«Старик явно любит поговорить на эту тему, – отметила Кира. – Попробовать, что ли, подтолкнуть его еще дальше?»

Она прочистила горло:

– То есть вы были членом исследовательской группы, которая создавала новые организмы.

– И остаюсь им, – кивнул Вейл, снова бросая взгляд на Сэмма, неподвижного, как скала, и безмолвного, словно статуя. Кира забеспокоилась, что не так, но ученый повернулся к ней, тепло улыбаясь. – Я генетик, насколько в наше время возможно быть генетиком. Лекарство, которое я сделал, пока работает, но мне нужно нечто, что работало бы, как эти микробы: нечто, что незримо живет само по себе, распространяясь и защищая нас безо всякой помощи и вмешательства. Нечто, что передавалось бы от матери ребенку.

– То, что у вас есть сейчас, – уже спасение. Так или иначе, ваше лекарство работает. У нас в Нью-Йорке ни один младенец после Эпидемии не жил дольше трех дней. Мы нашли способ вылечить одного ребенка несколько месяцев назад, но и все. У нас один ребенок-чудо, а у вас – сотни. Мы пытались воспроизвести свое лекарство, и не смогли, но вы можете дать нам будущее. Пожалуйста, я – медик, я всю свою жизнь посвятила подготовке именно этого мгновения! Проведите меня в свою лабораторию, покажите, как вы это делаете, и мы спасем десятки тысяч детей, целое поколение, – Кира поняла, что плачет. – Мы снова обретем будущее.

– Лекарство не подлежит перевозке.

– Что? – Кира непонимающе сдвинула брови. – Как это?

– Увидите.

Кира вскочила.

– Прямо сейчас!

– Имейте терпение, – он замахал рукой, показывая, чтобы она садилась, но Кира осталась на ногах. – Я хочу помочь, но нужно проявлять осторожность.

– К чему осторожность?

– Здесь, в Заповеднике, установилось хрупкое равновесие, – объяснил Вейл. – Я помогу вам, но мне нужно сделать это, не нарушая данного равновесия.

– Так давайте мы поможем, – жадно откликнулась Кира. – Я изучала РМ, мы пересекли пустоши, мы знаем местность, политическую ситуацию и все остальное. Что вам нужно знать?

– Сегодня – ничего, – ответил Вейл. – Я поговорю с вами завтра.

Кира сжала кулаки в бессильном раздражении.

– А что со сроком действия? – спросила она. Он поднял на нее широко раскрытые от удивления глаза, словно не понимал, о чем речь. – Срок действия партиалов, – уточнила Кира. – Встроенный в геном механизм, убивающий их через двадцать лет. Вы что-нибудь знаете о нем? Вы не выясняли, как он работает?

– Другие подберут вам место для ночлега, – промямлил Вейл, вставая и направляясь к двери. Его голос теперь звучал неуверенно, восторг от микробов сменился рассеянным бормотанием. – Собирается дождь, и, с микробами или без, оказаться под открытым небом вам не захочется.

– Почему вы не отвечаете? – возмутилась Кира.

– Я отвечу завтра. Калике вас проводит, а я пошлю за вами завтра. – Он открыл дверь и сделал приглашающий жест.

– Утром первым же делом! – настаивала Кира. – Обещайте! – Сэмм встал и пошел за ней.

– Конечно, конечно, – бормотал Вейл. – Первым делом.

Калике, сидевшая на полу в коридоре, быстро вскочила.

– Нужно спешить, – объявила она. – Скоро начнется кислотный дождь, все остальные будут дома. – Она взглянула на Сэмма. – Вы можете остановиться у меня – вы оба, – но нам нужно спешить.

Кира обернулась к доктору Вейлу, его выводящая из себя улыбочка все еще висела на лице, как приклеенная.

– Первым делом, – повторил он и повернулся к выходу; Калике уже неслась по коридору.

Выбежав на крыльцо, девушка осторожно выглянула наружу, изучая густое черное облако, заполнившее небо.

– Пока дождя нет. Бежим. – Она бросилась по улице, Кира хотела было последовать за ней, когда Сэмм схватил ее за руку.

– Подожди, – сказал он, наклоняясь к уху подруги. Его шепот был тихим, на пределе слышимости. – Ты почувствовала?

– Что?

– Доктора Вейла. Я ошутил его по Связи. Он партиал.

Глава сороковая

Калике жила в нескольких домах от больницы, и они взбежали на ее крыльцо, как раз когда первые капли зашлепали по земле.

– Штука, которую «ПараДжен» добавлял в землю, защищает растения, – объяснила Калике. – Но нельзя, чтобы кислота попала вам на кожу.

Крупный мужчина стоял в проеме, придерживая им дверь, и ворчал, что они заявились впритык.

– Пытаешься убить себя, а, Капли?

– В меня еще ни разу не попало, – отмахнулась Калике, на ходу благодарно похлопывая его по руке. – Спасибо, что придержал дверь.

– Не за что. Это путешественники?

Сэмм осмотрел вестибюль здания, переполненный любопытными зрителями. Он поглядел на крупного мужчину и кивнул:

– Да, это мы. Нам нужна комната для ночлега, если у вас есть.

– Он хочет сказать «пожалуйста», – добавила Кира. – И спасибо вам огромное за ваше гостеприимство.

– У меня полно места! – объявила Калике, нажимая кнопку лифта.

Кира пошла за ней, ища глазами лестницу, и аж подпрыгнула, когда двери лифта внезапно распахнулись.

– Етитская сила!

Калике вскинула аккуратные брови:

– Вы в порядке?

– Просто там, откуда я… – Кира слегка тряхнула головой и робко ступила в лифт вслед за девушкой. – Дома нам не хватает тока для лифтов. Я никогда не ездила на них.

– Я тоже, – подал голос Сэмм, хотя Кира знала, что это ложь. Он, вероятно, пытался избежать вопросов, почему их прошлый опыт столь различался. Калике нажала кнопку на внутренней стенке лифта – самый верхний этаж – и двери закрылись.

– Электричества хватает на весь комплекс! – восхитилась Кира. – Не только на больницу! Откуда вы его берете?

– «ПараДжен» стал полностью самодостаточным за несколько лет до Эпидемии, – рассказала Калике. – Здесь есть источник энергии, водопровод и, конечно, сам Заповедник, защищающий нас от загрязнения. Есть даже достаточно земли, чтобы пасти коров, если бы нам удалось найти хоть одну живую.

– Среди перчиков за ужином попадалась говядина, – заметила Кира.

– На самом деле оленина, – Калике гордо посмотрела на Сэмма. – Я сама добыла оленя! Я уже два года полноправный охотник.

Сэмм кивнул – для него это было грандиозное выражение эмоций.

– Впечатляет.

Кире стоило большого труда не надуться с мрачным видом. Можно подумать, девчонка охотилась на то чудовище, что преследовало ее на Манхэттене!

Лифт открылся на последнем этаже, в котором Кира сразу же узнала большой открытый офис, хотя основную часть кабинок и перегородок убрали. Сохранившиеся столы выстроились вдоль стен, заставленные цветами в горшках, стопками книг и настольных игр. В углу покоилось несколько резиновых мячиков.