— Бедная, бедная девочка. Тебе, наверное, так тяжело дождаться свадьбы. Я слышала, Ренье — превосходный любовник. Молодые Хранители постоянно о нем сплетничают. Наверное, и они часто видят во сне юного Воина.
На ее губах, покрытых слоем блестящей красной помады, играла задорная улыбка с оттенком жестокости.
— Но правила есть правила. Он вожак, поэтому его пыл простителен, но что касается тебя… Меня это расстраивает.
От ее слов у меня свело живот. Мне пришлось схватиться за край раковины, чтобы не упасть.
— Будь осторожна, малышка. Или мне придется сказать Логану о том, что ваши отношения развиваются слишком уж бурно. Тебе следует проявить мудрость и не расстраивать вашего Хранителя. До наступления Самайна тебе следует держать ножки крепко сжатыми.
Она протянула руку и погладила меня по щеке длинными тонкими белыми, как мел, пальцами.
— На этот раз я прощаю тебе ошибку. Постарайся больше не сходить с пути истинного.
Она ущипнула меня за щеку. Ногти впились в мою кожу, не царапая ее, но достаточно сильно, чтобы я вскрикнула от неожиданности. Затем, передразнивая Рена, она наклонилась и приложила губы к моему лбу.
Лана Флинн снова расхохоталась и направилась к выходу. Смех ее на этот раз напоминал клекот хищной птицы. Я смотрела ей вслед. Когда она отвернулась, мне показалось, что горб на ее спине дергается от смеха.
Шей захлопнул книгу и со злостью оттолкнул ее от себя. Она соскользнула со стола и с глухим хлопком упала на пол. Он сделал это уже в пятый раз с того момента, как я пришла в библиотеку и села возле него, а это было в четыре часа.
— Что ты злишься? Ты хочешь подраться или просто желаешь знать, сколько переплетов можно повредить, прежде чем тебя выставят из библиотеки?
Со стороны стола, где сидел Шей, не доносилось ничего, кроме яростного стука пальцев по клавиатуре ноутбука.
— Ну же, Шей, перестань!
Он откинулся на спинку стула.
— Скажи честно, тебе нравится, что с тобой так обращаются?
— Как? — спросила я.
— Как с вещью, — ответил он, и я увидела, как вздулись вены на его шее.
— Да, так оно теперь и есть, — ответила я, поднялась и начала собирать книги, лежавшие на столе. — Ты просто не понимаешь, как построены отношения в нашем мире. Мы оба вожаки, а значит, так или иначе постоянно бросаем друг другу вызов.
— А, ну конечно, — произнес он.
Я пожила руку на книгу, лежавшую ближе всего к нему, чтобы он и ее не скинул.
— А скажи, пожалуйста, каким образом ты сейчас бросаешь ему вызов?
— Это не твое дело, — заявила я, убирая книгу подальше от него. — Кроме того, ничего не произошло бы, если бы ты сегодня не спровоцировал Рена, настаивая на том, чтобы сесть за наш стол. Рен отреагировал на то, что ты вторгся на его территорию. А как ты думал?
— Видишь, ты признаешь это, — заметил Шей. — Ты только что фактически признала, что являешься частью «его территории».
— Я просто так выразилась, Шей! — возразила я. — А ты пытаешься выступать с позиции потерпевшего. А между тем ты сам не без греха: пытался оспаривать меня у Рена. Ты и сам это знаешь.
Он нахмурился и посмотрел в экран ноутбука.
— Послушай, — сказала я, запуская руки в волосы. — Я просто объяснила тебе, каково положение вещей. И изменить что-либо не в твоей власти.
— Вот здесь ты ошибаешься, — огрызнулся он. — По двум причинам. Первая заключается в том, что на самом деле я понятия не имею о реальном положении вещей. То, что я знаю, — лишь твоя точка зрения, которая базируется на приказах Хранителей. Кроме того, я не знаю, каково твое настоящее отношение к тому, как ловко обставили дельце с твоей свадьбой. Заметь, без твоего ведома. Но ты мне почему-то об этом не рассказываешь.
Я чуть не уронила на пол книги, которые только что собрала.
— Вторая причина заключается в том, что я уверен — перемены возможны.
Уверенность, которую я прочитала в его глазах, поразила меня.
— Ты ошибаешься, и, думаю, тебе стоит бросить это дело. Сначала мы целуемся, в саду и здесь, потом эта история со столиком в кафе. Ты не представляешь себе, насколько опасными могут быть последствия. Рен уже вне себя от ревности…
— В саду ты сама попросила поцеловать тебя, и здесь ты явно была не против, — сказал Шей, откидываясь назад вместе со стулом. — Ревнует, говоришь? Это замечательно. Я так и планировал.
Я взяла первую попавшуюся книгу и села на стул.
— Ничего замечательного в этом нет. Он — вожак. А ты ведешь себя как нарушитель, волк-одиночка. Если он решит, что ты вмешиваешься в дела стаи, инстинкт подскажет ему, что тебя нужно убить.
По лицу Шея пробежала озорная улыбка.
— Хотел бы я знать, каким образом.
Я мгновенно подскочила к нему, нагнулась к его лицу и вцепилась в его плечи руками.
— Ты что, полностью лишился рассудка? Рен — Воин; тебе никогда с ним не справиться!
— Говоришь, лишился рассудка? — переспросил он тихонько.
— Да, иногда мне так кажется.
Он поднял руку и легонько прикоснулся к моему лицу, провел пальцами по щеке и губам.
— Я никогда еще не испытывал ничего подобного.
И я не испытывала. Мои губы раскрылись навстречу его прикосновению. Я вообще не представляла, что такое бывает.
Когда Рен дотрагивался до меня, казалось, будто меня уносит ураган чувств. Тело словно поглощала огромная воронка, лишая меня возможности как-то сдерживать силу стихии. Наслаждение, которое я испытывала от прикосновений Шея, было другим, но я знала, что привыкла к его ласкам, как наркоман, и обходиться без них уже не могла. От прикосновений его рук к губам внутри словно разгорался огонь, сначала слабый, но постепенно разраставшийся и поглощавший все тело — щеки, шею, а после — каждую клеточку кожи. И пламя это доходило до такого неимоверного накала, что погасить его, казалось, не было никакой возможности. Я знала, останься я рядом с ним хотя бы еще на одно мгновение, и я снова позволю ему целовать себя. Или, еще того хуже, сама поцелую его. Я отпрянула и вернулась к своему стулу. Села, подтянула колени к груди и постаралась сделать так, чтобы он не заметил, что я вся дрожу.
— Я просила тебя этого не делать, — сказала я. — Мне бы не хотелось, чтобы меня похоронили заживо. Да и ты, мне кажется, не хочешь заработать публичную порку.
Он открыл было рот, чтобы возразить, но потом просто пожал плечами.
— Ладно. Но если ты в состоянии выдерживать мое присутствие, я бы хотел и в дальнейшем сидеть за вашим столом во время завтрака. На самом деле я отлично провел время, когда вы с Реном ушли. Мне понравились твои друзья, твоя стая. Ансель и Брин великолепны. А Мэйсон — я, пожалуй, никогда не встречал никого, кто был бы на него похож. Он просто замечательный.