– Завтра ты отведешь меня на старую наблюдательную вышку. И убери этих чудищ! Мне надо заглянуть к Сейвилам и к доктору Барнсу. Нет, тебе со мной нельзя, но завтра, милый мальчик, я буду рада твоему обществу. Да, священник мне тоже нужен. Будь добр, сходи к нему и передай, что я прошу его уделить мне пять минут через четверть часа. Большое спасибо!
Миссис Брэдли снова застала Сейвила в заднем саду. К ее изумлению, он стоял с открытой книгой в руках над ямкой в земле, с выражением елейного благочестия на физиономии и с пасторским воротником на шее. При появлении миссис Брэдли Райт высунул голову из кухни и, тоже пораженный видом своего друга, крикнул:
– Какого черта ты там делаешь?
Сейвил удостоил его благостным взглядом:
– Я хороню канарейку Лулу. Она скончалась.
– Ты идиот и богохульник! – отрезал Райт. – Что за книга?
Сейвил посмотрел на обложку своей книги:
– Называется «Советы любителям птиц».
Миссис Брэдли так поджала губы, что сама сделалась похожей на птицу, развернулась и зашагала прочь. Райт издевательски помахал ей вслед рукой. Сейвил, погруженный в свое занятие, не заметил ее прихода и не услышал лязга ворот, оповестившего об ее уходе.
Миссис Брэдли на ходу недоуменно прищелкнула языком.
Доктор Барнс перевязывал ногу селянину, порезавшемуся косой, и миссис Брэдли пришлось ждать, пока он закончит.
– Ну, что на сей раз? – весело спросил ее врач.
– Ничего особенного, – ответила она. – У вас не найдется чего-нибудь от легкого несварения?
– Нет у вас никакого несварения!
– У меня, к счастью, нет. В отличие от моей новой служанки. А может, это у нее тоска по дому? Очень надеюсь, – продолжила она истово, – что это все-таки желудочное, потому что она – настоящее сокровище. Но и тоска не исключается. Вчера она прочитала мне отрывки из семейной переписки. Ее сестра только что снова родила, и она еще не видела ребенка, хотя дедушка уже изображает медведя, развлекая дитя, и оно в диком восторге. Разве не прелесть? – Миссис Брэдли кошмарно улыбнулась.
Врач завернул в бумажку несколько висмутовых таблеток и что-то написал авторучкой.
– Лично я уверен, что никогда не стану притворяться медведем, развлекая своих внуков, – заявил он, передавая посетительнице аккуратный сверток. – Пусть принимает, как я прописал, и пьет по утрам горячую воду. Никогда не развлекал свою Марджери таким нудным способом: не хватало выставлять себя перед детьми болваном!
– По-моему, об этом остается сожалеть, – возразила миссис Брэдли. – Хотя разногласия из-за способов воспитания – обычное дело, иного не дано. Большое спасибо. До свидания.
Она сунула белый сверток в свой бездонный карман на юбке и заторопилась к викарию.
Мэри Кейт Мэлони готовила обед.
– Сегодня суббота, – напомнила ей миссис Брэдли. – Может, сводите мою новую служанку в Боссбери? А то она затосковала.
– Как я могу отлучиться в Боссбери в субботу, миссис Брэдли? – возмутилась Мэри Кейт. – Я могла бы, если бы викарий был здоров, но где ему? Однажды он уже явился домой в воскресенье мокрый с головы до ног: чуть не утонул, угодив в реку возле моста в Кулминстере. Так задумался, что не заметил, куда идет!
– Что?! – крикнула миссис Брэдли, да так пронзительно, что Мэри Кейт вздрогнула и чуть не порезалась ножом для чистки картофеля. – Когда, говорите, это произошло?
– Неудивительно, что я запомнила день, – охотно ответила Мэри Кейт, этот неисчерпаемый источник всяческих сведений, записная сплетница. – Как раз тогда произошло убийство, где же мне забыть? Он, бедняга, залез в воду по самую шею, и прямо на глазах матушки Рукин, то-то она разинула рот! Бог свидетель, я не видывала такого с тех пор, как беднягу Джонни Дорана выудили из реки в Баллимокаре, тот тоже был весь в зеленых водорослях и с черными от сырости волосами!
– Печально, – вздохнула миссис Брэдли. – Но ведь вы не откажетесь отвести мою Джейн в Боссбери? Вот и славно! А теперь пойдите и скажите викарию, что я здесь, остальное я беру на себя…
Викарий поднялся с кресла и встретил ее улыбкой.
– Итак, мало вам, что вы временно лишили меня экономки, так теперь изгоняете еще и Мэри Кейт? Горе мне!
– Именно так, – кивнула миссис Брэдли. – Что вы будете делать, когда Фелисити выйдет замуж?
– Замуж? – повторил оторопевший викарий. – Нет, Фелисити до замужества далеко. Она еще ребенок.
– Это в двадцать-то лет, почти в двадцать один? Она влюблена в Джеймса Редси.
Викарий молча моргал.
– Мне нравится Фелисити, – продолжила она. – Прежде чем я уеду отсюда, а это будет совсем скоро, мне хочется постараться, чтобы молодого человека не обвинили в убийстве.
Викарий молчал.
– И вас женить, – добавила миссис Брэдли. – Пора положить конец всякой патологической ерунде. Посмотрите на себя: моложавый мужчина, не жалующийся на здоровье, зачем вам так опускаться? Оглядитесь и выберите себе невесту. Неужели вы никому не симпатизируете? Вам бы сильную, властную спутницу жизни, она прочистит вам мозги.
Викарий ахнул:
– Вы считаете, что так было бы лучше?
– Естественно! Как насчет миссис Брайс Харрингей?
Викарий поежился, а миссис Брэдли рассмеялась.
– Вы действительно угодили в реку вечером в воскресенье 22 июня? – резко поменяла она тему.
Викарий смущенно улыбнулся.
– Вы когда-нибудь носили серые фланелевые брюки?
Вместо ответа он позвонил в колокольчик.
– Мэри Кейт, я ношу серые фланелевые брюки?
Та уставилась на него, заподозрив шутку.
– Разве я не стерла руки до костей, отстирывая с них пятна после того, как вы отправились за мясом и облились кровью? – сердито заявила она. – Говорят, есть мужчины, созданные женщинам на погибель, вот и вы – моя погибель! Боже, сжалься над этим забывчивым глупцом!
– Кровь? – насторожилась миссис Брэдли.
– Это была отменная английская говядина, – кивнул викарий. – Я вспомнил.
– Когда это произошло? – спросила миссис Брэдли.
У Мэри Кейт не нашлось ответа. Ей пришлось заняться испорченными брюками, когда викарию вздумалось надеть их для прогулки с членами его Юношеского клуба – как всегда, в четверг.
– Не знаю, сколько времени они провалялись грязными, потому что не припомню, когда он их надевал в прошлый раз.
– Мне нужны брюки! – заявила миссис Брэдли. – Где они? И постарайтесь вспомнить, когда именно вы покупали мясо. Это важно.
Викарий наморщил лоб от напряжения мысли, потом покачал головой:
– Наверное, до отпуска, потому что я достал брюки из чемодана, одолженного у Сетлея. Разве Фелисити упаковала бы их в таком виде? Уверен, что нет. Конечно, – просиял он, – это необязательно пятна от мяса! Многовато крови от фунта вырезки. Мы всегда берем ее, Фелисити любит постные куски.