Среди симпатизантов СРН были люди из «ближнего круга» Николая II. Например, командир Отдельного корпуса жандармов и будущий дворцовый комендант Дедюлин. При поддержке петербургского градоначальника фон дер Лауница создавались бригады, так сказать, «дружинников», в основном из рабочих заводов, – боевые отряды СРН.
Оружием и деньгами черносотенцев снабжали тогдашний дворцовый комендант Трепов и министр двора барон Фредерикс, тот самый, который у Ильфа и Петрова приходил во сне к монархисту Хворобьеву «в узорчатых шальварах». Сам Николай называл СРН «милым сердцу». А когда депутация черносотенцев однажды подарила ему два значка союза, один он немедля повесил себе на гимнастерку, второй – на рубашку полуторагодовалому сыну.
За что ни возьмись – повторяющиеся страхи властей.
Например, гроб с телом Герценштейна не разрешили отправить со станции Териоки в Москву, потому что опасались «крупных беспорядков при движении похоронной процессии» в Петербурге. Решение принималось на высоком уровне – Петром Столыпиным.
Преступники были обнаружены благодаря педантичности финского правосудия, как его ни саботировали «компетентные органы» и высшая бюрократия Российской империи. В августе 1909-го «Огонек» поместил карикатуру: как готовятся к суду финны – мирно изучают законы и материалы дела; как готовятся к суду «союзники» – персонажи, похожие на нынешних ряженых казаков, пакуют дубины, флаги и бутылки водки.
Покушение на жизнь Сергея Витте в бытность его премьером, убийство Михаила Герценштейна и последовавшее за этим убийство кадета, публициста Григория Иолосса спровоцировали запрос 73 депутатов Думы министрам внутренних дел и юстиции. Василий Маклаков, член Государственной думы, один из будущих адвокатов Бейлиса, комментировал запрос: «…защитниками государственной власти, защитниками порядка у нас являются не умеренные, не благоразумные элементы общества, а общественные подонки, общественные низы, охлократия».
В ответ от черносотенцев был получен ставший классическим набор контраргументов: все молчат, когда убивают правых, а убийство «двух своих жидов оказывается преступлением»; русские люди вынуждены обороняться от революционеров; иногда убийство – это необходимый акт во время войны (и все это со ссылками на Минина и Пожарского); с крещеными евреями разобрались свои же; Герценштейн сам спровоцировал убийц своими словами и выступлениями.
Русская история гуляет по кругу. «Эффект колеи» действует безотказно. Даже в том, что касается политических убийств.
2015 г.