– Хорошо, положим Паровоз и его ребята были преступниками. Но девушка, которая работала у него косметологом, она в чем была повинна? – спросил Ник Красавчег.

– Она химик по профессии. Именно она и занималась производством особых веществ, от которых так зависимы наши дети на Большой земле. От которых они болеют и умирают, – подал голос ишибаши Семен.

У меня не было другого выхода. Я должен был разобраться во всем этом, и я посмотрел в глаза Илье Тихому, считывая его «Я».

* * *

Вызванный Ником Красавчегом Джек Браун произвел арест ишибаши Семена и Ильи Тихого. Илья сопротивления не оказал, но на всякий случай с Брауном приехал Тони Палач. Их доставили сразу в участок, где развели по одиночным камерам.

Джек Браун остался оформлять бумажки, а мы с Красавчегом отправились ко мне домой. Расположившись на веранде, мы долгое время сидели молча. Курили, пили виски и думали. Каждый о своем. Первым нарушил молчание Красавчег.

– Это что же получается, к нам на район пробрался обычник, который знал о том, о чем мы с тобой не ведали.

– Не просто обычник, а полицейский, который узнал о том, что у нас находится подпольная лаборатория по производству запрещенных препаратов. У него были свои счеты к нашим дельцам, и он пришел к нам не для того чтобы предать их суду, а для того чтобы отомстить.

– Он узнал про ишибаши и прикинулся им, – закончил мою мысль Ник. – Хреново дело, если откровенно. Получается, что мы уязвимы для внешнего воздействия. Мало ли у кого из обычников возникнет какое еще желание поквитаться с нами.

– Это не так важно. Важно другое. Обычный человек смог взять под свой контроль альтера и управлял им. При помощи его манипуляций альтер уничтожил своих собратьев, пусть и были они мерзавцами. Это значит, что нас можно использовать как оружие, нами можно управлять, и мы сами не догадаемся об этом. Мы будем делать свое дело, думать что так правильно, а в результате будут страдать невинные люди. Подбрось и выбрось, все это дурно пахнет.

– А как Илья Тихий расправился с Паровозом и остальными? Ты обещал рассказать, – напомнил Красавчег.

– Он создавал куклы, которые наделял характерными чертами жертвы, добавлял к кукле что-то от жертвы, волосы там или ноготь, а потом устраивал казнь кукле. И жертва погибала.

– Прямо-таки вудуизм какой-то.

– Это очень сродни вудуизму. Уверен, что жрецы этого культа, по крайней мере те, кто хоть что-то умел, были альтерами, – согласился я. – Первые куклы он создал из угля, потом добавил частичку жертвы и разрушил. Третью жертву просто спалил. Ему пришлось на руку, что Хворый был мастером иллюзий. Воздействие на него оказалось куда сильнее. Последнюю жертву просто утопил.

– Думаешь, на этом их миссия была завершена? – озвучил Красавчег мысль, которая также пришла мне в голову.

– Илья Тихий был уверен в этом. Но у Семена были свои планы на Тихого. Он собирался и дальше играть роль ишибаши и выслеживать новые жертвы, которые по его мнению были повинны смерти. Уверен, что он очень скоро убедил бы в этом Тихого.

Красавчег затянулся сигарой, выпустил клубы дыма, усмехнулся и сказал:

– Преподобный, а ты не заметил, что в последнее время нам очень не везет на ишибаши?

– Подбрось да выбрось, похоже, что так. Пора Бедуина отправлять за новой кандидатурой.

– Только сначала я поговорю с этим засранцем, чтобы не тянул к нам на район всякую шваль, – сказал Красавчег. – А то накачается кровью до пьяной икоты и тянет всех без разбора.

– Это точно. К тому моменту как Семена депортируют на Большую Землю, у нас должен быть новый ишибаши.

– Как думаешь, что нам делать с Ильей Тихим? – спросил Красавчег.

– После того как он отбудет наказание за свое преступление, надо присматривать за ним. Как бы он опять не попал под дурное влияние, – ответил я.

История шестая
Машина проклятий

Утро началось суматохой. Не успел я выпить чашку кофе и прийти в себя, как во входную дверь позвонили. Прошлый раз это ничем хорошим не закончилось. Но на этот раз на пороге меня ждал Димиан Болтун, один из моих прихожан. Уж лучше бы Зеленый решил нагадить на мой порог. Болтун на то и болтун, что может заговорить до полусмерти, но выставить за дверь своего прихожанина я не мог. Пришлось впустить в дом.

Целый час он рассказывал мне о том, что с ним происходит, как он плохо спит, какие страхи его мучают. Я выпил три чашки кофе, выкурил две трубки, и в конце концов успокоил Болтуна.

За то время пока он рассказывал мне о своих проблемах, в моем кабинете появились три букета цветов, маленький розовый слоник, который прошелся по письменному столу, громко и очаровательно пукнул, и лопнул, словно мыльный пузырь. Также на стене возле книжного шкафа из ниоткуда возникла картина с красноречивым названием «У черного дуба с красной листвой», через минуту на месте картины висел танграм, который вскоре зажил собственной жизнью, складывая новые и новые рисунки. Все это было дело рук Болтуна. Когда он болтает, то создает кратковременные иллюзии. Всегда с ним так. В прошлый раз он сотворил из воздуха Статую Свободы, которая потом два дня мешала мне заходить в кабинет.

Выпроводив Болтуна, я вздохнул спокойно и решил все-таки позавтракать. У меня был свободный день. А это значит, что я собирался просидеть весь день перед телевизором с хорошей книжкой и рюмкой отличного виски. Несколько дней назад Ваня Бедуин притаранил мне с Большой земли большой флакон элитного напитка. Но надеждам не суждено было сбыться. И опять звонок в дверь нарушил мои планы.

На пороге стоял Ник Красавчег. Я конечно всегда рад его видеть, но сегодня был намерен побыть в одиночестве.

Судя по его красивому лицу, он сильно нервничал. Явно что-то стряслось, и это мне очень-очень не нравилось.

– Подбрось и выбрось, что у нас случилось? – спросил я.

И тут же почувствовал, как неведомая сила вздернула меня к потолку и отбросила к стене. Пребольно шмякнувшись о стену, я оказался на полу в полном недоумении. Вроде кроме Ника на пороге никого нет. А он так не мог пошалить. Это совсем не в его духе.

– Постарайся больше не говорить так. А то летать придется. И дай Бог только тебе, – сказал Красавчег, переступая порог.

Я поднялся с пола и потер ушибленную спину. Похоже на нашем районе опять происходит чертовщина, и я только что от нее пострадал. Ладно, разберемся.

Мы прошли в кабинет. Я упал в кресло, налил себе в стакан минералки и немедленно выпил. Ник расположился в кресле напротив с ехидной ухмылкой, отчего стал похож на кукольного парня.

– И теперь объясни мне что происходит? – потребовал я.

– У нас маленькая проблема, которая грозит перерасти в большой апокалипсис.

– Ну, нам кажется не привыкать, – заметил я. – У нас что ни день, то национальная трагедия. На то мы и альтеры, подбрось и выбрось.