— Уважаемый, как же так получается, что в случае ареста все медиумы оказываются либо мошенниками, либо малефиками?
— Вот! — тут же указал на меня лектор. — Всему виной — подобные вам скептики! Многие поколения моей семьи обладали даром общения с миром духов, но связь эта до конца не изведана, она сродни магнетизму. И подобно тому, как маленький кусочек металла может расстроить работу магнитного прибора, сильное психическое противодействие способно разрушить духовный контакт! Достаточно одного скептика, чтобы заблокировать способности медиума, а полицейские известны своей ограниченностью и невысоким интеллектом!
После этой гневной тирады послышался смех, и я почувствовал настоятельную потребность остаться с франтом один на один. Проклятье! Да у меня просто руки чесались начистить ему физиономию!
К счастью, дав отпор, адепт спиритизма сразу потерял ко мне всякий интерес и вновь вернулся к любимой теме:
— Мы с вами находимся в удивительном месте! Месте, где соединяются наука и мистика. Здесь встретил смерть великий Максвелл, отсюда проще всего будет установить с ним контакт! И я вызываю добровольцев присоединиться к этому удивительному эксперименту. Есть желающие?
Над слушателями взлетел лес рук. Лектор потер подбородок и призадумался.
— Придется кидать жребий, — решил он, заметил затесавшегося в ряды слушателей мима и взмахнул рукой. — Эй, любезный! Надо отобрать десять человек, поможете? Вы же горазды на всякие фокусы!
Невероятный Орландо оскорбился и направился на выход, но адепт спиритизма неплохо разбирался в людях.
— Даю десять франков! — объявил он.
Мим немедленно вернулся. Лектор протянул банкноту, и та сразу исчезла в затянутой белой перчаткой ладони. Вместо нее возникла колода карт. Фокусник развел их веером, и стало видно, что это сплошь крести и пики. Еще одно движение — и черную ленту разбавили редкие пятна красного.
После этого Орландо сложил карты в колоду и предложил зрителям испытать удачу. Первые два смельчака вытянули черную масть, третьему повезло больше, и он отошел к лектору с бубновым тузом.
Я в этом балагане принимать участие не собирался, но лишь до тех пор, пока Лилиане не досталась червовая дама. Наугад потянул карту, та оказалась пиковым валетом.
— Не расстраивайся, — утешила меня Лили и присоединилась к группе избранных.
Отобрав десять человек, лектор повел их в подвал.
— Там нам не будут мешать музыка и свет, — пояснил он.
Отпускать Лилиану с этим прохвостом не хотелось, и, подобно многим другим неудачникам, я зашагал вслед за избранными. Но не из любопытства, вовсе нет.
У меня был план. Грядущее участие в противозаконном ритуале взволновало публику до дрожи в поджилках, и я буквально слышал легкий звон до предела натянутых нервов. И не преминул этим обстоятельством воспользоваться.
— Завидую вам, — доверительно склонился я к обильно потевшему толстячку, когда тот на миг замер у темного провала лестницы вниз, — но оказаться в полной темноте… брр… у меня просто мурашки по коже.
— В темноте? — опешил простак, который оказался подвержен никтофобии.
— Ну да, — не моргнув глазом подтвердил я. — В полной темноте.
Упитанный юноша пересилил себя и спустился в освещенный керосиновыми фонарями подвал, но там решительность вновь оставила его. В углах сгустились зловещие тени, дальний конец коридора и вовсе заполняла непроглядная тьма.
— А как же свеча? — припомнил простак свечу и спички в руках лектора.
— В самый ответственный момент ее задувают. Вы не знали?
— Не знал, — пролепетал толстяк, не в силах сдвинуться с места.
— Так вы идете? — уточнил я.
— Н-не зн-наю… — заикаясь, выдавил из себя юноша и попятился. — Я совсем позабыл! У меня важная встреча!
Он развернулся и бросился к лестнице, даже не заметив, как я выдернул из его пальцев бубнового короля.
Если честно, подвал и в самом деле выглядел на редкость зловеще, но мне сделалось слегка не по себе вовсе не из-за этого. Просто спиритический сеанс подпадал сразу под несколько статей Уголовного уложения, а привлекать внимание бывших коллег хотелось меньше всего.
Вызов духа собирались проводить в одном из боковых помещений, туда заранее принесли круглый стол со стульями, но попасть внутрь оказалось непросто.
— А вы куда? — удивился медиум.
Я молча продемонстрировал бубнового короля.
— Уверен, вам досталась черная карта! — и не подумал освободить тот проход.
— Вы ошиблись.
— Нет, не ошибся! — продолжал упорствовать лектор.
— Но вот же бубновый король!
— Карты не самая редкая вещь!
— Тогда пересчитайте остальных, — усмехнулся я.
Медиум заглянул в комнату, оглядел собравшихся и с сомнением посмотрел на меня. На лбу его залегла глубокая морщина.
— Вы будете мешать, — заявил он после недолгих раздумий. — Скептицизм заразителен, я просто не смогу сосредоточиться. Позовите кого-нибудь другого.
— Мало кто верит в общение с потусторонним, как верю я.
— Нет!
Я ухватил медиума за пуговицу пиджака и заставил отойти от двери.
— Послушайте, милейший, — улыбнулся я со всей возможной любезностью, — меня крайне заинтересовало это мероприятие, поэтому если не хотите заработать обвинение в антинаучной деятельности, просто позвольте мне поучаствовать. Уверяю, я не буду вам мешать.
Но франт оказался крепким орешком. Я решил сыграть на извечном страхе медиумов и прогадал: лектор только посмеялся.
— Я не делаю ничего незаконного, — заявил он, уповая, вероятно, на высоких покровителей, пригласивших его развлекать публику.
— А что насчет прессы?
Медиум только поморщился.
— Эти ваши угрозы…
— Не угрозы, — поправил я его. — Обещания.
— Эти ваши угрозы просто смехотворны!
— Попытка вызвать дух Максвелла потянет лет на десять Соловков. Видите — я верю вам, никакого скептицизма.
— Послушайте! — начал было медиум, но махнул рукой. — Да какого черта я перед вами распинаюсь? Желаете увидеть все собственными глазами? Прошу!
Я улыбнулся и прошел в комнату, и там меня ждало первое разочарование. Лилиана сидела между девицей с лицом породистой лошади и лощеным увальнем лет двадцати, толстые пальцы-сардельки которого были унизаны перстнями. Свободным осталось лишь место напротив Лили.
Медиум закрыл дверь и с важным видом задвинул засов.
— Сегодня мы будем вызывать дух Джеймса Клерка Максвелла, который ушел в этом доме в мир иной и потому оставил здесь особо яркий отпечаток свой сущности!