Николай оттолкнул голову «назара» и отошел назад. За все это время на лице его не дрогнул ни единый мускул. Наверное, ему, и в самом деле, было все равно. И «назар» это понял.
– Говори, – сказал он почти без акцента.
За спиной у него что-то рявкнул по-своему прикованный к батарее подельник. Худой, не оборачиваясь, что-то коротко бросил в ответ.
– У вас часом переводчика с казахского нет? – спросил я у Николая.
– А зачем? – непонимающе переспросил тот.
В самом деле, глупый вопрос. Для того чтобы пустить «назару» пулю в затылок, переводчик не нужен.
– Где программа? – спросил я у «назара».
– У меня нет, – глядя в пол, ответил приговоренный.
– У кого тогда?
– Откуда мне знать… Если бы знал, давно бы забрал и домой уехал.
Логично.
– Что это за программа?
– Откуда мне знать… Мне только адрес продавца дали.
– Так почему же не купил?
Мне показалось, что «назар» усмехнулся.
– Шибко жадный продавец оказался… Много денег хотел…
Вновь что-то гортанно выкрикнул прикованный к батарее «назар», но на этот раз никто, даже приятель, не обратил на него внимания. Зато Николай прокомментировал слова худосочного казаха:
– У них это обычная практика. Сначала договорятся о покупке товара, а потом пришлют к продавцу пару громил. Продавец остается с перерезанным горлом, «назары» – с товаром. Не любят платить, сволочи.
– Зачем же продавца зарезали, если товар не взяли? – спросил я у «назара».
– Обманул продавец… Пустышку подсунул…
Очень даже может быть. Идиоту, решившему поторговаться с «назарами», вполне могло прийти в голову подсунуть им диск с похожей программой. Если это был программист, он сразу смекнул, что клиенты имеют только самое общее представление о предмете сделки. И решил придержать товар для другого покупателя. Уверенные, что получили то, что им было нужно, «назары» со спокойной совестью прирезали продавца и только потом…
– Как ты узнал, что тебя обманули?
– Переслал информацию с диска через Интернет.
Ага. Хозяева были вне себя от того, что их вздрючил какой-то лох, и сказали, чтобы без товара гонцы домой не возвращались. Пытаясь выяснить, где диск с оригинальной программой, «назары» убили второго ти-кодера. В конце концов они похитили демона, который все время вертелся возле ти-кодеров, решив, что он тоже один из потенциальных покупателей. Вроде как все эпизоды вставали на свои места. Вот только получалось, что диск с программой, за которой охотились как «назары», так и святоши, бесследно пропал. Или же… Я искоса глянул на Зифула. Почему он не захотел разговаривать с «назарами»? Знает, что за программу хотели толкнуть всем сразу незадачливые ти-кодеры? А что, если диск с программой у демона? Не в кармане, разумеется, а припрятан в надежном месте. А?
Ангелы, демоны, «назары», «семья», ти-кодеры сумасшедшие. Хорошо еще, что НКГБ пока вроде бы не при деле. И снова я среди всего этого… И что прикажете делать в такой ситуации? С одной стороны, мы с Гамигином вроде как выполнили то, ради чего в Московию прибыли. С другой – у меня и свой интерес появился. Не денежный и не профессиональный, а так, знаете, бывает, что хочется, аж мочи нет. Ну, вроде как читаешь в журнале роман с продолжением. Интересный роман, с захватывающим сюжетом. И вот, когда ты его уже почти до самого конца дочитал, выясняется вдруг, что журнал с окончанием потерялся на почте. Почтовые работники, понятное дело, извиняются, предлагают деньги за потерянный номер вернуть. Но тебе разве это надо? Ты бежишь по киоскам и знакомым искать недостающий номер. Вот так и у меня с этой чертовой программой. Чувствую, пока не увижу – не успокоюсь.
– Как собирались диск с программой искать? – задал я «назару» последний вопрос.
– За клубом программистов следили… На случай, если еще какой покупатель заглянет… – «Назар» бросил взгляд в сторону Зифула. – Вот, черта при себе держали… Думали, может, расскажет чего… Или искать его начнут… – усмехнулся криво. – Не ждали, что столько народу за одним чертом припрется…
– Я закончил, – сообщил я Николаю.
– Хорошо, – сказал тот.
Сказал таким тоном, как будто ему было совершенно неинтересно, о какой это программе я расспрашивал «назара». Хотя я был уверен, что, как только мы с демонами покинем квартиру, «назарами» займутся по-серьезному. Но вряд ли они расскажут больше того, что мы уже услышали. Разве что только красок добавят.
Едва наша троица – я, Анс и спасенный демон – появилась в квартире на Поварской, как Лоя схватила Зифула под руку и, заявив, что ей необходимо провести общее медицинское обследование вновь обретенного соратника, потащила его к себе. Зифул упираться не стал, хотя несчастным и страдающим не выглядел. Ну подумаешь, синяк под глазом. Я в подобных случаях не к врачу бегу, а просто солнцезащитные очки надеваю.
Я почувствовал не то чтобы очень уж сильный укол ревности, но все же некоторое недовольство. Не потому, что видел в Зифуле конкурента, а потому, что болел за справедливость – истинным героем дня был я, а не спасенный демон.
Я посмотрел на часы. Шесть утра. Или еще ночи? В любом случае спать совершенно не хотелось – сказывалось нервное напряжение прошедшего дня. Я скинул пиджак, снял галстук, сменил ботинки на домашние тапочки и подвернул рукава рубашки. Все хорошо. Все тихо. Все по-домашнему.
Я подошел к музыкальному центру, провел пальцем по ряду дисков и выбрал сборник лучших вещей Бена Уэбстера.
– Есть хочешь? – спросил Гамигин.
Я подумал и отрицательно качнул головой.
– Тогда пойдем выпьем пива.
Пива я тоже не хотел. Но нужна была атмосфера для разговора. А что в таком случае может быть лучше пива? Я сделал музыку погромче и следом за демоном пошел на кухню. Почему-то мне вдруг сделалось грустно. То ли потому, что все закончилось, то ли потому, что закончилось не так, как я предполагал. Совсем не так.
Гамигин достал из холодильника две бутылки красного «Адского», открыл и поставил на стол. Я бочком уселся на неудобный высокий стул. Демон сел напротив меня. Он сидел, молчал и смотрел так, будто это я должен был сказать ему что-то очень важное.
Я взял бутылку за горлышко и сделал глоток.
– Расскажи мне о программе.
– Я знаю о ней не больше, чем ты.
– Значит, программа нас не интересует? Мы спасли Зифула, и на этом наша работа закончена?
Я особенно не старался, но чувствовал, что в каждом моем слове звучит сомнение. И с каждым новым словом сомнения приобретают все больший вес.
– А что ты сам обо всем этом думаешь? – спросил Гамигин.