– Не будем… – Он взял Катю за руку и закрыл глаза. – О любви говорить надо. Только о любви.
– Я тебя люблю… – раздалось откуда-то издалека, и Ярослав снова погрузился в темноту…
Он ждал Фима, а появилась Лариса. Красивая, гламурная, вся из себя. Под стильным пиджачком с прямыми плечами – в меру короткое и очень хорошо сшитое платье. Глядя на нее, трудно было поверить в то, что ее мог преследовать разгневанный любовник. А Фим имел возможность превратить ее существование в ад.
– А где Фим? – недовольно глядя на нее, спросил Ярослав.
Он звонил ему и вчера, и сегодня весь день, но тот так и не ответил.
– Я за него, – накрыла его руки своей Лариса.
– А зачем ты мне? – одернув руку, спросил он.
– Ты не понимаешь? За Фимом следят, он не может приехать к тебе.
– Следят?
– Если точней, преследуют. Его обвиняют в покушении на Марата.
– Из-за тебя?
– Ну, вот видишь, ты в курсе… Да, его преследуют из-за меня.
– Ты спала с Маратом?
– Да, я спала с Маратом… – вздохнула Лариса.
– Зачем?
– Это выше моих сил… Я очень уважаю Фима. И очень его люблю. Но как подумаю о Марате, так мурашки по телу… Я не могла дождаться, когда он выйдет…
– Ты сумасшедшая!
– Да, я сумасшедшая, и сама это знаю, – нежно улыбнулась она. – И я очень виновата перед Фимом. В том виновата, что люблю Марата. В том, что люблю тебя… – Она снова накрыла рукой его запястье.
– Меня?! – с ехидством усмехнулся Ярослав.
– А ты этого разве не понял?.. Ты для меня всегда был идеалом. Я всегда хотела, чтобы Фим был таким же сильным и успешным, как ты. Но Фим не мог тягаться с тобой. Он пытался, но у него не получалось. Но ты не думай, Фим хороший…
Она говорила, ее милый взгляд согревал душу, шелестящий голос убаюкивал, мягкие ласкающие движения укачивали сознание. Ярослав должен был спросить, где сейчас Марат, но язык не хотел поворачиваться, веки затяжелели, слиплись. Он засыпал и не видел в том ничего удивительного. Опасности для жизни больше нет, но организм слабый плюс действие обезболивающих лекарств. Он уже какой день в переходе между сном и явью.
– Ах ты, стерва! – донеслось вдруг от двери.
Ярослав увидел, как Лариса отдернула руку, в которой держала шприц. Похоже, она собиралась сделать укол, но Катя ей помешала, стремительно бросилась к ней, но Лариса швырнула в нее стул, на котором сидела, и кинулась к двери. Катя поймала стул, отшвырнула его в сторону, хотела догнать ее, но окрик Ярослава остановил Катю:
– Не надо! Пусть уходит!
Шприц остался у Ларисы, и неизвестно, что там. Возможно, цианистый калий или что-то в этом роде. Один укол – и Кати больше нет…
Лариса выскочила за дверь, приставленный к палате охранник никак не отреагировал на нее, и она убежала.
Появились сестра, врач, уложили Ярослава, осмотрели рану, сделали перевязку и обезболивание. А после процедур он позвонил одному своему старому знакомому, который держал крупную охранную фирму, и попросил прислать с десяток спецов. Он больше не мог доверять Фиму и его людям. Возможно, охранник был в сговоре с Ларисой, поэтому и не стал останавливать ее.
– Я с тобой побуду, – сказала Катя.
Но сознание уже погружалось в небытие, и Ярослав пробормотал сквозь сон:
– Ты должна быть с детьми.
– Они будут в безопасности… – донеслось откуда-то из тумана. – Я отвезу их к Ксении…
Тело колотилось в ознобе, но бредовое состояние отступило. И Ярослав даже поверил, что Катя смогла договориться с Ксенией. Оказывается, позавчера она встречалась с ней, но до серьезного разговора дело так и не дошло. Во-первых, Катя чувствовала за собой вину, а во-вторых, жизнь Ярослава тогда висела на волоске. Общая беда объединила женщин, но подругами их не сделала. И все же Катя догадалась отвезти детей к своей сопернице.
– Там их искать никто не будет… – сказала она. – Не знаю, правильно ли я сделала, что отправила с ними Ольгу Петровну. Не знаю, можно доверять ей или нет… Откуда у нас в доме взялись патроны? Я все думаю, думаю… Или Фим, или она, больше некому.
– Фим?
– Да, он приезжал незадолго до обыска. Охранников привез. Он от дома отъехал, а у него колесо спустилось. Он ключ спрашивал. Я сказала, чтобы он в гараже посмотрел…
– Очень интересно.
Машину свою Фим покупал в автосалоне, набор инструментов к ней не полагался, но домкрат и баллонный ключ в комплект входили по-любому. Спрашивается: зачем ему нужно было попасть в гараж?..
А он действительно приезжал – и охранников разместил, и сигнализацию на всякий случай проверил. Ситуация тогда обязывала.
– А может, и Ольга Петровна подложила.
В палату зашел крепкого сложения парень в черном костюме. Алик Рыжий адресовал своих ребят Ярославу, но этот детина почему-то обратился к Кате:
– Екатерина Афанасьевна, тут какой-то Доркин просится.
Катя вопросительно посмотрела на Ярослава.
– Обыщите его, – распорядился он. – А если откажется, пусть отдыхает.
Детина кивнул, вышел, а минуты через три появился Фим. Взгляд сонный, плывущий, движения слегка заторможенные. Сам не свой мужик.
– Ты в чем-то меня подозреваешь? – вяло спросил он.
– Ты что, под кайфом?
– Нет, просто сонный… Три дня спал… Проснулся, сразу к тебе…
– Зачем?
– За всем… Лариса с катушек съехала… Это из-за нее вся эта чехарда… – Фим сел на стул, широко раскрыл глаза, приложил к ним подушки ладоней. И рот приоткрыл, протирая глаза. Его, казалось, действительно клонило в сон.
– Какая чехарда?
– Она с Маратом спуталась…
– И ты это знал?
– Узнал. Следователь сказал… Ты, наверное, думаешь, что это я в Марата стрелял?
– Думаю.
– Я не стрелял.
– Тогда кто?
– Никто. – Подстава это была… Думаю, что подстава… Блин, рубит меня!.. – Фим закрыл глаза и развел в стороны приподнятые руки, как будто сдавался сну на милость.
– Какая подстава?
– А чтобы меня из игры вывести. Чтобы ментам скормить…
– А в меня кто стрелял?
– Тот же, кто и в Марата. Но уже наверняка, на убой. Тебя в морг, а меня под следствие. Если я в Марата стрелял, то и на тебя покушение устроил…
– А кто конкретно стрелял?
– Не знаю, кого Марат нанял.
– Марат?!