– Николай Андреевич, а скажите, кто вас донимал тут в последние дни? Я имею в виду сторожей.

– Да пацаны, например. Замаялись гонять их. Медом намазано им…

– Не, я не про пацанов, – перебил Гуров. – Что за привидение у вас моталось по площадке, которое все сторожа видели?

– Ну, – старик сокрушенно покачал головой, – тут уж и не знаю, что сказать вам. Полиции про привидения рассказывать… Это уж не знаю как.

– Участковому рассказывали, который приезжал к вам?

– Пытался. Вот после этого и зарекся. Кабы «психушку» не вызвали с санитарами. Или не уволили за пьянку. То привидение, то «белочка»!

– Так это было привидение или человек, переодетый привидением?

– Ох, начальник. – Старик сделал попытку посмотреть полковнику в глаза, но снова опустил взгляд. Чувствовал он себя явно неловко. – Теперь уж и не знаю… Их как бы и не бывает, привидений-то… А то говорят, что и бывает. Даже на фотографиях они отпечатываются. Я уж и не знаю, как считать теперь.

– Тогда просто опишите привидение. Откуда взялось, как оно себя вело, куда делось?

– Если со стороны сторожки глядеть, – старик оглянулся назад, – то получается, что появлялось оно каждый раз из-за складированного кирпича. А потом перелетало влево и за лесами строительными скрывалось. И все.

– А дым был? Туман?

– Был, а как же! – обрадовался старик. – Сначала вроде как туман набежал, а потом оно в тумане в белом и полетело.

– Я посмотрю, Лев Иванович? – спросил разрешения улыбающийся Бойцов и вышел из вагончика.

– А лицо вы, Николай Андреевич, не разглядели у привидения? Может, кого-то напомнило вам?

– Какое там, – продолжал смущаться старик. – Лица не разглядеть было.

– А рост? Телосложение?

Мишин кряхтел, возился на стуле и пытался вспомнить. Гуров понимал, что беспокоит старика. Во-первых, когда серьезные люди начинают верить тебе, всегда как-то начинаешь чувствовать подвох. То ли ты прикоснулся к великой тайне и завтра проснешься знаменитым. То ли ты сейчас узнаешь, что за дверью стоят санитары. Или тебя просто поднимут на смех, заявив, что ты уже полчаса трешь уши полиции!

Дверь открылась, и вошел Бойцов, бережно неся в руках на обрывке газеты какой-то темный цилиндр толщиной с большой палец руки. Участковый осторожно положил газету с цилиндром перед Гуровым, и сразу в нос ударил запах горелой пластмассы.

– Там, за кирпичами, и нашел, – пояснил Бойцов. – Я даже знал, что искать. Сами в детстве такими баловались. Это же классическая дымовушка. Старые детские куклы и некоторые пластмассовые расчески очень дымят, если их поджечь, а потом потушить. Их ломают на мелкие кусочки, закладывают в такой вот цилиндрик, который закрывается плотно. В крышке дырок наделать побольше. А потом поджечь пластмассу, задуть и быстро завинтить крышку. Дым будет через дырочки… вон видите? Будет бить не хуже, чем из дым-машины на эстрадной сцене. Чаще всего дым белого цвета получается.

– Белого цвета был, – нехотя признал сторож.

– Так, с этим ясно. – Гуров отодвинул в сторону газету с дымовушкой. – А теперь расскажите про прорицателя, который к вам ходил вечерами и пугал страшными карами, если тронуть эти дома.

– Был такой. – Старик смутился еще больше, понимая, что опять выглядит как дурак перед полицией. – Юродивый какой-то. Выпить приносил, сигареткой угощал запросто, это точно. А вот как он начинал всякие страсти рассказывать, тут и не уследишь. Начинает вроде издалека, про историю, про старые времена, а потом как-то на современность перейдет, и не заметишь. И сразу про Горчаково, про проклятия здешние. Что дома сносить в этом месте нельзя и строить нельзя. Мы слушать-то переставали, а он все твердит свое. Ну, думаем, как выпьет, его мозги и переклинивает. Жалели даже.

– А когда он перестал ходить?

– Да как убился у нас рабочий… Это еще при Борисове было, при прежнем прорабе.

– Лет ему сколько примерно, выглядит как?

– Лет ему… – Старик задумался. – Не скажу, что много, но иногда вроде и старым казался. Хотя по рассуждениям он дите-дитем! Было дело, гадали про то, сколько ему лет.

– Посмотрите, Николай Андреевич. – Гуров вытащил из кармана фотографии и стал раскладывать на столе перед сторожем. – Нет ли среди этих людей вашего прорицателя?

– Е…понская болячка! Да вот же он! – вдруг ткнул пальцем в фотографию Самарина старик. – Здесь молодой еще. А так он, точно он. Это что же? Как в театре, что ли? Грим какой-то?

Следующим в вагончик вошел прораб Голубев, но ничего особенно нового он не рассказал. Большей частью он пересказывал как раз то, что узнавал от рабочих и сторожей. Однако подпиленный мосток через траншею Гурова заинтересовал. Мостка того уже, правда, не было, нечего было посмотреть своими глазами.

– Ну, – Гуров встал и стал складывать в папку фотографии, блокнот с записями, – теперь у нас последнее на сегодня важное дело, Сашка.

– Какое?

– Допросить предыдущего прораба, Борисова. Началось все при нем, а о Борисове тут отзываются как о мужике крайне серьезном.

– Вы верите во все это, Лев Иванович?

Гуров остановился на пути к двери и повернулся к Бойцову. Лицо молодого помощника выражало азарт и что-то еще. Больше это было похоже не на обожание прославленного полковника и желание смотреть ему в рот, скорее, скепсис по поводу того, что прославленный полковник что-то не увидел или поддался на рассказы мистического содержания. Скепсис Гурову понравился!

– А во что в «это»? – спросил сыщик. – Ты сейчас спросил меня таким тоном, Сашка, как будто я увидел русалку и поверил в ее существование. И русалок, и водяных, и леших с кикиморами. В целях экономии времени отвечу сразу на все вопросы. Даже еще не заданные тобой. В проклятие не верю. В умышленную мистификацию, которая имела целью сорвать работы по демонтажу старых зданий, верю. В то, что несчастные случаи были в основном организованы кем-то из рабочих по заказу мистификатора, верю. Как верю и в тайник, в котором было нечто, что интересовало Самарина и его дружков. И вот этого человека, который сегодня там лежал в луже крови.

– Я, собственно, не об этом, – смутился Бойцов. – Вы верите в клады?

– Один, мы с тобой точно знаем, что был. Второй? Знаешь, убийство, почерк преступления налицо. Мотив? У нас дыра в полу размером с небольшой сундучок и возраст полов лет под сто, если не больше. Тебе ответить?

Глава 7

Гуров сидел в своем кабинете, разрываясь между мобильным телефоном и проводным на своем столе. Установить личность погибшего человека без документов в таком крупном мегаполисе, как Москва, дело сложное. Часто практически невозможное. Чудо, если человек был ранее судим или по какой-то другой причине отпечатки его пальцев оказались в картотеке МВД. А если нет?