– А где домики-то? – жалобно спросил сержант.
Территория базы была усыпана битым кирпичом и покореженным металлом. В принципе, ничего удивительного – все постройки в Зоне находились в той или иной степени разрушения. Но тут хаос был, что называется, «свежий», еще не успевший улечься. Кроме того, некоторые развалины слабо дымились. Лейтенант поднялся, краем глаза он заметил, что бойцы на броне тоже повскакивали, с тревогой разглядывая базу.
– Товарищ лейтенант, что делать будем? – спросил Коростелев.
– Приказ забыл? – поинтересовался Бехтерев, пытаясь грубостью скрыть неуверенность.
– Но…
Поймав злой взгляд командира, Коростелев прибавил газу. Вскоре колонна остановилась перед въездом. Неизвестный катаклизм, обрушившийся на «Радар», не пощадил и ворота: левая металлическая створка, накренившись, висела на одной петле, правой вообще не было. Коростелев затормозил, не рискуя заезжать на территорию. Лейтенант спрыгнул на землю, сделав солдатам знак оставаться на местах. И, вздрогнув, вскинул ствол: в проеме ворот показался рослый сталкер.
Человек поднял вверх руки, показывая, что намерения его мирные. Бехтерев, оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, подошел.
– Ты кто? – спросил лейтенант.
– Кто надо, – ответил сталкер.
– Чего хамишь?
– Первыми представляются гости, – ответил сталкер. – Или манерам не обучен?
Было в его облике и выправке что-то, заставившее лейтенанта уступить и не развивать конфликт.
– Лейтенант Бехтерев, Коалиция, – представился он.
– Сталкер Шаман, Зона, – ответил сталкер.
– Мне нужен академик Сахаров.
– Увы.
– В смысле?
– В смысле: нет больше Сахарова! Езжай обратно, лейтенант Бехтерев, и расскажи эту радостную новость остальным.
– У меня приказ, Шаман.
– Ну, я-то чем могу помочь? – насмешливо поинтересовался сталкер, закуривая. – Людей воскрешать я не умею.
– Тут должен быть полковник Кольцов, замкомандира «Закона», – ухватился за новую идею Бехтерев.
– Не знаю такого, – покачал головой Шаман. – А то, что осталось от «Закона» – и от «Воли», кстати, – отступило вон в те болота. Можешь попытаться догнать. Но не советую, бесполезно.
– Блин, сталкер, что тут у вас произошло? – не выдержал Бехтерев.
– Зона, лейтенант. Здесь произошла Зона. Ваш Сахаров получил то, чего добивался. И теперь про него можно забыть.
Лейтенант потоптался на месте, разглядывая невозмутимое лицо сталкера. В жизни ему очень редко приходилось сталкиваться с ситуациями, в которых он бы не знал, как поступить. Но сейчас, похоже, назревал как раз такой случай.
– Дай сигарету, – попросил Бехтерев.
Он воровато обернулся на застывший в ожидании отряд и, придвинувшись к сталкеру, чтобы прикурить, тихо спросил:
– Слушай… Шаман. Ну, мне-то что теперь делать?
– Какой приказ?
– Прибыть с отрядом в распоряжение академика Сахарова.
– Давай, прибывай, – сталкер сделал шаг в сторону, открывая Бехтереву обзор.
– На хрен! – твердо заявил лейтенант, оглядев развалины.
– Ну вот, – кивнул Шаман. – Иди, свяжись со своими. Скажи, «Радар» разрушен. Сахаров – все.
Мысль лейтенанту понравилась – на лице отразилось радостное облегчение. Он быстро вернулся к отряду. Солдаты засуетились: УАЗ отъехал подальше, на открытое место, над багажником задрался узловатый прут антенны. Лейтенант приложил к уху трубку.
Разговор длился минут пять и, судя по жестикуляции, был непростым. Наконец Бехтерев отдал трубку бойцу и почти бегом вернулся к воротам.
– Ну чего? – поинтересовался Шаман.
– Это… – смущенно начал лейтенант. – Приказано тебя с собой взять.
– Не советую даже пытаться.
– Да понял уже, – вздохнул Бехтерев. – Ладно, давай.
– Давай, – кивнул сталкер, пожимая протянутую руку.
Бехтерев двинулся к своим.
– Эй! – окликнул его Шаман. – Что они про Сахарова-то сказали?
– «Слава богу» сказали, – крикнул Бехтерев, запрыгивая в машину.
Колонна развернулась на плацу перед воротами и с ревом умчалась под гору. Шаман выкинул окурок и пошел обратно на базу – разбираться с проблемой.
Проблема была в том, что лаборатория не подавала признаков жизни. Закрыта была лаборатория. А там, по идее, сейчас находились Молодой с Зубром. Шаман снова закурил. Пожар у антенн бушевал уже вовсю: даже отсюда были видны языки пламени, поднимающиеся из земли. Все это напоминало вечный огонь у могилы героев войны. Что там, под землей? Дверь не сломать. Придется ждать, пока прогорит, и лезть через разлом… Если пожар не выжжет все подземелье дотла.
Быстрым шагом, обходя следы недавнего побоища, Шаман двигался к тоннелю – входу в лабораторный комплекс. То тут, то там среди руин мелькали его бойцы – искали раненых и собирали хабар с убитых. Вся дорога была усыпана кирпичами, гнутыми железными конструкциями и прочим мусором…
Возле штабеля заросших мхом плит на земле сидел сталкер. Рядом лежало тело в разорванном на груди бронежилете. Сталкер курил. Шаман узнал его – Чирик, молодой парень, приведший их в «Бомбу». И сразу же догадался, что рядом лежит его друг, которого теперь звали Пасюк. Чирик поднял влажно поблескивающие глаза на командира.
– Как же я теперь? – хрипло спросил он.
– Не горюй, сталкер, – твердо произнес Шаман. – Со мной пойдешь.
На душе потеплело, когда заметил, что Чирик явно заинтересовался предложением – во всяком случае, тоска в глазах пацана сменилась задумчивостью. Откровенно говоря, дальнейший план действий сложился в голове Шамана еще перед боем. Но сначала нужно было закончить дело. Он наклонился и ободряюще похлопал Чирика по плечу.
– И вот еще что, – сказал Шаман негромко. – Просьба у меня к тебе будет, сталкер. Похорони его по-нормальному, ладно? Он мне сегодня жизнь спас.
Чирик понимающе кивнул. Шаман тронулся дальше, спустился к железнодорожным путям и уже хотел перелезть через платформу, когда услышал со стороны локомотива тихий стон.
Прислонившись спиной к ржавому колесу, на гравии полулежал человек. Шаман метнулся к нему – и сразу понял, что это не его боец: длинные, поблескивающие сединой волосы картинно разметались по земле, такая же длинная борода, местами пропитанная кровью, закрывала грудь. На плече нашивка «Альтернативы».
Шаман узнал его – трудно было не узнать: слишком запоминающаяся внешность. Он подошел к бывшему врагу. Вблизи стало заметно, что нижняя часть тела раненого выгнута под неестественным углом, из-за этого лежащая на земле фигура напоминала брошенную куклу.