— Большое спасибо, буду ждать, — ответил он, и его голос звучал очень тепло.
Конечно, Дервла права. Сейчас она была рада, что снова его увидит. Вместо того чтобы сидеть и в сотый раз прокручивать в голове детали несколько подпорченного вечера.
— Пап?
— Привет, Эми. — Он обрадовался ее звонку.
— Вот решила позвонить. А то ты вечно ругаешься, что я тебе ничего не рассказываю.
— Та-ак. И в чем на этот раз дело?
— Я хочу уехать на уик-энд.
— Давай обсудим это вечером.
— Вечером не получится, па. Я еду прямо сейчас. Обратно — в воскресенье вечером.
— Куда ты едешь прямо сейчас?
— В Лондон, меня посылают посмотреть, как делают презентации в таких магазинах, как наш. Чтобы устраивать то же самое в Дублине.
— А кто еще едет? — Голос его дрогнул.
— Не волнуйся, пап. Я просто хотела тебя предупредить. До воскресенья! — В трубке раздались короткие гудки, как будто ей удалось все уладить. Мда, с ней сейчас бесполезно разговаривать, мысленно она уже в Лондоне, мчится навстречу миру странного секса и фетишей.
Ади и ее приятель Герри собирались на выходные отправиться на марш в защиту деревьев. Вот и чудненько. Осталось выяснить, какие планы у Линды. Дочь скорчила гримаску и сказала, что пока не знает. Она еще не решила.
— А ты можешь решить прямо сейчас? — спросила Клара.
— Зачем? — Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что мать хочет спровадить ее из дома. Линда была не против ланча в каком-нибудь милом месте, разумеется, за счет Клары. Но сначала стоит прозондировать почву. — Не знаю, я вообще-то думала побыть дома…
— В таком случае позаботься заранее о том, чтобы купить себе продукты и постарайся не сильно маячить у меня перед носом, — вынесла решение Клара.
— Чтоб значит “купить себе продукты”? — ужаснулась Линда.
— А что такого? Ты за две недели не дала ни гроша на хозяйство, несмотря на нашу договоренность. Я знаю, что у тебя скоро будет подработка и ты, конечно, внесешь свою долю, а пока что я не собираюсь становиться твоей кухаркой.
— Но если я не найду работы, как я смогу покупать еду? — Линда ошарашенно округлила глаза.
— Да, незадача, — согласилась Клара. — Вот и напряги извилины.
— А ты-то сама что делаешь в воскресенье? — Линда не хотела так просто сдаваться.
— Я пригласила на ланч коллегу.
— У-у-у, тоска какая, небось опять заведете свою волынку, клиника то, клиника сё…
— Именно. Ты уже передумала сидеть дома? Тогда будем считать, что твои планы прояснились.
— Ладно, уговорила. И кстати, перестань уже постоянно проверять холодильник, чтобы выяснить, сколько я выпила твоего молока или отрезала твоего бекона.
— Я уверена, что всегда лучше избегать любого недопонимания, — ответила Клара беспечно.
* * *
Питер принес бутылку вина.
— Как мило, давай откроем. — Клара протянула ему штопор.
— Штопор не понадобится, пробка откручивается. Я беру вино на распродаже, но оно вполне приличное, — ответил он.
— Я вообще считаю, что все бутылки должны быть с откручивающейся крышечкой, — сказала Клара, делая бутерброд из черного хлеба с семгой.
— В винном бизнесе вообще полно абсурда, — сказал Питер. — Люди считают, что хорошее — это обязательно дорогое. Это как новое платье короля! А ведь сколько есть хороших вин, которые стоят вполовину дешевле, чем так называемые фирменные.
Ну почему, почему он все время говорит о деньгах? Взрослые люди, вполне состоявшиеся, она врач, он фармацевт, далеко не бедные, в конце концов, могут они себе позволить разориться на бутылку вина или нет?! Клара с трудом подавила раздражение.
Он похвалил ее дом — светлый и просторный, и сад такой ухоженный и яркий. Она сказала, что весь секрет садов — в пышных разноцветных кустах, которые растут сами по себе и особого ухода не требуют. Они взяли по бокалу вина и вышли в садик, где она показала ему разные растения.
— Ты сажаешь семена? — поинтересовался он.
— Что ты, у меня ведь ни теплицы нет, ни специальных приспособлений, которые нужны, чтобы получить такой результат.
— Но это ведь страшно дорого? — спросил он.
— Не дороже, чем заводиться с теплицей и торчать в ней дни и ночи не разгибаясь, — ехидно ответила она.
— Действительно. — Питер задумался. Друзья не раз жаловались ему, что содержание сада требует больших затрат, так что всякий раз, поднимаясь в свою квартиру над аптекой, Питер утешал себя именно этим.
— Если ты придешь сюда как-нибудь летом, мы можем пообедать на свежем воздухе, я тут сделала специальный уголок, — предложила она.
— Надеюсь, летом мы все еще будем друзьями, — просто ответил он.
На столе были стейки, пирог с мясом и почками, сыр. Клара открыла бутылку красного вина. На вопрос, где и за сколько она его купила, соврала, что не знает, это был подарок. Не говорить же, в самом деле, что зашла в винный погребок за настоящим десертным вином, кажется, это бургундское. И стоит оно соответственно. А то еще решит, что она таким образом пытается его завлечь, а не ведет себя просто как великодушный, гостеприимный хозяин.
Он заговорил о рецептах фармацевтических компаний, которые заполонили рынок своим товаром. Но, возражала ему Клара, то, что люди с сердечными болезнями живут нормальной жизнью, чрезвычайно обнадеживает. Совсем недавно ее пациенты считали клинику чем-то вроде чистилища, откуда всем одна дорога — на тот свет. А сейчас все привыкли, почувствовали уверенность и способны справиться с трудностями.
Он рассказал, как на этой неделе к ним в аптеку, размахивая ножкой от стула, ворвался наркоман. Абсолютно невменяемый парень требовал морфия и антидепрессантов. Тощий, прыщавый мальчишка. Питер отвел его в кладовку, показал закрытый сейф, объяснил, что необходимо три ключа, но сотрудник, у которого третий ключ, ушел на обед.
— И что он сделал?
— Поверил мне. А потом вдруг закричал и весь затрясся. Полицию уже позвали, и мне оставалось только задержать его, чтобы он не сбежал. Дал ему пару таблеток успокоительного, зубы заговаривал. Он и впрямь думал, что мы ждем кого-то, кто принесет третий ключ. А вместо этого пришли полицейские. Грустно все это.
— Ты имеешь в виду, что он тоже чей-то сын? — уточнила Клара.
— Да, ведь кто-то растил его, давал ему все самое лучшее, возлагал на него надежды. А посмотри на него сейчас… — У Питера был очень удрученный вид.
— Я понимаю, но ведь мы не боги. У меня был пациент с приступами головокружения и аритмией. Мы с Декланом дали ему монитор Холтера, чтобы круглосуточно отслеживать состояние. Велели на следующий день прийти в клинику. Пришел, мы распечатали отчет, оказалось, что в районе полуночи прибор отключили. “Почему вы его отключили?” — спросила я его. “Доктор, — говорит он, — я такую красотку подцепил, ну не стану же я пугать ее этой дурацкой штукой! Еще решила бы, что я извращенец”.