– М-м-м… Нет, – тихо ответила я. – Думаю, будет лучше, если ты пойдешь один.
– Наверное, ты права. Тогда я зайду и к Джону тоже.
– Я буду ждать тебя тут, mo rùin, – пообещала я ему. – Возвращайся поскорее!
Он бросил на меня прощальный взгляд, полный тревоги, и вышел.
Большой шкаф служил одновременно местом хранения провизии, белья и кладовкой. Я внимательно осмотрела все его содержимое. Итак, в нашем распоряжении были кое-какие припасы: початый мешок муки, полмешка овса для каши и горшочек меда, который оказался несвежим, и мне пришлось его убрать. Муха увязла в нем, словно в куске полированного янтаря. Я решила про себя, что нужно попросить Лиама раздобыть немного меда. Еще у нас была жестянка с солью, немного репы, несколько морковок, чуть увядших, но вполне пригодных в пищу, и мешочек с сухой фасолью. На нижней полочке я обнаружила закрытые крышками горшочки с соленым салом и прогорклым жиром, который отправился вслед за медом. Так, не забыть попросить еще и жиру! Пять луковиц, одна из которых отрастила себе красивую шапку из зеленых побегов, и небольшое количество масла – вот, в общем-то, и все продукты, которые я смогла отыскать.
На верхних полках были разложены чистые рубашки, одеяла, полотенца и кухонные тряпки, плед, два куска мыла, один из которых уже использовался, свечи и огниво. Я снова отметила про себя, что нужно попросить еще свечей и тюленьего жира для лампы. Кроме всего прочего в шкафу обнаружилась Библия, а на ней – коробочка с запутанной леской и крючками.
Деревянная шкатулка, заботливо спрятанная под стопкой рубашек, сразу привлекла мое внимание. Грубой работы, сосновая, она была туго перевязана пеньковой веревкой. Я поспешно ее развязала. В шкатулке оказались две пряди белокурых волос, перевязанные красными лентами. Первая была длинная и шелковистая, а вторая – курчавая, с рыжеватым оттенком.
Я поспешно положила пряди обратно в шкатулку и вернула ее на то место, где нашла. Эта находка взволновала меня до глубины души. Я закрыла глаза, силясь сдержать слезы.
Эти волосы Лиам гладил и целовал… Это все, что осталось у него на память о тех, кого он так любил. Я беззвучно закрыла шкаф. У меня было такое ощущение, будто я надругалась над частью его души, которая мне не принадлежала и никогда моей не станет. По спине пробежал холодок, и я поежилась. Отныне мне придется жить с призраками, населяющими эту долину, а их тут так много! Мне вовсе не хотелось занимать место Анны в сердце Лиама, как не хотелось жить в ее тени.
Я набрала в грудь побольше воздуха и заставила себя отбросить все мрачные мысли. Закатав рукава, я принялась за работу. При моих скромных познаниях в кулинарии и с таким небольшим набором продуктов я все же сумела приготовить рагу из оленины. Пока оно булькало на огне, я решила накрыть на стол. Наверняка Лиам вернется уже скоро…
Дверь неожиданно распахнулась. Я поспешно обернулась, и тарелка, которую я держала в руке, с грохотом упала обратно на стол. Кровь застыла у меня в жилах. С ошеломленным видом на меня смотрела… Меган! Она была бледна как полотно.
– Я… я…
– Ты пришла повидаться с Лиамом, верно? – первой опомнилась я.
– Да нет… Я застала его у лэрда, – пробормотала она в ответ.
– Тогда что ты здесь делаешь? – спросила я с заметным раздражением.
– Я…
Лицо ее приобрело серый оттенок. Она по-прежнему цеплялась за дверную ручку. Судя по всему, она совсем не ожидала увидеть меня здесь. Мой взгляд остановился на корзинке с продуктами, которая висела у нее на руке.
– Это для Лиама? – поинтересовалась я, указывая на ее ношу пальцем.
Она растерянно посмотрела на корзину и несколько секунд не могла оторвать от нее взгляд.
– Да, наверное…
Кровь стучала у меня в висках. Я принялась теребить шнурки корсажа, чтобы хоть как-то скрыть предательскую дрожь в руках. У меня не было времени подготовиться к этому столкновению с Меган. Она застала меня врасплох.
– Входи, не стой у двери, – предложила я с напускной доброжелательностью. – Лиам вот-вот вернется.
Она посмотрела на меня озадаченно, задумалась, но потом все же решилась принять приглашение. На лице Меган отразилась смена эмоций, ее обуревавших: удивление и нежелание верить в очевидное сменились гневом. Теперь она смотрела на меня с враждебностью, которую даже не пыталась скрыть, и ее щеки не только снова порозовели, но начали наливаться пунцовым лихорадочным румянцем.
– Что ты тут делаешь? Зачем ты вернулась, колдунья?
– Потому что Лиам меня… заставил… в определенном смысле, – сухо ответила я.
– Лиам? Я тебе не верю.
Губы Меган дрожали. Взгляд ее скользнул по дому и остановился на кастрюле, подвешенной над очагом.
– И зачем бы ему тебя заставлять?
Она уставилась на меня с холодным презрением. Я ответила ей той же монетой, но с некоей толикой превосходства.
– Скажем так: возникли некоторые обстоятельства, которые и решили дело.
Меган обняла рукой свой живот и выглядела теперь совершенно растерявшейся. Она вдруг переменилась в лице. Красивые кошачьи глаза наполнились слезами.
– Почему ты не у Сары?
– Потому что теперь я живу здесь.
– Не понимаю… Ведь это же дом Лиама! Он никогда не уедет из долины…
Признаюсь, мне хотелось заставить Меган помучиться, но я знала, что нужно сказать ей правду, и все же никак не могла найти в себе силы это сделать. Ее пальцы, сжимающие ручку корзинки, побелели. Я протянула руку, чтобы взять у нее корзину. Блеск золота привлек ее внимание. Глаза Меган расширились от изумления, и она зажала рот рукой, чтобы сдержать крик. С огорчением и ужасом смотрела она на обручальное кольцо у меня на пальце.
– Боже милосердный! – выдохнула она наконец.
Корзина упала на пол, и ее содержимое рассыпалось по полу. Меган двумя руками схватилась за живот и застонала, словно бы от боли. Враждебность, злость – все ушло, и в глазах ее теперь плескалось глубочайшее отчаяние.
– С Лиамом? – спросила она коротко.
Я тоже посмотрела на кольцо – символ нашего союза перед Господом.
– Да.
Короткий приглушенный крик раздался в комнате. Меган тряхнула своей великолепной огненной копной и стала неуверенными шажками отступать назад, к двери. Рот ее то открывался, то закрывался снова. Гримаса ненависти снова исказила ее тонкие черты.
– Ведьма! Ты – ведьма! Ты за все мне заплатишь! Я заставлю тебя заплатить, клянусь жизнью моего не рожденного еще ребенка!
Лицо ее было мокрым от слез. Меган окинула меня полным отчаяния взглядом и убежала. Я присела на стул. Она и вправду беременна. Теперь я это знала наверняка. Странно, я как будто бы победила, но победа почему-то получилась горькой. И потом, что я выиграла такого, чего у меня еще не было? Сладость возмездия оказалась не столь пьянящей, как я ожидала.