Официант кивнул, но без особого энтузиазма. Наверное, ему не интересно обслуживать таких осторожных клиентов.
Командор пробежал глазами меню, заказал несколько блюд на свой вкус и обязательный чай с десертом. Женя целиком полагалась на Талеха. Всё равно не разбиралась в джамранской кухне. Из-за привычки джамрану совать в еду генетические ингредиенты, Евгения редко её пробовала и потому не изучала.
Пока ждали заказ, Женя с любопытством разглядывала интерьер… Всё в джамранском стиле. Лёгкая плетёная мебель. Неповторимая абстрактная живопись в рамках на стенах. Часы с подсветкой на потолке, а лампы строго по углам. Цветы, фрукты и драгоценные камни в чашах. У каждого столика пёстрые голографические ширмы, словно распушённые павлиньи хвосты. И множество дверей, ведущих в таинственные комнаты. На окнах радужные жалюзи с причудливым орнаментом.
– Клинопись руннэ, – сказал Талех, проследив за её взглядом.
«А что? После староджаммского ничего удивительного».
– У них мода была такая – писать на шторах?
– Нет, – улыбнулся командор. – Писали джамрану. Они приняли государственным буквенный язык джаммов, а клинопись стали использовать как украшение или узор. Она ведь напоминает рисунок. Увы, теперь никто, кроме учёных, этого не переведёт.
Евгения вздохнула.
«Бедные руннэ!.. И они так похожи на землян. Ох уж эти джаммы…».
А ещё, Женьке внезапно пришло в голову, что это второй раз, когда Талех её куда-то пригласил. Не считая обеда в начале их знакомства. Вечно занятой командор, едва урывал время, чтобы поспать. Так было весь прошлый год, пока восстанавливали станцию. Чего уж там… Но в джамранские рестораны он Еву никогда не приглашал. Однажды позвал в земное кафе, где подавали джамранские лакомства и весьма недурные. А в станционные джамранские закусочные Женя одна не ходила, понимая, чем это может закончиться. Да ей хватало и «Синегарской звезды»!
– Почему? – задумчиво спросила она.
– Что, почему? – живо откликнулся Талех, разминая в пальцах душистые листья. Джамрану заранее разносили приправы на столики.
– Мы всё-таки пошли в джамранский ресторан.
Командор пожал плечами.
– А отчего бы не пойти? Это нейтральная территория, в отличие от станции, и здесь я могу быть уверен в твоей генетической безопасности.
Однако, когда официант явился с подносом и расставил блюда перед ними, Талех понюхал желеобразное кушанье в форме морской звезды посыпанной синими кристалликами. И отодвинул.
– Это что?! – грозно спросил он у официанта, тыча ему в нос тарелкой.
– Филабелла, – невозмутимо ответил тот.
– Вижу, что филабелла, – с холодной яростью отозвался командор. – Что ты подмешал туда, обормот?
– Совсем немного…
– Я ведь предупреждал.
– Репутация нашего ресторана обязывает развлекать клиентов, – обиженно заявил парень. – Я подумал, ваша дама захочет расслабиться…
– Мне всё равно, что ты подумал, – не повышая голоса, перебил его Талех. – И тем более плевать на репутацию этого заведения. Но если хоть один волос моей дражайшей спутницы изменит свою структуру… Я навсегда закрою этот притон генетического разврата. Ясно?
– Куда уж яснее, – пробормотал официант.
– А теперь унесите всё, немедленно. И замените обычной едой. Живо.
– Сурово, – усмехнулась Женька, когда официант убежал с подносом. – Может, не стоило?
– Ты хотела бы снова позеленеть, покрыться шипами или обзавестись новыми конечностями?
– У меня есть универсальный антиген, – возразила Евгения.
– Ну и что. Его не мешало припугнуть. Иначе, моё предупреждение выглядело бы непоследовательным. Это не шутки.
– Почему так нельзя с Занденом? Постращал и порядок.
– На станции? Невозможно. Ролдон-2 – территория Джамранской республики. А планета находится в нейтральной зоне.
– Почему так?
– Ролдон – территория конгломерата. Ризваль – научный объект, за исключением командариума и Дома Правосудия, а станция – военный. Она не может быть нейтральной территорией, и все джамрану на станции подчиняются джамранским законам.
– Сколько условностей. Голову сломаешь!
– Зато в Ризвале неограниченно действует знак нейтралитета.
«Скрещенные пальцы», – догадалась Женя.
– Пренебречь им на нейтральной территории, значит выказать неуважение. Я поставил этого сноба на место…
Официант принёс ужин, теперь без добавок, поклонился и молча удалился. У Женьки вдруг пропал аппетит, и она вяло ковырялась в тарелке. Зато чай пила кружку за кружкой. Талех заказал ещё кувшин. Командор явно хотел поговорить, но почему-то разговор не клеился.
– Тебе не понравилось? – удивился Талех, когда Женя отставила недоеденный десерт. – Это же твой любимый.
– Был… До суда, – прозвучало гадко, и она недоговорила.
Командор понял и отложил вилку.
– Ты можешь отказаться от замужества в любой момент.
– Ага, сейчас… Не дождётесь, – упрямо сказала Евгения, стиснув в кулаке салфетку.
Талех улыбнулся и накрыл её ладонь своей.
– Ты не пожалеешь, обещаю…
Она вырвала руку.
– Прекрати! Обойдёмся без банальностей. А то, как в сериалах… «Ты не пожалеешь, дорогая…».
Командор рассмеялся.
– По закону жанра ты должна ответить: «Я уже жалею, ах…», – он так похоже изобразил драматический момент из мыльной оперы, что Женька прыснула от смеха.
– Ты смотришь сериалы?!
– Нет. Читаю любовные романы, – Талех состряпал горестную физиономию, – и рыдаю, пока никто не видит…
– Правда? Я и не знала, что ты такой сентиментальный.
– Нет. Иногда я слушаю мысли людей. Чего только они не смотрят! А потом думают так же… Говори! Ты жалеешь, что связалась со мной?
Женя помрачнела.
– Ещё чего! Ничего я не жалею. Это не в моём характере.
– Вот за это я тебя и люблю, – улыбнулся он.
– Только за это?
– Не только… Ты знаешь.
– Ага… Признайся честно, ты всё подстроил! Да?… Зачем?
Она решила вывести командора на чистую воду. Он прищурившись взглянул на неё и сказал:
– Это был единственный способ заставить тебя стать моей женой.
– Я серьёзно!
– Я тоже.
– Не верю.
Они наклонились друг к другу через стол.
– И правильно делаешь… – прошептал Талех.
Женька была в замешательстве.