Ариане требовалось время, чтобы подумать, определить линию поведения с Лионом. Любовь к нему была сильнее даже гордости. Ради того, чтобы вернуть расположение мужа, она была готова на все.
– Госпожа, вы, должно быть, страшно устали? – с тревогой в голосе сказала Терса, видя странное настроение Арианы. – Сразу пойдете в купальню или желаете сперва отдохнуть?
– В купальню, – не задумываясь, ответила Ариана. – Но твоя помощь мне не нужна. – Она заметила: взгляд Терсы то и дело обращается к двери, и догадалась, что служанка ждет Белтана. – Ступай, поздоровайся с сэром Белтаном. Я вижу, как у тебя горят глаза.
Терса стыдливо улыбнулась.
– Да, госпожа. Я не видела его с тех пор, как они с лордом Лионом привезли меня из Лондонтауна в Крагмер. Сразу после этого они уехали в Шотландию.
– Так ступай к нему, Терса. Когда приветишь его, как полагается, найдешь меня в моей комнате.
– Спасибо, госпожа. – Торопливо поклонившись, Терса бросилась во двор искать сэра Белтана.
Ариана улыбалась, следуя через кухни и кладовые в купальню. Пришла служанка помогать с ведрами воды, гревшимися над огнем. Когда огромное корыто было наполнено, а вода доведена до нужной температуры, Ариана отпустила Терсу. Быстро раздевшись, она с удовлетворенным вздохом погрузилась в горячую воду. Ариана закрыла глаза и позволила теплу проникнуть в кости, наслаждаясь сладостным ощущением полного погружения. Она воздала хвалу отцу, который придумал отвести целую комнату для купания, и отпустила мысли.
Лион, падая с ног от усталости, толкнул дверь купальни и замер. Он не ожидал найти здесь Ариану так рано, почему-то решив, что она после столь утомительного путешествия пойдет отдыхать в свою комнату. Глаза ее были закрыты, она, кажется, спала. Он хотел тихо выйти из комнаты и забыть, что увидел, но ноги отказались выполнять эту команду.
Вода едва прикрывала округлые груди Арианы. Взгляд Лиона, получив доступ ко всему ее телу, проник под воду. Он ясно увидел сморщенные бледно-розовые соски, соблазнительную выемку пупка, алебастровый живот. Взгляд опустился ниже, на серебристые кудри, венчающие лоно, манящие его из-под воды. К его полнейшему смятению, он тут же затвердел. Ему пришлось напрячь все силы, чтобы не сорвать с себя одежды и не присоединиться к ней, чтобы не войти в нее и сумасшедшими ударами не довести и себя, и ее до ослепительного финала.
Вода начала остывать. Ариана томно пошевелилась и потянулась за мылом. Глаза ее широко открылись, когда она неожиданно встретила взгляд Лиона. По его раскрасневшемуся лицу она поняла, что он наблюдает за ней уже довольно давно.
– Я сейчас заканчиваю, милорд, – пробормотала Ариана, отмечая про себя, что он снял доспехи и остался в одной короткой рубашке и штанах. – Здесь хватит места для двоих, если хотите присоединиться.
Хрипотца в ее голосе едва не лишила его самообладания. Лишь прокашлявшись, он смог заговорить.
– Лучше этого не делать.
– Почему? Вы боитесь меня? Или вы и в самом деле меня ненавидите?
Губы Лиона сжались в тонкую линию, тело натянулось как лук.
– Я не боюсь женщин. А что до ненависти… – Он пожал плечами. – Это сильное слово. Я ничего к вам не испытываю, миледи.
Если бы Ариана хотя бы отдаленно поняла, чего стоили ему эти слова, она бы поразилась. Даже в тот самый миг, когда Лион произносил их, его тело ощущало ее присутствие.
– Так присоединяйтесь ко мне, – сказала Ариана. – Если вы ничего не чувствуете ко мне, у вас нет причин меня избегать.
– Верно, – сухо вымолвил Лион, снимая рубашку. Он понимал, что вступает в опасную игру, но не мог оставить без ответа вызов.
Если Лион ожидал, что Ариана отведет взгляд, когда он начнет снимать штаны, его ждало разочарование. Она дерзко смотрела на него, чуть прищурив зеленые глаза. Он сделался еще тверже, но справился с порывом поддаться природным желаниям. Вместо того опустился в воду, старательно избегая любых прикосновений к Ариане. Но даже в этом ему не повезло, потому что, усаживаясь в корыто, он задел своим бедром ее бедро. Лион отдернулся от нее, как от огня.
– Позвольте помыть вам спину, милорд, – промолвила Ариана, и легкая дрожь в ее голосе выдала желание прикоснуться к мужчине, которого она любила вопреки всякой логике.
– Нет, я… – Он смолк, когда она немного повернула его лицом от себя, взяла тряпку и мыло и начала тереть спину.
От удовольствия, доставленного прикосновением ее рук, у него на лбу выступил пот. Ему захотелось застонать, и он прикусил язык, чтобы не дать звуку вырваться. Она закончила смывать мыло, и он содрогнулся от облегчения, радуясь, что испытание завершилось. Однако, к его ужасу, оказалось, что оно только началось. Ариана убрала руки, но теперь ее груди крепко прижались к его спине, обжигая своим теплом. Он весь сжался и отпрянул.
– Вы пытаетесь соблазнить меня, миледи?
– Да.
– Напрасно теряете время.
– Пожалуйста, не нужно меня ненавидеть, Лион.
– О какой ненависти вы говорите? Я не чувствую ничего, – повторил он. – И я уже не тот человек, каким был прежде, до того как лишился чести из-за одержимости вами. Я помешал Малькольму выдать вас за Эдрика, и больше я вам ничего не обязан.
– Господи Исусе, Лион, я должна поступиться своей честью и умолять вас, чтобы вы любили меня?
Он повернулся к ней, ощущая нежеланный трепет в сердце.
– Я не могу изменить свои чувства, Ариана. Я не могу быть вам мужем, зная, что ради вас предал короля. Могу ли я любить вас, если не люблю даже самого себя?
– Быть может, нам обоим нужно пытаться сильнее. – Ариане хотелось кричать, как сильно она его любит, но она боялась, что он поднимет ее на смех.
– Нет.
– Да. – Она протянула руку и скользнула пальцем по его губам. Когда от ее прикосновения они смягчились, она взялась обеими руками за его голову, наклонила его к себе и нежно скользнула губами по его устам.
Понимая, что не выдержит соблазнения, Лион сжал ее запястья.
– Зачем вы это делаете, если я не хочу вас, миледи?
– Когда-то меня считали слишком гордой. Если помните, я ненавидела всех нормандцев, включая вас. Я и сейчас их не особенно люблю, но кое-что изменилось. Вильгельм заставил меня выйти за вас, но вы мой муж и должны не только вести разговоры со мной.
– Вот как? А что должны мне вы, миледи? Ради вас я предал Вильгельма. Даже у последнего бедняка есть честь, но я, к сожалению, свою честь утратил. Если бы я не потерял голову из-за вас, я сейчас был бы с Вильгельмом. Трудно прощать, когда затронута гордость и честь. Так скажите, Ариана, что должны мне вы?
– У меня есть только я сама, – отозвалась Ариана, отвернувшись. Она понимала: ее любовь не заменит мужской чести.
Пальцы на ее запястьях сжались крепче, и он притянул ее к себе ближе, так близко, что их губы почти соприкоснулись. Выражение его глаз не сулило ничего хорошего, когда он поцеловал ее. В поцелуе том не было ни мягкости, ни нежности.