– Извините.
Я бросил трубку, как будто испугался услышать подробности. Ивы больше нет. Сколько раз я представлял, как мы встретимся, когда я вернусь. Я был уверен, что она в городе. Что никуда не уехала, её не отправили в лагерь. Что мы просто встретимся и пойдем гулять, как делали это много раз. И будем разговаривать. О всяких смешных вещах, о наших общих друзьях. Будем погоду обсуждать.
Ивы больше нет. А я есть. И что ещё мне подбросит судьба? Зачем надо было выживать в этом вшивом лагере, унижаться перед полицаями, жрать гадость, пережить смерть моих товарищей, чтобы потом прийти и не найти ничего. Не найти своего мира. Только пустой дом. И город, летящий в пропасть небытия. Зачем мне так?
«Зачем мне так?» – вдруг стало самому противно. Разнюнился. Пожалел сам себя.
Ах, какая цаца! Ты о них подумай. Ты жив, а они нет. И живы ли многие другие? А ты жив. А зачем?
Водка не помогла. Не видя ничего вокруг себя и не понимая, где нахожусь, я шагал по улице.
Ноги сами несли меня туда, куда я задумал пойти ещё вчера.
Музей находился тоже в центре города, но на порядочном расстоянии от моего дома. Величественное здание с дорическим колоннами на фронтоне казалось невозмутимым и надменным. Да, конечно, история она такая. Не терпящая сослагательных наклонений. И вообще, ничего и никого не терпящая. Никто не знает, какая она на самом деле, история. Захватят власть в государстве бандиты, со стрельбой и предательствами. Глядишь, лет через сто это превращается в борьбу за светлое будущее. И наоборот. Смотря кто интерпретирует события. И только оставшиеся от дальних предков вещи хранят в себе тайну и истинное понимание истории. И ее силу.
Но, видимо для того, чтобы я не особенно философствовал на эту тему, все входы в музей были закрыты. Монументальные парадные дубовые двери были заперты наглухо, а до окон первого высокого этажа если и добраться, то все равно не пролезть сквозь толстые решетки. Вообще, перед музеем я понял всю глупость моей затеи. Нашел себе развлечение. Решил пограбить древние склепы. Тоже мне, Лара Крофт. А ничего не вышло. Все в сохранности и под замком. И я даже не мог себе объяснить, зачем мне нужен это музей. Уж не меч, в самом деле, воровать? Так, сиюминутный вывих мозговых извилин. Аберрации поведения.
От нечего делать я стал обходить здание кругом. Наверное, все ещё надеясь найти вход. Музейный двор был окружен высоким бетонным забором. Очевидно, идея утащить отсюда что-нибудь полезное, приходила в голову не только мне, но и строителям. Правильно – народное достояние. Вот забор такой не перелезешь. И ворота зарыты, видимо, на засов изнутри. И дверь в воротах намертво.… Нет, не намертво. Получилось. Скрип железных петель был так громок, что казалось, поднимет сразу на ноги охрану. Но никто не прибежал. А дверь в воротах и не открылась настежь. Так, чтобы только протиснуться в щель.
– Ладно, – сказал я сам себе. – Я просто хочу посмотреть. Это, наверное, не запрещено. – И ещё раз подумал, что сошел с ума. Даже песню замурлыкал под нос: «я сошла с ума…»
Двор музея напоминал любой другой двор государственного учреждения. Старые, почерневшие от дождей циклопические ящики из не струганных досок громоздились вдоль забора. То ли лифты собирались установить, то ли привезли египетскую пирамиду для экспозиции, боюсь, уже никто не узнает. Лень эти ящики открывать. Чего я на них уставился, зачем они мне? Лежат себе и лежат. Черный вход в здание был тоже плотно закрыт. Ну почему не сделать дверь с навесным замком, чтобы его можно было ломиком прокрутить? Или фомкой. Надо, кстати, по двору поискать. Не для того, чтобы двери взламывать, а на всякий случай. Я же ринулся из дому и не взял ничего с собой. А тут место такое. Вон крысы-хомяки-мыши налетят, и ищи-свищи потом меня. Разнесут на кусочки. Побродив по двору и вокруг ящиков, я наконец нашел необходимое – кусок арматурины, завалявшийся здесь с времен стройки. Толстая такая. С ребристой насечкой. Из-за тяжести и насечек было очень неприятно держать эту железяку в руке. Неудобно. Я вернулся к двери и совершил нечто очень незаконное. Я коротко размахнулся и ударил торцом арматурины прямо по барабану английского замка. Он со стуком провалился внутрь. После пинка ногой дверь беззвучно последовала за ним, открывая вход. Хороший я нашел способ посетить экспозицию. Но раз билетов не продают, а музей – это достояние народа, то почему бы и нет?
Я вошел внутрь и аккуратно прикрыл за собой дверь. И замок на место вернул. Чтобы было незаметно, что его только что вывалили. И только прилаживая замок, я понял, какую глупость сделал. На дверной коробке торчали датчики сигнализации. Впрочем, было тихо. Кто сейчас за порядком следить будет? Сигнализацию включать-выключать надо. Давно, наверное, протухла. Ну, в общем, что-то мне подсказывало, что все обойдется.
Попробуйте пройти по музею, когда там нет никого. Первое, то начнет вас раздражать – это собственные шаги. Стены залов отражают звуки, превращая их в тревожное эхо. И, кажется, что кто-то шагает за тобой, как волк – ступая след в след. А стоит остановиться, этот неизвестный делает лишний шаг. В кино такие звуки, наверное, красивы и таинственны, а наяву пугают сильно и отвлекают. Ну, и ещё мысли о том, что я впадаю в детство. Поперся в музей с надеждой украсть какой-то меч. Чтобы не бояться мышей и хомяков. Ну ладно, я уже тут. А ведь я не был в этом музее с детства. С тех смешных времен, когда старинный меч за стеклом мне казался волшебным. Мог я тогда подумать, что он мне понадобится для дела? Вряд ли, если не считать делом похвальбу перед пацанами во дворе. От этой мысли мне опять стало неприятно. Пацанов тех нет, возможно, и в живых нет, а я тут экскурсию устроил. Тем более что ничего найти толком не могу. Все экспозиции переделаны, в соответствии с требованиями новых веяний… Новые веяния. Какая ирония, эти новые веяния уже никому не нужны. Пришли ещё более новые.
Ага, мне повезло! Сразу после примитивных прялок, мотыг и старых телег, экспозиция называлась «Великая цивилизация нашей нации от акропитеков до наших дней» был, судя по названию «История холодного оружия от них до нас», именно тот зал, который я искал. Конечно, огнестрельное оружие полезней, но и ежу ясно, что все стволы там просверлены и бойки спилены. А нож – он и в Африке нож, сабля – она тоже, она всегда, ну и штык, естественно – всегда! В отличие от пули.
Я, кажется, правильно пришел! Даже в неярком свете, проникавшем через немытые окна, было понятно – это сокровищница. На деревянных стеллажах располагались одно над другим самые изощренные создания оружейного мастерства древних мастеров. Стальные клинки, выдвинутые наполовину из ножен, тускло отблескивали, как мне показалось, превращая свет с улицы в таинственное сияние. Я с улыбкой вспомнил свой деревянный меч. Вот они, настоящие. На расстоянии вытянутой руки, и каждый только и ждет, чтобы лечь мне в руку. Я мог любоваться этим зрелищем бесконечно долго. Зал был просто громадным. Стеллажи, вернее, поддерживающие оружие подставки, поднимались до самого потолка. От простой рапиры для женских экзерсисов времен Короля-Солнце, до тяжелого японского меча с ручкой на четырех человек. Я в кино только такие видел. Да вообще, я про такое или в кино видел или в книжках читал.