За окном уже начало темнеть, и Чейт от всей души надеялся, что хотя бы на ночь ящер оставит его в покое, убравшись в свое логово, где бы оно ни находилось. В том, что ящер непременно вернется на следующий день, у Чейта почему-то не было ни малейшего сомнения.
Однако зверь поступил не так, как решил за него человек. Утомившись наконец-то таранить головой неприступную дверь, он просто отошел на пару метров от крыльца и лег, свернувшись, на палую листву.
– Не иначе как он собрался здесь заночевать, – сделал неутешительный вывод Чейт, наблюдавший за ящером в окно.
Сей факт несколько менял планы Чейта. Он рассчитывал установить свою ловушку возле крыльца, чтобы поймать ящера, как только тот вновь попытается выбить дверь. Теперь же ловушку предстояло сооружать где-то в стороне, да еще потом нужно будет заманить в нее зверя. К тому же вся затея приобретала значительную степень риска. Если сон у ящера был чутким, а обоняние и слух острыми, то он сразу же учует человека, даже если Чейт выберется через окно по другую сторону дома. В темноте же чрезвычайно активный и подвижный ящер будет иметь значительное преимущество в схватке с человеком.
И все же Чейт решил рискнуть.
Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, он вновь переоделся в армейскую форму болотного цвета, которая к тому же еще и пахла не столько жильем, сколько лесом. Освободившись от всех лишних принадлежностей, он оставил при себе только нож и фонарик, да еще сунул за пояс ломик, уже однажды сослуживший ему службу.
Закинув на плечо связку веревок с хитроумными узлами и самозатягивающимися петлями, Чейт подошел к окну, прорезанному в торцевой стене вагончика. Не доверяя автоматике, он вручную осторожно приподнял оконные запоры и сдвинул раму со стеклом влево. Перекинув ноги через подоконник, он медленно опустился на землю и сразу же присел на корточки.
– Кролик, – едва слышным шепотом позвал Чейт.
Тотчас же два мохнатых шарика перелетели через подоконник и опустились рядом с ним на землю.
– Сходи посмотри, как там наш приятель. – Изогнув руку, Чейт постарался указать Кролику нужное направление.
Тот сразу же понял, что от него требовалось. Подпрыгнув дважды, он скользнул за угол дома и скрылся из вида.
Сидя на корточках, Чейт нервно прикусил ноготь на большом пальце.
Кролик вернулся через пару минут. И вел он себя совершенно спокойно, словно не на разведку ходил, а совершал обычную вечернюю прогулку.
Доверившись чутью Кролика, Чейт подобрался к углу вагончика и осторожно выглянул из-за него.
В широкой полосе света, падающего из окна дома, мирно спал закованный в броню ящер. Сейчас он был похож не на хищного лесного зверя, а на обиженного пса, которого хозяин выгнал за порог.
– Присматривай за ним, – велел Чейт Кролику.
Зверек, конечно же, не понял, что сказал ему человек, но тем не менее радостно подпрыгнул на месте.
Чейт так же тихо вернулся к тому месту, где он выбрался из окна, и приступил к сооружению хитроумной нагутской ловушки.
Собственно, вся хитрость заключалась в системе противовесов, которые тут же затягивали петлю, едва только в нее попадал зверь, и в самой петле, которая могла быть затянута любым из пяти имеющихся на ней скользящих узлов. Но для того, чтобы все это придумать, нужно было не изучать законы Ньютоновой механики, а жить постоянно в лесу, питаясь тем, что удается добыть с помощью собственных рук и природной смекалки.
Учитывая то, что работа велась по большей части в темноте, Чейт справился с ней довольно-таки быстро – к полуночи ловушка на ящера была готова.
Негромким свистом подозвав к себе Кролика, Чейт закинул его в окно, после чего и сам забрался в дом. Теперь они могли спокойно спать до утра.
* * *
Утро началось с ударов в дверь.
За ночь ящер разработал новую тактику. Теперь он не долбил дверь лбом, а бросался на нее с разбега всем телом.
– Вот же глупое животное, – посмотрев на ящера в окно, безнадежно покачал головой Чейт.
Приняв душ, он насыпал чипсов Кролику в тарелку и приготовил завтрак себе.
Помимо этого, Чейт бросил размораживаться целую индейку, которую собирался использовать для налаживания контактов с пойманным зверем. На травоядного ящер похож не был, а следовательно, он уже почти целые сутки ничего не ел.
Позавтракав, Чейт решил, что откладывать открытие охотничьего сезона не имеет смысла. Зверь ревел под дверью, ловушка для него была готова, охотник был полон азарта и не ведал сомнений – так чего же еще ждать?
Выбравшись в лес через окно, Чейт еще раз проверил установленную ночью ловушку – все скользящие петли, узлы и соединения. Он мог действовать неторопливо и спокойно, не опасаясь внезапного нападения, – о том, что зверь, которого он собирался заманить в ловушку, был всецело поглощен своим делом, свидетельствовали регулярно повторяющиеся тяжелые удары в дверь и яростный рев, которым заканчивалась очередная неудачная попытка ящера ворваться в дом.
Оглядевшись по сторонам, Чейт отыскал взглядом Кролика, который, как обычно, вертелся у него под ногами. Поймав зверька за шнурок, соединяющий две части его тела, Чейт кинул его в открытое окно.
– Сиди там. – Чейт строго погрозил Кролику пальцем, когда тот вновь запрыгнул на подоконник.
Кролик обиженно хрюкнул, но ослушаться не посмел.
Чейт провел ладонью по подбородку. Сегодня утром он бриться не стал, и кожу ладони покалывала короткая щетина.
Начиналось самое главное.
Решительным шагом Чейт направился к углу дома.
Выйдя на открытое пространство, где ящер мог его видеть, Чейт остановился.
Зверь, увлеченно занятый своим делом, даже не обратил внимания на его появление.
– Эй! – Чейт подобрал валявшуюся на земле палку и запустил ею в ящера.
Палка ударила зверя по спине.
Удар был несильным, но ящер подпрыгнул, оттолкнувшись от земли всеми четырьмя лапами, и развернулся в сторону покусившегося на его звериное достоинство человека.
Даже на расстоянии в несколько метров Чейт отчетливо увидел красные огоньки дикой ненависти, вспыхнувшие в крестообразных зрачках зверя.
Ящер поднялся на задние лапы и, опершись на хвост, откинулся всем телом назад. Голова его, запрокинутая кверху, была похожа на огромный молот в руках палача, занесенный над головой приговоренного к смерти.
Из разверстой пасти зверя вырвался рев, от которого сердце противника должно было дать сбой. Но Чейт еще помнил голос своего ротного командира, каким он отдавал команды на строевом плацу, – по сравнению с ним звуки, издаваемые ящером, могли показаться детским лепетом.
Ящер взмахнул перед собой передними лапами, словно желая продемонстрировать свои ужасающего вида когти.