— Пусть так… Моя истина все же торжествует, ибо победу одержал не святоша, не никчемный почитатель Гилфинга, а маг — дитя человека, владеющее божественной силой… Когда-нибудь они все задумаются об этом…
Из мира снов на грешную землю меня вернула Ннаонна — она пролезла в фургон и принялась тормошить меня:
— Ингви, вставай!
— Отвали, дай поспать!
— Вставай, мой король! Вставай, непобедимый!
В этом месте я проснулся окончательно и попытался потянуться… Черт побери! Я вчера вымотался настолько, что умудрился уснуть, не сняв половины доспехов — а теперь, кажется, каждая косточка болит и ноет:
— Ох-ох-ох… Ну, что там еще стряслось?
— Ты знаешь, кого ты захватил вчера в плен? Кто командовал вражескими рыцарями?
— Ну и кто же?
Моя вампиресса сделала значительную паузу, набрала побольше воздуха и изрекла:
— Наследный принц Империи!
— Да ну? Не шутишь? Ну, пойдем взглянем на него… Ты вот что… Ты, Ннаонна, распорядись, чтобы мне воды холодной ведра два принесли — а то никак в себя не приду. Потом кликнешь ко мне Сарнака, маршала и всех прочих, кому тут следует быть. Давай…
Ну не мог же я ей просто сказать, что мне нужно на пару минут остаться одному… Еле успел… Едва только я вылез из кустов, как увидел Валента, Кендага и прочих, влекомых ко мне этой целеустремленной непоседой.
Они сообщили мне следующее — среди трофеев (Кендаг с его молодцами очень старательно обобрал пленных и сложил дорогие доспехи, оружие, прочие ценности в одном из фургонов, где орки стерегли их всю ночь, причем им удалось пресечь несколько весьма впечатляющих попыток эльфов добраться до сокровищ — «взглянуть одним глазком»), так вот, среди трофеев сэр Мернин углядел перстень с печатью Гонзора. Сэр Мернин у нас — мужчина бывалый, в молодости он пошлялся по свету, даже прослужил года полтора в гвардии и сделал кое-какую карьеру, но, получив известие о смерти старшего брата, предпочел вернуться на родину и вступить во владение Арником… Разумеется, сэр Мернин тут же вспомнил об обычае давать Гонзор во владение наследным принцам Империи, затем он переговорил с пленными имперскими гвардейцами (он проходил службу в другой роте, но общие знакомые с пленными у него, разумеется, нашлись) и выяснил детали. Стало быть, у меня в плену — наследник нынешнего Императора… Крупный козырь в нашей игре! Непременно нужно будет сейчас же побеседовать с этим принцем — я уже начал обдумывать кое-какие театральные эффекты, которые можно будет задействовать в такой беседе, как вдруг мое внимание привлек шум, доносящийся со стороны неприятельского лагеря. Ошеломленный и озадаченный последней новостью, я уже принялся строить планы и как-то даже забыл о том, что здесь, в нескольких сотнях метров от меня — две тысячи вооруженных неприятелей…
Мои соратники тоже забегали, засуетились, бросая тревожные взгляды на вражеский стан — там трубили трубы, по холму, над которым развевались знамена, как муравьи сновали люди, сверкая доспехами, несколько отрядов вышли из-за фургонов и принялись занимать позиции слева и справа от укрепленного лагеря, формируя нормальный фронт… Да и сам вид их лагеря за ночь изменился. Они, видимо, все это время рыли землю, наполняли ею корзины, которые плели тут же — укрепляли оборону. К утру их стан стал, пожалуй, неприступным… Сэр Валент и Кендаг тем временем расставили наших — в центре пехота, на флангах — конница моих рыцарей. Отряд вооруженных слуг из Альхеллы, назначенный в резерв, Сарнак вел в мою сторону. Подъехав поближе, он спешился и подошел ко мне.
— Ну что, господин придворный маг? Они все еще не угомонились? — я кивнул в сторону врагов. — А я так понял, что у них не осталось никаких козырей в рукаве…
— Да, Ингви, сэр Валент тоже так считает. Говорит — это для нас, показуха… Вот твои шарики… Зарядил, сколько смог…
— Спасибо, дружище…
Тут Сарнак удивленно на меня взглянул — ну конечно, я ведь поблагодарил его за то, что было его обязанностью. Да, хреновое из меня «величество»…
Неловкое молчание прервали новые звуки, донесшиеся со стороны вражеского стана. Представление, затеянное по всей видимости неприятелем специально для нас, разворачивалось. Два фургона в обращенном к нам фасе их импровизированной стены синхронно разъехались, как створки ворот и в нашу сторону важно выступила целая процессия — конные воины в плащах желтого и красного цветов дудели в трубы и размахивали зелеными ветвями…
— Гунгиллины ветви… Знак к переговорам, — пробормотал Сарнак.
Когда кавалькада приблизилась и мы смогли рассмотреть посла, которого и сопровождали гвардейцы с ветвями, Ннаонна выразительно присвистнула… Послом оказался какой-то совершенно крошечный субъект, можно сказать карлик, важно восседающий на богато разукрашенном пони.
— Что же — у них покрупнее никого не нашлось? — мой вопрос повис в воздухе, — ладно, будем считать, что те, кто покрупнее — уже у нас в плену.
…Запуталась культя в рукаве,
Весна забылась в рукопашной…
На цыпочках подкравшись к себе
Я позвонил и убежал…
Егор Летов
Коклос и сопровождавшие его гвардейцы с «Гунгиллиными ветвями» достигли строя орков, там они спешились и карлика провели к Ингви — тот уже успел привести себя в порядок и даже сделать кое-какие приготовления — дополнить свой театрально-мрачный черный плащ тенями за спиной и начать формировать над ближайшей лесной опушкой небольшую тучку, которая могла бы пригодиться в качестве аргумента на предстоящих переговорах.
Пол-Гнома был выбран послом по той лишь причине, что все прочие, подходящие для этой миссии, боялись отправляться в стан демона, а капитан ок-Икерн не желал оставлять свой лагерь без присмотра, резонно полагая, что в его отсутствие большая часть армии просто разбежится… Готовясь к исполнению своей ответственной миссии, Коклос соорудил для себя подходящий — как он полагал — костюм, позаимствовав кое-что из гардероба своего господина, а также некоторые фрагменты доспехов соратников. Так, в частности, он одолжил у капитана его шлем и теперь неуверенно косился из-под него на свой конвой — шут начал побаиваться, что переборщил, так как тяжелое забрало то и дело опускалось, грозя треснуть его по носу…
Когда Коклоса подвели к наспех сооруженному сидению, олицетворявшему трон, на котором восседал Ингви (вокруг собрались его вельможи), шут, совершенно не смущаясь мрачным видом короля, затрещал со своим обычным апломбом:
— Ваше величество, я послан сеньорами, засевшими на той стороне поля, как полномочный посол, наделенный всеми мыслимыми и немыслимыми правами. Прежде всего, отвечайте — в добром ли здравии Алекиан, герцог Гонзора и мой добрый сеньор?
— Насколько мне известно — в добром, — отвечал Ингви, пряча улыбку при виде того, как посол то и дело поднимает поминутно падающее забрало массивного шлема, — и вскоре он присоединится к нашей беседе, а пока позвольте предложить вам снять ваш шлем и немного подождать… Подайте послу стул!