– Понятно, дальше можешь не продолжать. Я тебе верю, ты честный человек, врать не будешь, чужого не возьмешь. Лучше скажи нам, какой дорогой вы проходили на остров?

– Какой дорогой? – удивился Ваня. – Нет там никаких дорог, кругом болота. По болоту мы ходили через скит.

– Ясно! – потирая руки перед собой, оживился Михайлов, заходил по комнате быстрее. – А теперь ты мог бы туда найти дорогу?

– Что ж такого? – усмехнулся Ваня. – С закрытыми глазами. Да кто ж меня туда отпустит? Война… – и, вдруг начиная кое-что понимать, насторожился. – А что там делать-то, в такую пору? Осень поздняя. Там снега сейчас лежат.

– На первый вопрос нам сейчас ответит… извините, товарищ доктор, как вас?

– Военврач Воронцов! – подскочив с места, вытянувшись по струнке, отозвался тот.

– Скажите нам, пожалуйста, в каком состоянии сейчас находится раненый Мельников?

– Мельников находится в состоянии успешного выздоровления! Ключица срастается, швы чистые, раны затянулись. Думаю, через неделю, максимум десять дней можно выписывать!

– Десять дней… – вновь заложив руки за спину, вновь прохаживаясь по кабинету, повторил его слова Михайлов. – Что же, думаю, десять дней нам хватит, – и обратился к капитану: – Товарищ Скрябин! Оформляйте Мельникову командировку на десять дней! Под мою личную ответственность! – К Ване: – А то, что там сейчас снега, так это нам на руку, оч-чень хорошо! Нас не будут ждать в такую пору.

– В командировку?.. В Сибирь?.. На остров Тайна? – не веря своим ушам, переспросил Иван. – Но зачем?!

– Затем, дорогой ты наш Иван Степанович, – остановившись перед ним, Михайлов опять посмотрел ему глубоко в глаза, – на острове скрываются дезертиры. Нам надо их обезвредить. И ты нам покажешь дорогу.

– По болоту… но ведь есть дорога короче! Там можно дойти от Енисея за три дня.

– Можно, конечно, можно, – криво усмехнулся Михайлов. – Только вот дело в том, Ваня, что в связи с нашим попустительством на законсервированной заставе, по вине некоторых лиц, остались большие запасы продуктов. А вместе с ними… два пулемета, карабины и достаточное количество патронов к ним. Да, там была охрана в количестве двух человек, которые сейчас могут всем этим воспользоваться против нас…

– Не было там никакой охраны. Я был на заставе…

– Может быть, их и не было в то время, когда ты приходил. Но, по нашим данным, семь человек сейчас живут там. Или на острове. И не исключено, что все подходы к заставе и острову ими контролируются.

– Когда ехать?

– Когда? – Михайлов посмотрел на часы. – А вот сейчас и поедем. Тебе на сборы… десять… нет, семь минут. Хватит?

– Хватит, – быстро направляясь к выходу, ответил Ваня.

– Только не задерживайся. Самолет ждет.

Командировка

Знакомые места пьянят разум. Прохладный воздух горячит сердце. Серые краски северной тайги радуют восторженный взгляд Ивана. Дышится легко и вольно. Ноги без устали отмеряют рваные изгибы унылого болота. Ваня, как молодой лось на дальнем переходе, шагает по знакомым местам. Здесь ему знаком каждый островок и зыбун. Тут он знает все кочки и смертоносные окна.

Грязное осеннее небо затянуто мраморными облаками. Снеговые тучи опрокидывают из своих карманов на землю перьевые хлопья пушистого снега. Мягкое течение западного воздуха сбивает с косматых кедров комковатую кухту. Высота снежного покрова в некоторых местах достает до колен. Черные окна теплой воды дышат паром. Плотный туман ограничил видимость до ста шагов.

– Эй там, ведущий! – летит голос сзади. – Осади маленько. Дай сердцу охолониться.

Ваня останавливается, ждет. Из махрового сумрака проявляются залепленные снегом фигуры людей. Догоняя его, по следам цепочкой движется группа товарищей. Одиннадцать человек. У каждого за спиной виднеются небольшие вещмешки. Через шею вниз стволами перекинуты автоматы. Первый из них, весельчак и шутник Николай Гостев, оторвался на двадцать шагов от остальных, догнал Ваню быстрее всех:

– Ну ты, паря, и рысак! – перебивая рвущееся дыхание, смахивая со лба пот, высказал он. – Ты тут что, раньше по болотам за лосихами гонялся? Я всю жизнь по тайге мотылялся и то догнать не могу. Прешь, как необъезженный мерин! Загонишь нас…

– Я что? Я ничего, так себе, иду потихоньку, – с улыбкой ответил Ваня. – Куда тут бежать? Снег вон, по колено, сильно не разгонишься. В другой раз бы, посуху, можно было быстрее шагать.

– Куда уж быстрее? Ноги дрожат, дыхания не хватает. Ты уж тормози копытами, а то всех загонишь. Надо перекур организовать.

Пока они переговаривались, подошли остальные. Каждый из группы потребовал короткого отдыха. Михайлов посмотрел на часы, согласно кивнул головой:

– Десять минут привал. На снег не садиться, холодную воду не пить.

Группа расположилась на небольшом островке, под невысокими, разлапистыми кедрами. В одном из них вырублено топором дупло, края опалены огнем.

– Кто тут чем занимался? – спросил кто-то.

– Это мы с дядькой Степаном тут соболя добывали, – равнодушно ответил Ваня. – Хороший кот был! Здоровый, черный, с проседью. Собаки его нашли на дневной лежке. Долго мы тут с ним возились, выкуривали. Матерый котяра попался, хитрый. До вечера возились, пока не добыли.

– У тебя тут что ни место – что-то было, – качая головой, заметил Костылев Петр, мужик лет тридцати.

– Не везде, но было. Там вон, сейчас не видно, – Ваня показал рукой в непроглядную стену падающего снега, – перед островком кобель сутки сохатого держал, пока я на остров ходил. А там, – показал в другую сторону, – медведя стрелял, который за мной шел. Скоро мимо проходить будем, покажу место.

– Все-то тебе тут знакомо! – удивился Михайлов. – Как ты в такую непогоду определяешься? Я бы давно потерялся.

– Как? – Ваня пожал плечами. – А что тут определяться-то? Шагай да и все. Ноги куда надо сами приведут.

Мужики молча переглянулись: как так, шагай да и все? Надо видеть и знать куда идти! Силен уж этот Ванька по тайге да болоту бродить! Видно, немало в свое время в этих местах ходил!

Кончился привал. Михайлов отдал команду выдвигаться дальше.

– Далеко еще? – спросил кто-то.

– Нет, лежневка скоро начнется, – пояснил Ваня.

– Скоро – это когда? У тебя все близко да скоро. А мы идем и идем. Ты уж определись, паря, дай мужикам настрой, – попросил Костылев Петр. – А то упадем все от твоего «скоро».

– Может, километра четыре или шесть, – пожал плечами проводник. – Кто его тут мерил, болото? Одно знаю – не переживайте, к вечеру будем на месте, – и зашагал дальше.

Вытянувшись в цепочку, милиционеры пошли по его следам.

Четвертый день идет с той минуты, когда Ваня согласился быть проводником. Самолет, теплоход, лошадь и, наконец, ноги перенесли его за несколько тысяч километров в родные места. Как потом оказалось, все было тщательно подготовлено и спланировано майором Михайловым.