Учитывая серьезное, как представляется, отставание России в этой области, снижение для нее количества ядерного оружия, сдерживания ниже порога, необходимого для сохранения независимости, означало бы очередное стратегическое поражения в стиле «холодной войны».
Но в этом случае у России уже не останется никаких весомых «аргументов» для того, чтобы страны «укоренившейся демократии» не захотели в очередной раз, только уже напрямую, через военное вмешательство, не поспособствовать установлению в нашей стране «демократических ценностей». Российское руководство должно изжить «комплекс Горбачева» из политической практики и на переговорах с другими странами всегда отстаивать свои национальные интересы, а не «общечеловеческие ценности».
Аббревиатура БРИК, затем БРИКС впервые была введена в оборот с легкой руки одного специалиста из американского банка «Голдман Сакс», который в 2001 году таким образом обозначал группу стран с наивысшими показателями годовых темпов экономического развития. Поначалу страны, чьи заглавные буквы и сформировали этот акроним, а именно: Бразилия, Россия, Индия и Китай никак не реагировали на этот терминологический «новодел». Лишь спустя несколько лет, вследствие широкого распространения и международного признания этого термина, состоялась первая встреча министров иностранных дел БРИК. Первой полноформатной встречей на высшем уровне этой группы стран стала встреча в Екатеринбурге в 2009 году.
Первоначально основной акцент во время встреч высших руководителей этих государства делался на экономической проблематике. Было, в частности, в апреле 2011 года подписано Соглашение о финансовом сотрудничестве, в котором была поставлена цель перейти в ближайшей перспективе во взаимных торговых и финансовых расчетах на национальные валюты. Большую роль сыграла и позиция БРИК в деле перераспределения 5 % голосов в МВФ и 3 % голосов во Всемирном банке в пользу развивающихся экономик.
По мнению китайских экономических аналитиков, страны БРИК взаимно дополняют друг друга: китайская обрабатывающая промышленность, российская энергетика, бразильские природные ресурсы и индийское программное обеспечение.
В последние два-три года все громче звучат и политические декларации, с которыми выступают страны (теперь уже) БРИКС после присоединения ЮАР к этой организации. Вместе с тем, вряд ли стоит говорить о БРИКС как о потенциально мощном политическом игроке глобального уровня. БРИКС во многом конъюнктурное «искусственное» образование, в котором не просматривается серьезной политической перспективы. Ничего, кроме «сверки часов» перед международными экономическими конференциями в различных форматах не предполагается.
Конечно, возможны совместные декларации стран БРИКС, прежде всего, экономического характера, с целью улучшения переговорных позиций в диалоге с международными организациями, в частности МВФ, ВТО или Всемирным банком.
Вероятность того, что БРИКС выйдет за рамки отстаивания своих позиций по экономическим вопросам и станет полноформатным политическим игроком, крайне мала. Слишком разные политические интересы у этих стран, а вхождение ЮАР в эту организацию добавило еще большую нестабильность в ряды разнородных, с разными историческими традициями и политической практикой стран.
Треугольник Москва – Дели – Пекин, если окончательно не будет поглощен форматом БРИКС, обречен остаться экономической консультационной площадкой, о которой время от времени будут вспоминать, исходя из определенных тактических целей или политической целесообразности. Основной проблемой этой тройки остается наличие серьезных разногласий между Индией и Китаем. Несмотря на рост взаимной торговли в последнее время и рост индийских инвестиций в Китай, политические разногласия и территориальные споры висят «дамокловым мечом» над двусторонними отношениями.
У Индии с Китаем до сих пор остаются нерешенными погранично-территориальные проблемы, а это в общей сложности 130 000 квадратных километров. Другой серьезной болевой точкой остается «тибетская» проблема и, в частности, пребывание в Индии Далай-ламы, которого китайцы считают вдохновителем тибетского сепаратистского движения. Третья проблема – политическое и военно-техническое сотрудничество Китая с Пакистаном, основным противником Индии в Южной Азии. Нельзя сбрасывать со счетов и факт того, что Генштаб Индии продолжает считать Китай и Пакистан главными военными угрозами Индии. С другой стороны, Китай очень настороженно относится к сближению между Индией и США, которое Китай однозначно рассматривает как «антикитайское». Немалую роль в этом играют и всякого рода американские геополитические концепции «сдерживания» Китая, в которых Индии отводится одна из ключевых ролей.
Еще одним фактором, вызывающим обеспокоенность Пекина, является рост индийско-японского сотрудничества, где начинает просматриваться антикитайская линия. Индия вышла на первое место по получению японской помощи развитию. Некоторые политологи пишут, что Япония «по политическим причинам» начала политику стимулирования японских прямых инвестиций именно в Индию, а также, вопреки возражениям Китая, добилась участия Индии в Восточно-Азиатском саммите. А японский премьер-министр Абе в 2007 году, находясь в Дели с визитом, заявил о необходимости создать в Азии «ось демократии» в противовес «антидемократическому» Китаю с подключением к оси Дели – Токио также и Австралии.
Нельзя не учитывать и тот факт, что Индия – это бывшая британская колония, которая, хотя и является исторически страной с богатейшей культурой, за годы британского правления достаточно плотно вошла в орбиту англосаксонского мира. Практически вся индийская элита продолжает воспитываться в английских традициях и следовать в русле логики англосаксонского политического мировоззрения.
Еще одним фактом, подтверждающим многовекторность индийской внешней политики, является наличие другого треугольника Индия – Бразилия – ЮАР, что фактически свидетельствует о политике равновесия, которой старается следовать индийская дипломатия. Учитывая все вышеизложенное, как представляется, важно развивать с Индией всевозможные экономические, научные и культурные связи, не принимая на себя никаких военно-политических обязательств.
Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) как организация создана в 2001 году лидерами Китая, России, Казахстана, Таджикистана, Киргизии и Узбекистана. С 1 января 2004 функционирует как полноценная международная структура со своим персоналом, бюджетом и штаб-квартирой в Пекине. Основной целью организации является укрепление стабильности и безопасности в регионе, развитие экономического сотрудничества и культурных связей.
С каждым годом растет авторитет этой организации. Отношения целого ряда других стран к ШОС прошли сложную эволюцию: от полного игнорирования до желания вступить в нее качестве полноправного члена. Характерен, в этой связи, и подход Соединенных Штатов к этой организации. Еще несколько лет назад в Вашингтоне пренебрежительно относились к ней, называли «мертворожденной», а сегодня оценки ШОС изменились настолько, что США проявляют желание вступить в организацию в качестве полноценного партнера.