– Эволюция чего? Фауны, флоры, биосферы, всей Земли?
– Это еще предстоит изучить.
– Не вам, сударыня, – вдруг вспомнил генерал о своей секретной игре. – Содействие мы зачтем, но ответить все равно придется. Вас проводят.
Он кивнул подполковнику. Тот галантно подал руку, помог Татьяне встать и лично проводил до ворот ангара. Никакого конвоя не было ни у ворот, ни за ними. Дамочка просто вышла под ручку с «адъютантом» и растворилась в сиянии Мертвого полдня.
Лунев усмехнулся. Кому показывал этот спектакль Остапенко, было непонятно. Хорошая мина при плохой игре? Только если так.
Впрочем, как выяснилось чуть позже, один неискушенный зритель все же нашелся. Это был майор Бражников. Когда Остапенко, приказав всем отдыхать до завтра, удалился следом за «адъютантом» и Татьяной Сергеевной, молчавший на протяжении всего «разбора полетов» майор вздохнул с облегчением и наконец высказался.
– А за что ей отвечать? Она же ничего такого… просто исследовала. Нет, может, и виновата, я в этом деле не очень разбираюсь, только… все равно же помогла. Жалко.
– Скажу тебе, как родному, майор. – Бибик обнял Бражникова за плечи. – Не переживай. Она выкрутится. Просто отработает еще десяток лет на отдел специальных исследований при контрразведке МИС, и дело прикроют.
– Да? – Бражников на секунду притормозил. – А-а, вот в чем хитрость! Ну, это нормально. Генерал, как всегда… умеет замутить.
– Вот именно, – недовольно произнес Андрей. – Не доверяет он людям. Он вообще людей недолюбливает, по-моему. Остапенко всегда практиковал сомнительные методы, остался верен себе и теперь.
– Нет, ну, а как еще было внедриться к «ангелам»? – встал на защиту генерала Бибик. – Только убедив их, что наука для тебя важнее всего на свете и ты готов на любые союзы. По-моему, нормально все разыграли.
– И все-таки перегнули. – Лунев помотал головой. – Подставлять своих, пусть у них самих рыльце в пушку… как-то это не очень. Но в душе я рад, что все обошлось и что Татьяна оказалась вашей.
– За это и выпьем, – усмехнулся Бибик. – Во! Кстати! Это мысль. Может, заглянем в питейное заведеньице? Пока не отсверкает, идти все равно некуда.
Бражников молча пожал плечами и кивнул.
– Не вопрос, – сказал Лунев. – Кем я выгляжу?
– Пока кинозвездой, – Бибик полез в карман. – Да, чуть не забыл! Твой артефакт. Как обещал. Только генералу не показывай, отберет.
– Оставь пока при себе, – Андрей придержал руку полковника. – Сначала спокойно выпьем.
– Тоже верно, – полковник Бибик сунул вещицу обратно в карман. – Идем?
– Я подвезу. – На пороге «дежурки» вдруг снова возник Остапенко.
Генерал успел сменить куртку. Теперь поверх униформы была наброшена потертая кожанка. Это следовало понимать как приглашение к неформальному общению. Впрочем, лично для Андрея погоны не имели значения и раньше.
– Спустились с небес на землю, гражданин генерал? – не удержался Лунев от иронии.
– Спустился, Андрей, есть такой грех. Кое-какие дела на земле имеются. С тобой, например, поговорить кое о чем.
– Опять? – Сталкер помотал головой. – Забудьте!
– Не спеши. – Генерал хлопнул его по плечу. – Сейчас выпьем, расслабимся, тогда и поговорим. Тебе ведь все равно контракты нужны. Вот и выслушаешь первое коммерческое предложение. Поступят другие, повыгоднее, не держу.
– Можно было не усложнять, без выпивки обойтись, – пробурчал Андрей. – С подчиненными разве можно?
– С подчиненными пить не рекомендуется, но какие могут быть рекомендации в Зоне? – Остапенко подбросил на ладони ключи. – Поехали, сам поведу. У тебя, Лунев, был когда-нибудь шофер в звании генерала?
– У меня вообще шоферов не было. – Андрей протиснулся мимо Остапенко в дверь. – Только водители.
– И у меня. – Следом протиснулся Бибик.
– Бражников, хоть ты промолчи. – Генерал поморщился и махнул майору. – Шевелись. В «Соме» скоро мест не останется.
– Можно в «Якорь» или в «Зону-Х», – предложил Бражников.
– Притоны, – отрезал генерал и неожиданно подмигнул. – Только в «Сом». Там такая Вера!..
…В зоринском баре «Сом» всегда было людно. Бар работал круглосуточно, и круглые сутки в нем обязательно кто-нибудь сидел. Поэтому две улыбчивые официантки вечно порхали между столиками, а бармен без устали тер стаканы. Обычно троица справлялась, но иногда, как, например, сейчас, в связи с внеочередным наплывом посетителей, жаждущих не столько пива, сколько обмена новостями, на помощь персоналу приходила еще и Вера. Та самая, «мечта поэта» и любого другого мужчины, застрявшего в Зоне более чем на год.
Хотя, не любого. Андрей пропадал тут больше пятилетки, но ему до сих пор было трудно понять причину популярности этой дамы у завсегдатаев.
Сегодня он и не пытался ничего понимать. Просто сидел, пил, ел и наслаждался относительным покоем. Пару раз инстинкты срабатывали на посредников, а однажды на замаскированного под военного проводника разведчика синих, но никто из троих представителей синдиката Андрея не узнал, а потому Лунев просто плюнул и забыл. В запасе было еще часов шесть спокойной жизни с «чужим лицом», и тратить их на всякие глупые страхи было бы неразумно. Будет день, будет пища, как говорится. Вернется нормальное обличье, вернутся и проблемы, а вместе с ними и осторожность. А пока… Когда еще удастся выбраться в бар? Значит, надо отдохнуть на всю катушку! Чтобы запомнилось надолго.
И все же полностью расслабиться у Андрея не получалось. Но его беспокойство имело другую подоплеку. В какой-то момент, устав строить догадки, Андрей решился и сел поближе к генералу. Остапенко сразу понял, что сталкер не отвяжется, пока не получит все ответы, и кивнул.
– Спрашивай. Что тебя гложет?
– Всего один момент непонятен. – Во всеобщем гаме приходилось говорить почти по слогам. – Татьяна вообще… человек? Почему она такая странная? Или дело в химической накачке? Вы так подстраховались против телепатического воздействия, чтобы враг не смог прочитать ее мысли и понять, что она шпионка? Подготовили дамочку к внедрению в тыл врага, но в процессе чуток переборщили? Да так, что она лишилась половины чувств и эмоций? Это пройдет или это навсегда?
Выслушав «пакет» вопросов, Остапенко пристально посмотрел на Лунева и покачал головой.
– Зачем спрашивать, если сам все знаешь лучше меня?
– Это мои предположения. Мне нужно, чтобы все это произнесли вы. Я оказался прав?
– И что, если так?
– Плюну вам в морду за такое свинство.
– Ну, плюнь. – Остапенко скривился. – Думаешь, кому-то легче станет?
– Думаю, нет.
– И зачем тогда пинать курицу, несущую золотые яйца? Я тебе мало плачу, что ты такой на меня обиженный?