– Ты кто?
Голос прозвучал под землей, как грохот сорвавшейся с грузового скипа вагонетки. Здесь кто-то живой? Живой и в сознании?
Светлый… Не слишком сильный, не слишком внушительный. Испуганный и неуверенный. Я бы подумал, что это Борис, но Борис не мог так быстро сюда попасть. И аура совершенно другая. Ходит свободно, заклятий подчинения нет.
– А ты кто? – спросил я.
– Хозяин не сказал, что ты придешь, – проговорил Светлый Иной.
– У тебя есть хозяин? – изумился я.
– У этого места есть хозяин, о чем ты прекрасно осведомлен. Не так ли?
Будь я мудрым и коварным Темным, я бы, конечно, попытался развести бодягу о том, что меня прислал «хозяин», а потом ударил бы исподтишка. Потому что не может нормальный Светлый находиться в таком месте в такое время и спокойно наблюдать. Значит, этот не нормальный, а в высшей степени странный. И еще в большей степени, чем все они, фанатик, потому что наверняка находит своему присутствию здесь высокие оправдания.
Но мне было противно говорить с этим типом. Хотя и атаковать его я не решался – на пареньке было навешано столько всякой защиты, и Темной защиты, что с ним лучше не связываться.
– Пошел ты, – коротко сформулировал я свою мысль.
Как ни странно, мой наезд Светлого ничуть не смутил, но, как мне показалось, испугал.
– Не надо ругаться. Лучше скажи – зачем тебя прислал Данила?
А вот теперь нужно было думать. Думать крепко и быстро.
Все мы читали книги о Шерлоке Холмсе, а некоторые даже смотрели фильмы – причем в разных версиях. Увы, ничего, кроме защитных заклинаний, не выдавало связи этого Светлого с могущественными Темными. У него не торчали из кармана чьи-то отрезанные уши, к поясу не были привешены колдовские кинжалы, и даже на теле не видно было заклятия «карающего огня». Но связь была. И я должен был ее вычислить, причем чем скорее, тем лучше.
– Молчи, – приказал я. – Не до тебя.
Как ни странно, Светлый замолчал. Так что он не профессиональный страж в отсутствие «хозяина». А кто он? Сейчас узнаем…
Пусть я не слишком силен как маг по столичным меркам, соображал я хорошо с детства. Надо просто подумать. И тогда можно будет понять, что здесь происходит. Несмотря на всю внешнюю дикость ситуации.
Я вгляделся в рисунок общего сковывающего заклятия. «Диадема». Каждый завязан на каждого, но некоторые элементы более важны, нежели другие. Алена тоже в кругу, но как бы на отшибе. А Светлые маги, как я уже говорил, под персональными «темными мечами». Из-за того, что они более опасны? Вряд ли. Ведь они связаны и не могут влиять на ситуацию. Значит, дело в другом… В чем?
Механизм высшего заклятия, сковывающего «диадему», виделся мне плохо, но я видел – нарушится круг, мечи упадут на головы Светлых. Они – словно заложники. И на них много поддерживающей Светлой магии. Да и не только на них. Даже оборотни живут усилиями Светлого. Который стоит передо мной. Он – лекарь. Целитель. И в данном случае – подручный мучителя.
Все стало на свои места. Нужно только выбрать линию поведения, точнее – алгоритм действий.
– Они – твои родственники? Или друзья? – Я кивнул на Светлых.
– Какое твое дело? – вскинулся парень.
– А зовут тебя как?
– Руслан.
– С Кавказа?
– Да.
– Значит, все-таки родственники.
– Отец и брат.
– Повезло… Оба Иные.
Сказав, я подумал, что перегнул палку. Не очень-то повезло. Иные, но в каком положении сейчас? И что с ними будет дальше? Ничего хорошего…
– Данила держит их в заложниках?
– А то ты не знаешь…
Конечно, не знаю. Руслану и в голову не может прийти, что я явился сюда по своей воле, через семисотметровую толщу земли, обойдя колдовские запоры на колдовских воротах и лишь потревожив охранную сигнализацию.
– Я знаю, что ты выбрал не тот путь, – жестко заявил я. – Не слышал о доктрине борьбы с террором?
– Не понял, – нахмурился Светлый.
– Если кого-то захватили в заложники, нужно считать его мертвым и действовать соответственно этому. Такой подход предотвратит большие жертвы.
– Я не могу считать мертвыми своих близких, когда они живы.
– Задумайся: что ты здесь делаешь? Помогаешь людям и Иным или помогаешь мучить людей и Иных? Почему ты не прекратил все это?
– Как?
– Я понимаю, что ты не на празднике был в последнее время, но ты соображаешь чересчур туго.
– Наверное…
– Я пришел сюда, чтобы освободить людей и Иных.
– Нет! Тогда они умрут!
– Твои отец и брат?
– Да!
– Иногда нужно умереть, чтобы жили другие.
От собственной фразы меня самого едва не стошнило. Надо было решаться. И прекратить демагогию. Поэтому я сформировал призрачный клинок и двумя мощными ударами отделил от туловищ головы оборотней. Им уже не поможешь – жизнь держалась в них только на заклинаниях Светлого. Разрыва круга они бы не вынесли. Значит, через них и нужно разорвать круг. Да и оборотней жалко меньше всех.
Круг лопнул, но попытался соединиться. Мечи почти упали на головы Светлых, но еще держались. Темный властитель этого аттракциона давал Руслану шанс исправить ситуацию.
Э, пропадать – так с музыкой! Можно было проткнуть призрачным клинком кого-нибудь из Светлых магов, но моей задачей не было разрушить круг как таковой. Я пришел сюда за Аленой. И я возьму Алену, а потом пусть высшие маги присылают спецназ, танки или бомбардировщики вместо разведчика-одиночки.
Я собрал все очищающие и освобождающие заклятия, которые знал, и обрушил их на Алену. Водопадом. Девушка очнулась, открыла глаза, огляделась и закричала. «Мягкой лапой» я отшвырнул ее с кресла – так, чтобы не ударилась о камни. В воду. Пусть и в себя заодно придет.
Круг разорвался. Руслан завыл. Но бросился не на меня, как поступил бы на его месте любой Темный, а к своим родственникам. Которым, увы, было уже не помочь. Мечи обрушились на них, рассекая надвое, высасывая жизнь и отправляя ее на восстановление и укрепление круга – очень, очень вычурное, сложное и красивое заклинание…
Как хорошо, что я вышвырнул из круга Алену. И что она была своего рода «подвеской» в «диадеме». Круг даже не попытался воссоединиться с ней. Он боролся за жизнь…
А Руслан… Руслан не попытался на меня напасть. Став очевидцем гибели своих родственников, осознав, что все его усилия, все соглашения с Тьмой и со своей совестью оказались напрасными, он просто ушел. Развоплотился. Отправился в Свет. И в самом деле, мне ли судить за то, что он не захотел умирать и убивать? Это его выбор. Не хуже и не лучше других… Он поступил так, как хотел. Почти как Темный.