Поэтому для господина Найденова я создал легкую защиту вокруг мозга, и он опять стал нормально соображать. Часа три как минимум его ментальный шлем продержится, а за это время мы что-нибудь получше придумаем. Да и его Первый Щит уже начал определенную работу в нужном направлении.
Четвертому члену семейства было тринадцать лет. Худой, невысокий, словно жидкая ртуть постоянно смещающийся с места на место, он казался наказанием Господним. Воистину шкодник и пакостник, имя которому Ужас. Хотя имя у него было краткое и понятное, как паровозный гудок: Руд. Вначале мне показалось, что юноша одурел по причине спасения и появившейся свободы. Но потом понял, что это обычное состояние для паренька. Такой он всегда. Руда из-за его игривости и бесшабашности хотелось одеть в смирительную рубашку, заткнуть ему рот кляпом да еще и мешок плотный натянуть ему на голову. Конечно, так поступать с детьми жестоко и некрасиво, но я уже тогда пожалел о неосторожно данном Кабану обещании. Да и по поведению управляющего выходило, что исчезновение паренька из этого дома будет для оставшихся слуг более радостным событием, чем арест маркиза и смена хозяев.
Поразило отношение к сорванцу его старших сестер и брата. Эулеста порой порывалась его воспитывать, но у нее с бо льшим успехом получилось бы лишить каннибальских привычек людоедов-зроаков, чем положительно воздействовать на самого младшенького. А двойняшки вообще не делали Руду замечаний. То ли понимали всю бесполезность воспитательного процесса, то ли так задумывалось изначально. Возможно, к подобному обязывали семейные традиции, но о них мне Кабан и полусловом не обмолвился.
Зато у меня лично не возникало сомнений в том, что все четверо «детишек» обладают магическими умениями. Наблюдения за аурой это подтверждали. И в какой-то момент я сильно засомневался: «Так ли они нужны моим родителям в Маяке? Да и не обещал я магистру купить дом рядом со своим имением. Лучше будет предоставить им жилье вне трехсоткилометровой зоны вокруг Рушатрона. Прекрасных городов в империи Моррейди хватает. И гарантия будет, что «карапузы» не попадут под очередную зачистку. Решено! Так и сделаю!»
Сразу стало легче на душе, появилось наплевательское отношение к четверке новых попутчиков в свой мир. Я перестал делать вид, что попал под ментальное воздействие размечтавшихся двойняшек, встал и скомандовал:
– Отправка через десять минут! Все едем верхом. А приготовленную карету с вещами к нужному месту королевства кучер и сам доставит.
– Вещи наши очень ценны… – продолжил давить на меня Багдран.
– …Там наши семейные реликвии, и ты лично обязан их охранять! – в унисон шептала его сестричка Цилхи.
Ха! Малолетки наивно верили в свое всемогущество. Пришлось их обламывать небольшим ментальным ударом и категорическим распоряжением:
– Мои приказы не обсуждаются. Осталось девять минут до выезда.
После чего двинулся на выход, отдавая распоряжения сопровождающим нас воинам.
В реквизированном здании мы оставили пятерых воинов нашего отряда. Им надлежало присмотреть за имуществом, за слугами и за троицей своих товарищей. Хоть тяжелые раны я им излечил, все равно путешествовать они еще не могли, им следовало оставаться несколько суток в покое. На бо льшие чудеса исцеления у меня сил не нашлось.
Еще двое отправились вместе с кучером и каретой к разрушенному баронскому замку. Хотя я очень жалел о своей уступчивости, ведь имущество семейства Свонх я в свой мир переправлять не обещал.
Но в любом случае сопровождающих мне хватало: тринадцать человек плюс их командир с Филином. Вполне мощный по воинской силе кулак, которого не ослабят даже четверо севших на нашу голову детишек. Кстати, старшая «деточка» полным ходом флиртовала с Леонидом, и мой друг этим беззастенчиво пользовался: поддавался с небывалым энтузиазмом. Точнее говоря, собирался этим воспользоваться при первом же удобном случае. И я этому нисколечко не препятствовал, люди взрослые, сами разберутся.
О нашей общей безопасности тремя словами высказался Филин:
– Вокруг плато – спокойно.
В самом деле, в городе, возникшем на стыке пяти королевств, с природным образованием посредине, порядок поддерживался самими искателями, шахтерами, учеными, альпинистами и колдунами. А более всего теми, кто здесь осел еще со времен своей бесшабашной молодости. Тыкался, тыкался в стены, а потом понял, что заработать можно, устроившись в сферу обслуживания искателей сокровищ. И хоть самих сокровищ никто никогда не находил, прибывали сюда люди с немалыми деньжищами. А убывали, соответственно, без гроша в кармане.
Так что вокруг плато, по статистике, на квадратный метр только трактиров, гостиниц и лавок с различным инструментом было больше, чем в самых густозаселенных столицах Габраччи. Ну а я, как только присмотрелся к окружающей обстановке, сразу сделал вывод:
– Лень, тебе это не напоминает то же самое столпотворение, которое творится вокруг Сияющего Кургана в Рушатроне?
– Точно! Те же самые паломники со всего мира! – подтвердил мой товарищ. – Но там-то понятно, а эти что здесь делают? Никто из местных даже не знает, что там, наверху. Неужели им хватает только любования природным чудом?
– Почему бы и нет?
– Потому, что подобное – глупо. Не думаю, что люди, здесь собравшиеся, все сплошь бездельники, недоумки или неврастеники, – рассуждал Найденов, – или искатели приключений. А раз это паломники, то прибыли они сюда не для осмотра неприступной скалы. Что-то другое их притягивает…
И я подтвердил его предварительные догадки:
– Аура. Все пространство вокруг, километра на полтора в стороны, залито желтоватым свечением. А это – цвет любопытства.
Внимательно прислушивающийся к нам Филин тут же стал уточнять:
– И какой интенсивности свечение?
– Очень слабенькой интенсивности. Сам с большим трудом рассмотрел и понял. К тому же сами скалы имеют желтый оттенок, вот он и сбивает.
– Чем или кем была создана подобная аура? Или, правильнее сказать, для чего?
– Ума не приложу! – признался я. – Видимо, для привлечения к этому месту паломников, разжигания их любопытства и провоцирования их на определенные подвиги. Что они здесь и делают постоянно… Вон что творят! Ох! А народу-то!..
Картинка и в самом деле открылась особенная. Мы ехали по малой кольцевой дороге, окружающей плато в радиусе двухсот метров от стены. Так что могли хорошо рассмотреть и оценить очередную попытку людей добраться до вершины природного артефакта. Люди возводили металлические леса! И вокруг этого собралось не менее трех тысяч только одних зрителей и болельщиков.
Чем это строителям грозило, мы ведали по прежним рассказам наших экскурсоводов. Любая пристройка к стене, будь она хоть из дерева, хоть из железа, могла рухнуть по причине сыпучего, ненадежного грунта у основания плато. То он выглядел вполне плотным и утрамбованным, то в течение дня превращался в осклизлый глиняный плывун. Опоры просаживались вниз, и возведенные леса падали. Как правило – уже в послеобеденное время.