Демьянов между делом подумал о личной боли этого человека. У них действительно было что-то общее. Оба потеряли семьи задолго до войны, остались на обломках, как после кораблекрушения. Хотя какое это имело значение теперь, когда у каждого было трагедий на десять Шекспиров.
– Ладно, перейдем к делу, – генерал провел рукой по столу, будто подводя черту под разговором ни о чем. – Вскоре после того, как мы ударили по АУГ, противник разровнял объект КК под ноль. Удача от нас отвернулась – достали и нас в наших лесах. Почти все полегли. Похоже, с подводной лодки и как раз по картинке со спутника. Одновременно крылатые ракеты поразили хранилище отработанных ядерных отходов под Озерском. Оттуда стремительно распространяется радиоактивное облако. Думаю, вы сами могли зафиксировать его след. Чернобыль заразил пол-Европы, а тут десять чернобылей. Дороги пока еще не полны беженцами только потому, что людей осталось мало и не все поняли, чем это грозит. Но дальше на запад картина может измениться. И уж точно надо остерегаться всякой нечисти, например, моджахедов.
– Это еще кто?
– Натуральные ваххабиты. В последние годы перед войной расплодились на деньги из Саудовской Аравии, а может, и не только оттуда. Там у них полный интернационал. Выходцы с Кавказа, средней Азии, местные татары, башкиры, ну и русские – почти треть. Но это тоже, повторюсь, самое меньше, чего вам стоит опасаться.
– А что с подлодкой?
– Она утонула, – не моргнув, ответил генерал. – Простите. Не имеем возможности проверить. Связь с флотом потеряна. Повторюсь, нам сейчас надо думать не об этом. Сергей Борисович, все, что я вам сейчас расскажу, не для чужих ушей.
– Да я что, вчера родился?
Про себя Демьянов подумал: «Побывав внизу, мои люди и сами обо всем догадаются, так что зря ломает комедию».
– Это не простой продовольственный склад Росрезерва, – продолжал генерал. – И не мобилизационный склад для военного времени. Насколько я знаю, там хранится резерв, достаточный для автономного существования крупного города и для воссоздания его производственной и сельскохозяйственной базы. Семена, инструменты, станки, техника. И продукты тоже. Ямантау – это клад. А по закону клад принадлежит государству.
Демьянов не стал спорить, доказывая, что к государству они теперь оба не имеют отношения. В конце концов, кто из них за эту страну воевал?
– А на чем мы повезем эти сокровища Алибабы? – спросил он вместо этого. – Раз уж вы настояли на том, чтобы мы помогли этим коммунарам.
Сам Демьянов от такой благотворительности воздержался бы. Хотя работники они не плохие… вот и пусть отрабатывают билеты. – Технику мы вам дадим, – ответил генерал. – Не хуже, чем у вас и в любом количестве. Транспорт не вопрос.
– Тогда в чем вопрос? Кто-нибудь уже пытался туда проникнуть?
Генерал коротко кивнул.
– Хоть кто-то из них вышел назад? Там должны быть очень эффективные меры против проникновения.
– Думаете в правильном направлении. У меня есть кое-какая информация, но нет людей. А человеческий материал подобрать труднее всего. Именно поэтому я и попросил вас выручить этих аграриев. Вокруг творится такая дичь, что каждый здоровый росток на счету. Но для такой работы их ополчение не годится. У вас больше опыта. Вы ведь весь областной центр облазили.
– И поэтому нам выпала честь таскать для вас каштаны из огня? – Они были в равном положении, поэтому Демьянов мог позволить себе дерзить.
– Таскать не для нас. Или вы думаете, мы хотим залезть туда, чтоб утащить коробку консервов?
Демьянов тактично промолчал. Наверное, он и вправду привык думать о людях с позиции голодного зверя.
– Мы хотим найти что-то, что может помочь этой стране, – внезапно произнес генерал. Это звучало так неправдоподобно, что не было похоже на вранье.
– Я иногда думаю, «этой стране» и пять лет назад помочь было невозможно, – скептически проронил майор. – Тем более сейчас. Ну да ладно, снявши голову, по волосам не плачут. Какова диспозиция? Что нас там ждет?
– Я могу дать только общие советы. Каждое такое сооружение строилось по индивидуальному плану, а это вообще ни на что не похоже. Даже наш Косвинский Камень рядом с ним не стоял. Понятия не имею, что там внизу, – генерал развел руками.
– А уж тем более – кто, – подумав, добавил он. – Во всем Межгорье мы нашли три десятка человек и всего один смог что-то рассказать. Увы, он прожил недолго. Он был из Управления Строительства тридцать, это организация министерства обороны, занимавшаяся стратегическими объектами. Ленинградец, работал раньше в Метрострое. В две тысячи третьем году по контракту приехал в Межгорье. Рассказал, что на объект доставлялись в закрытых автобусах, с рабочими из других бригад почти не встречались. Охраняли все наверху внутренние войска… а внизу ССО. Служба специальных объектов. Везде колючка, заборы, КПП, камеры, чуть ли не рентген, как на алмазной шахте. Каждая бригада видела только свой участок. Они, например, проходили два вентиляционных ствола, поэтому он и смог составить впечатление о размерах этой махины. Но монтаж оборудования проводили, когда его там уже не было. Подписку о неразглашении он давал до… мы столько не проживем. Мужик еще шутил: слава богу, что не ликвидировали, как строителей ставки Гитлера в Вульфшанце.
Генерал достал из кожаной папки чертеж, похожий на схему выработок шахты. Рассматривая аккуратный набросок, явно выполненный человеком, привыкшим чертить без Autocad’a, Демьянов все больше хмурился.
– Если я правильно понял масштаб, это чуть меньше Новосибирского метро. Разве для командного пункта нужно вынимать столько породы?
– Вот и я о том же. Сдается мне, эта штука ближе по назначению к комплексу на Шпицбергене, чем к нашему Косвинскому Камню. Наверняка супостаты сами строили что-то подобное у себя в Колорадо. А если копнуть, то у каждой третьей страны найдутся сходные катакомбы. Тоннели в швейцарских Альпах, метро Пхеньяна, подземелья корпоративных небоскребов Токио. Шутка в том, что как раз таки от прямого ядерного удара ни одно из этих сооружений с гарантией не защитит. – И для чего тогда их строили?
– Думаю, вам это предстоит выяснить.
* * *
– Вы, вы и вы тоже… – Демьянов скользнул взглядом по Александру, но ничего не сказал и двинулся дальше.
Данилов знал, что никакое прошение подавать не надо. Если не взяли, значит, не взяли.
Весь этот день они грузили картошку, морковку, капусту, свеклу и даже репу. Небо с утра было чистым, но один раз зарядил слепой дождик, что заставило их понервничать. К счастью, он быстро закончился. Вот так и закончилась героическая поездка – начал грузчиком, им и остался.
Но, оказалось, он ошибся. Тех, кого назвали, наоборот, отрядили на доставку беженцев. Их было всего пятнадцать, что наглядно показывало, как расставлены приоритеты.
Селяне погрузились очень оперативно. Все мужчины были с ружьями и автоматами: а значит, доверие им было таким, что охранять они себя должны были сами. Машины покинули опустевшее село и отправились в обратный путь к Подгорному.