– Иди покури, боец.
Солдат отошел, Лука направил бинокль в сторону АТП. Какое-то время он рассматривал окрестности, потом удовлетворенно кивнул и передал бинокль профессору.
– Бери, Моль. Изучай фольклор.
Круглов припал к окулярам: кирпичная стена, бетонный забор, сухая сосна…
– Возле рощи, правее самосвала, – «скорректировал» Лука.
Самосвал валялся на склоне, завалившись на бок, – судя по всему, когда-то давно на полном ходу пробил забор и съехал вниз. На земле до сих пор можно было разглядеть глубокую колею. Рядом валялись три расколотые секции забора. И тут Круглов увидел.
– Это что ж такое? – вылупился он на сталкера.
– «Ну и рожа у тебя, Шарапов!»
– Хватит шутить! – профессор даже топнул ногой.
– Это, Моль, называется гигант, – сообщил Лука. – Мутант такой. Слыхал, наверное?
– А чего он…
Круглов, не договорив, снова уставился в бинокль. Гигант коричневой глыбой высился за гаражом, между двух деревьев, у опушки соснового перелеска. Ростом он был под четыре метра – профессор прикинул масштаб по кабине самосвала. Мощные чешуйчатые лапы, оплетенные бугристыми канатами мышц, поддерживали похожее на картофельный клубень тело с изогнутым носом, смахивающим на криво торчащий клюв, прямо над клювом – маленькие блестящие глазки. Гигант стоял неподвижно, и только трехпалые рахитичные лапки, висящие внизу живота, медленно шевелились, будто тварь что-то под себя подгребала.
– Теперь посмотри от него влево, метров десять, – раздался над ухом голос Луки.
Профессор послушно перевел бинокль, поискал между деревьев – и точно: в тени листвы, полускрытый кустами орешника, стоял еще один гигант. Профессор нервно поводил биноклем по всей опушке, но больше никого не заметил. И тут он догадался.
– Слушай, так это наш Сахаров их под контроль взял! – радостно сообщил Круглов Луке.
– А вот и нет! – Лука покачал перед носом профессора пальцем.
«Маникюр, что ли, делает?» – мельком удивился Круглов, заметив чистый холеный ноготь.
– Видишь ли, дружище, – пояснил сталкер. – Сахаров нас инструктировал по поводу обороны. Ваш излучатель бьет аккурат до подножия этого холма. Так что увы, но мутанты эти не наши.
– И давно они тут стоят? – поникнув, спросил Круглов.
– Заметили под утро. Пошли, кофе остынет.
Круглов положил бинокль на край кирпичной кладки и вслед за Лукой вернулся к столу.
– Я слышал, что их очень трудно убить, – сказал он, наливая напиток.
– Трудно, профессор, это не то слово. Вот поэтому у нас на крыше люди с «Мухами».
– Это оружие такое?
– Гранатометы.
– Поможет?
– Обязательно, – кивнул Лука. – Единственная проблема – попасть.
– Думаю, как только они сунутся под излучатель, проблема отпадет.
– Обязательно, – с издевкой произнес Лука.
– Чего «обязательно»? – снова разозлился Круглов. – С чего ты решил, что излучатель не поможет?
– А с чего твой Сахаров двести человек на охрану поставил? А?
– Послушай, Лука! – не выдержал Круглов. – Если тебе так все тут не нравится, чего ж ты не уходишь?
– Сахаров сделал мне такое предложение, от которого я не смог отказаться, – серьезно ответил Лука. – Как и Кольцову, кстати. Ну и к тому же мне понравилась идея «Альтернативы».
– Какая именно?
– Нагнуть Зону.
– Ты что, против Зоны? – удивился Круглов. – Мне казалось, эта идеология свойственна представителям «Закона».
– Нет, профессор, я не против Зоны. Я против того, что она тут главная. Я устал бояться. И надеюсь, что Сахаров сделает все, чтобы болотные упыри мне за пивом бегали. Вот в этом я буду ему помогать не за страх, а за совесть. Доступно?
– Вполне, – кивнул профессор.
– Ну а что тут делаешь ты, мне все непонятнее и непонятнее, – добавил Лука.
– Я научный работник, – ответил Круглов сурово. – Исследователь в первую очередь. Для меня Зона – уникальный объект для изучения.
– Да это понятно. Вот и сидел бы у себя на «Янтаре», исследовал.
– Академик Сахаров предложил мне поучаствовать в проекте такого масштаба, о котором ни один ученый даже мечтать не мог.
– А при чем тут масштаб? Другие, вон, глистов в пробирке изучают – и гордятся.
– Мы стоим на пороге грандиозного открытия, – торжественно заявил Круглов. – В принципе, оно уже состоялось. Ради того, чтобы присутствовать при этом, участвовать в этом, я готов на многое. Да что там, я готов на все!
– Эк ты раздухарился!
– Я не ищу личной выгоды, – заявил профессор. – И это может служить исчерпывающим оправданием. А ради науки, ради тех благ, которые несет она человечеству, я пойду на все. И учитывая цель, стоящую перед нами, ее масштаб, я согласен отодвинуть все морально-нравственные соображения на второй план. Подвигов без жертв не бывает!
Лука удивленно смотрел на разошедшегося Круглова. Избыток эмоций заставил профессора привстать, он перегнулся через стол, опрокинув термос, и выкрикивал свои тезисы прямо в лицо сталкеру. При этом у Луки создалось впечатление, что Круглов обращается к кому-то другому, будто бы продолжает давно начатый спор.
Тяжело дыша, профессор уселся обратно и вытер вспотевшее лицо. Лука помолчал, наблюдая за ним, а потом тихо спросил:
– Слушай, Моль, а вдруг Бог есть?
– Чего? – опешил Круглов.
– Бог, – сталкер показал пальцем вверх.
– И что?
– Не боишься?
– Я не думаю…
Но закончить Круглов не смог – внезапно со стороны базы раздался протяжный скрип, завершившийся грохотом, от которого содрогнулся пол под ногами. Круглов вслед за Лукой и другими солдатами бросился к окну, выходящему во двор.
Сначала профессор ничего не заметил – подсознательно он ожидал увидеть дым разрыва, – но потом в ужасе замер: вместо пяти антенн излучателя над «Радаром» возвышались только три. Но и они стояли как-то не так, симметрично накренившись вправо. Две недостающие мачты валялись на земле, у их оснований топорщились выкорчеванные обломки бетона и, словно корни, завивались обрывки электрических кабелей. Спустя еще секунду из разлома лениво выплыло густое черное облако.
Лука, крепко выругавшись, бросился к противоположному окну. Круглов, все еще пребывая в шоке от увиденного, проводил его взглядом. Посмотрев в амбразуру, сталкер метнулся к столу за автоматом. Профессор отрешенно отметил, что из упавшего термоса по доскам растекается черная кофейная лужа. Весь этаж вмиг наполнился шумом и хаотичным движением – носились люди, лязгали затворы, звучали какие-то команды…