его плеча и демонстративно чмокнула рогатого жениха в похожий на картошку нос. — Ути-ути, моя мусечка! — засюсюкало влюбленное копытное, виляя хвостом с кисточкой.
— Может, мы уже приступим? — поморщилась я то ли от перспективы искать мифического любимого, то ли от этой приторно-сладкой парочки, проявление чувств которой вызывало во мне отвращение, ибо ничего красивого в полуголом толстяке с козлиными ногами и прочими звериными причиндалами не было. Что нашла в нем крылатая малышка, лично я не знала. Хотя понятно что, вернее, кого — единомышленника по мелким пакостям!
— Конечно-конечно, демонесса, — услужливо поклонился сатир, надевая на голову шляпу. И сразу стало понятно, зачем в ней были дырки. Как ни странно, из головного убора, только что служившего сосудом, не высыпалось ни одного фанта. У меня даже закралось подозрение: а не дурят ли будущие молодожены народ иллюзией выбора, подсовывая каждому то, что им самим хочется? — Как пожелаешь, красавица, — сладко пропел рогатик, оценивающе разглядывая мой украшенный мороком костюм, ну и меня в нем.
Бабушкину шляпку-невидимку я немного видоизменила с помощью иллюзии и конечно же надела, прикрепив к ней еще и рожки. Но поворачивать волшебное перо рабочей стороной, чтобы стать невидимой, пока не стала, хотя, каюсь, была такая мысль после препираний с «контролерами». И все же раскрывать секрет моего костюма пока не хотелось. Да и Сверра, предлагавшего плюнуть на маскарад и рвануть на озеро, тоже было жалко бросать. Он хоть и гад, но ведь со мной на бал пошел, а не с «зеброй», «рыжей кошкой» или кем-то еще. Уверена, что кандидаток хватало. И они вряд ли воротили нос от завидного кавалера, как это делала я.
— Парень, встань сюда! — командным тоном потребовала фея от черноволосого василиска, взлетев повыше. — И вы, ребята, тоже, — поманила тонкой ручкой кого-то из зрителей, собравшихся за нашими спинами. — Так, отлично! Девочка, а девочка…
— Какая я тебе девочка? — пробасил стройный эльф с толстой золотистой косой, свисавшей вдоль длинного балахона, скрывавшего тело. Признаться, я бы тоже могла ошибиться, не услышь его голос.