— Никто не заинтересовался? — спрашивает Ли.
— Нет.
Ли достает из коробки топик. Прекрасный светло-синий цвет. Топик достаточно длинный, чтобы не выставлять напоказ живот во время переворотов.
— Жаль, — говорит она. — Вещи очень милые.
— Фирма сама виновата, — замечает Тина. — Я сказала, что это безнадежно, а они все-таки прислали одежду. И теперь именно мне приходится отправлять ее обратно.
— И почему же они сами виноваты?
— Потому что прислали средние размеры. Кто тут будет их покупать?
Ли задумывается. Она гордится тем, что ее занятия привлекают мужчин и женщин разной комплекции.
— Не сомневаюсь, что вещи многим подойдут.
— Я не шучу. Женщины, которые занимаются йогой, ни за что не купят вещь «среднего» размера. Это же равносильно оскорблению. Слово «маленький» и то выглядит сомнительно. Пусть начинают с XXXS. Или даже с 4XS.
Ли думает: «Было время, когда это имело для меня смысл. Но к счастью, оно миновало».
Она заходит в кабинет и пытается сосредоточиться. Ее ожидает насыщенный день. Через двадцать минут — занятие, а потом она поедет домой, чтобы встретиться с Аланом и людьми из «Мира йоги» для предварительного обсуждения.
Ли привыкла готовиться к занятиям, делая пометки на карточках. Она записывает позы, которые намеревается пройти, и метафоры, которые хочет использовать, а иногда цитаты и отрывки из стихотворений, которые можно прочесть во время савасаны. Она училась йоге в Нью-Йорке, окончила медицинский колледж и вдобавок серьезно занималась танцами в студенческие годы. Но Ли не сомневается, что хорошим наставником ее делает странная способность взглянуть на человеческое тело и угадать степень напряжения и страха. Как правило, Ли не так уж много записывает, предпочитая держать приблизительный набросок урока в голове и делать лишь то, что кажется правильным по ситуации.
В студии сегодня всего восемь человек, в том числе Грациэла. Ли знает, что у девушки есть потенциал, но она даже не ожидала, что танцовщица окажется настолько старательной. Ли садится на пол перед учениками, кладет руки на колени и спрашивает:
— Есть у кого-нибудь проблемы или травмы, о которых мне следует знать?
В наступившей тишине Ли слышит внутренний голос: «У меня! У меня есть травмы, и ты должна о них знать. Позаботься обо мне! Измени привычную программу!» Но она изо всех сил старается заглушить его и говорит:
— Запомните, главные здесь — вы. Я присутствую лишь для того, чтобы направлять вас и помогать, если понадобится. Давайте начнем.
Под руководством Ли Грациэла проделывает восстановительные позы, то есть принимает определенное положение, притом не очень замысловатое, и очень долго остается в нем, в то время как остальная группа занимается чем-то другим (они двигаются!). Ли поглядывает на Грациэлу, чтобы убедиться, что девушка… восстанавливается. Самое странное заключается в том, что физически это едва ли не самые простые вещи из тех, что доводилось делать Грациэле в жизни. Но расслабиться и проявить терпение — до невозможности трудно.
Грациэла лежит на коврике, подсунув под бедра подушку, а под голову блок (то и другое установила Ли). Фактически она ничего не делает. Даже позу ей не позволили принять самостоятельно, потому что Ли манипулировала ее руками и ногами. Тем не менее лежать спокойно так трудно, что Грациэла готова расплакаться.
— Что бы ни приходило тебе в голову во время упражнения, — говорит Ли, — постарайся ни о чем не думать. Тревога? Грусть? Гнев? Это всего лишь мысли. Избавься от них. Они имеют власть над тобой лишь в том случае, если ты подчиняешься. Они паразиты, не способные существовать самостоятельно.
Грациэла начала подозревать, что Ли умеет читать мысли. Не раз она оценивала настроение и чувства Грациэлы вернее, чем гадалка на картах Таро, чьими услугами пользуется танцовщица.
— Помнишь «Волшебника страны Оз»? «Твоя магия здесь бессильна». Негативные эмоции? Страх? Отвращение к себе? Все это здесь бессильно. Освободись.
Грациэле не дает покоя Дарил — а точнее, то, что на самом деле произошло, когда она повредила сухожилие. Он толкнул ее, и она совершенно уверена, что это не случайность: его лицо странно исказилось за секунду до случившегося. Или же у нее просто разыгралось воображение? Может быть, Грациэла просто оступилась? Может быть, Дарил пытался помочь, как он и говорит? Грациэла ощутила боль в лодыжке и страх. При мысли о том, что ее карьера оказалась под угрозой, у девушки закружилась голова.
Ли подходит и кладет ладонь на талию Грациэлы. Одного прикосновения — теплого и ободряющего — достаточно, чтобы девушка расслабила плечи, которые до тех пор были напряжены. Она всем весом опускается на подушку. Ну ладно, думает Грациэла, я буду лежать на полу и отдыхать. Так странно видеть людей, которые занимаются физическими упражнениями (по крайней мере большинство) и при этом не соревнуются, не щеголяют своими умениями и не важничают, — у них даже не возникает такого желания. Отчасти это сбивает Грациэлу с толку. Неужели от нее больше ничего не требуется? Расслабиться? Утонуть? Забыть о своих мыслях?
Как только Грациэла задумалась об этом и ощутила безумную благодарность наставнице, у девушки потекли слезы. Прежде чем Ли, которая продолжала слегка давить ей на спину, успела спохватиться, танцовщица разрыдалась. По-настоящему. Отчего-то Грациэла достаточно доверяла Ли, чтобы не стыдиться.
— Тебе было больно? — спрашивает Ли после занятия.
— Нет, — отвечает Грациэла. — Мне почти не было больно всю прошлую неделю. Просто я слегка расчувствовалась.
Ли смотрит на нее с улыбкой, слегка склонив голову, как будто ждет большего. А может быть, она действительно способна прочесть мысли Грациэлы и сочувствует девушке. Ли потрясающе красива: чистая кожа, яркие глаза, изящное тело, — в ней ощущается внутренний огонь, и от нее трудно отвести глаза. Настоящая жительница Коннектикута (Стефани сказала, что Ли родом оттуда). Не то чтобы Грациэла знала хоть что-нибудь о Коннектикуте — она родилась и выросла в Лос-Анджелесе.
— Бывает, — говорит Ли. — И это совсем не плохо. Не сдерживайся. — Она касается волос Грациэлы и подмигивает. — Так ты быстрее вылечишься.
Грациэле хочется поговорить о Дариле, но ей уже и так неловко оттого, что она пользуется щедростью Ли. Она не собирается и дальше испытывать чужую доброту, взваливая на преподавателя очередную проблему.
Ли смотрит на часы и ненадолго задумывается.
— Черт, — говорит она. — Мне нужно бежать. Через полчаса я должна быть в школе; не хочу опаздывать.
— Давайте я вас подвезу, — предлагает Грациэла. — Ну пожалуйста.
— Тебе в ту же сторону?
— Не важно. Пожалуйста, разрешите.
До занятий йогой Грациэла никогда не бывала ни в Силвер-Лейк, ни даже поблизости. Они с Дарилом снимают мансарду в центре, в огромном старом доме, и жилье у них просторнее, чем у большинства друзей. Грациэла прожила там уже пять лет и позволила Дарилу переехать, когда один из его соседей по комнате женился. Предполагалось, что он поживет в мансарде два-три месяца, но у них завязался роман. Хотя Грациэле нравится классический блеск Лос-Анджелеса, она вынуждена признать, что Силвер-Лейк — очень гостеприимное и спокойное место.