И он подтвердил это.

– Красиво, – произнес он голосом густым и чувственным, пробежавшись пальцами по моему животу. Я снова вздрогнула и закусила губу. – Ты такая красивая, Лейла. И, если бы я мог выбрать только одну вещь, чтобы любоваться остаток вечности, это была бы ты.

Мое сердце расширилось до невероятных размеров, и мне казалось, что я воспаряю к потолку и выше, к звездам. Может быть, даже на Небеса.

Пальцы Рота не знали отдыха, и у меня перехватило дыхание от его трепетных ласк.

– Это всегда будешь ты.

А потом он целовал меня снова, и эти поцелуи, эти мгновения были драгоценными, всепоглощающими и такими прекрасными.

Его губы скатились по моей щеке к уху, и он прошептал слова, от которых запылала моя кожа, закружилась голова, а мышцы сжались самым восхитительным образом. Когда он поднял голову, я увидела в его взгляде вопрос, желание и еще много чего другого.

Я кивнула.

Уголок его губ дернулся вверх, и он произнес:

– Спасибо.

Я так и не поняла, за что, но в следующее мгновение все мысли улетучились, потому что он поцеловал уголок моего рта, а потом его губы проложили тропинку из крошечных поцелуев, спускаясь от подбородка по шее и все ниже и ниже.

Мои пальцы впились в одеяло, когда он замер, что вызвало у меня судорожный вздох. Я действительно не понимала, почему он благодарит меня за свои же ласки, потому что на самом деле все должно быть наоборот.

Он коснулся губами моих ребер.

– Я думаю, нам нужно сделать тебе тату.

До меня дошло не сразу.

– …Татуировку?

– Да. – Он оставил поцелуй чуть выше моего пупка. – Фамильяр.

– А мне можно?

Рот поднял подбородок и улыбнулся так, что мое сердце перевернулось и шлепнулось.

– Не вижу причин, почему нет. И я даже знаю, кто ее сделает. – Он пробежался взглядом по всему моему телу, повергая меня в дрожь. – Я нашел подходящее место. – Он провел рукой по моим ребрам. – Или здесь? – Та же рука прокралась под пояс пижамных штанишек и коснулась моего бедра. Его взгляд разгорелся жарче. – Мне очень нравится идея поместить ее здесь.

– Не все ли равно, в каком месте накалывать? – спросила я. – Она же в любом случае будет передвигаться, верно?

– О, это имеет значение. – Он поцеловал меня чуть ниже пупка. – И, прежде всего, для меня.

Я засмеялась.

– Ладно, уговорил.

Ухмыляясь, он снова приподнялся, взбираясь на меня. Его руки, огромные и крепкие, опустились по обе стороны моей головы. У меня сбилось дыхание, когда его губы завладели моим ртом. Я обхватила его руками, прижимая к себе. Наши языки встретились, и его вкус едва не свел меня с ума.

Рот опять пришел в движение, сползая вниз. Мои пальцы играли в его волосах, и я уже не могла следить, куда он направляется, потому что он лишил меня разума и всяких навыков мышления.

Даже не знаю, в какой момент с меня слетели пижамные штаны и куда они подевались. Это походило на волшебство. Рот творил чудеса магии. И меня не переставала восхищать его обольстительная улыбка, когда он блуждал руками по моим бедрам. Теперь ничто не разделяло мою кожу и его руки, я чувствовала каждое прикосновение, и даже самые мягкие ласки пронизывали меня разрядами тока.

– Малышка?

Я отпустила его волосы, и мои руки легли на одеяло.

– Да?

– Как ты смотришь на то, чтобы сделать тату здесь? – Он поцеловал мое бедро чуть выше колена с внутренней стороны. – Это очень интересное место. Мне нравится.

Я закусила нижнюю губу.

– Кто бы сомневался.

Его глаза вспыхнули яркой охрой.

– Знаешь, о чем еще я подумал?

От него можно было ожидать чего угодно.

– Я думаю, что оформлю все официально. Скажем, стану президентом демонического фан-клуба Лейлы.

Я от души расхохоталась.

– И как это будет выглядеть? Сошьешь себе рубашку с надписью, что ты – официальный президент?

– А еще пуговицы. Я твердо решил сделать себе несколько пуговиц.

Я было засмеялась, но его пальцы отыскали тонкую материю – единственный ее клочок, оставшийся на мне, – и дальше все пошло по нарастающей. Я нервничала, но в то же время доверяла ему, вспоминая, что он прошептал мне на ухо чуть раньше. Я знала, что мы не будем торопиться и дойдем только до определенного предела. Прежде чем я успела распсиховаться, его губы оказались там же, где и руки, и я больше не думала ни о чем. Остались только он и сумасшедший, восхитительный прилив ощущений, которые он дарил. Рот, конечно, мастерски, абсолютно виртуозно владел искусством обольщения, потому что я уже не чувствовала себя прежней. Я никогда еще не содрогалась и не взрывалась, как сейчас, и эти стоны исходили как будто не от меня. Я стала туго натянутой струной, и, когда ее отпустили, меня подхватил вихрь, вознося так высоко, что я могла бы поцеловать звезды.

Рот медленно поднялся, подсунул руку мне под спину и притянул меня к своей груди. Когда я открыла глаза, мне показалось, что он тоже в прострации, и я удивилась, потому что это он совершал безумства, от которых у меня сносило крышу. Я была лишь потребителем удовольствий.

– Это… – Язык совершенно не слушался. – Это было потрясающе.

На его лице промелькнула высокомерная усмешка, как будто он в этом и не сомневался, но было и что-то по-детски озорное в изгибе его губ. Он растянулся рядом со мной, не выпуская меня из рук. Склонив голову, он нежно поцеловал меня, и я чувствовала себя ватной куклой в его объятиях.

Горячие губы скользнули по моим влажным бровям.

– Я хочу вечность из таких утренних пробуждений. – Он уронил поцелуй возле моего уха. – Вечность.

Внезапный озноб пробежал по моему телу, и я распахнула глаза. Счастливое сияние померкло, дурман рассеялся. Я вдруг поняла нечто очень важное – то, о чем никто из нас даже не задумывался. Рот никогда не станет старше. Сколько бы он ни ходил по этой земле, он всегда будет выглядеть так же, как сегодня, а я со временем состарюсь и умру, как всякий смертный – потому что во мне течет кровь Стража.

У Рота впереди целая вечность.

У меня ее нет.

Глава 8

Беспокойное зябкое чувство преследовало меня все утро, и я его уже ненавидела. Мы с Ротом впервые оказались на одной волне, и то, что между нами произошло – его стараниями, – было неповторимо прекрасно, и да, я бы тоже хотела вечность таких утренних пробуждений. Но теперь я испытывала тревогу, как будто тень нависла над нами, превращая вечность в минуты и секунды. Глупость, конечно, ведь я знала, что еще очень и очень нескоро наступит моя золотая пора, когда близость с горячим молодым парнем будет вызывать неловкость.