Согласно легенде, такая табличка сопровождала каждый из камней и давала имя семьи следующего хранителя. Таким образом эти семьи могли через столетия найти друг друга в случае какого-нибудь бедствия.
Моя проблема заключалась в том, что я ни за что не хотела спускаться обратно в подземелье. А еще я думала, что вся эта поисково-спасательная экспедиция очень напоминает погоню за химерами. Ну какие, спрашивается, у нас могли быть шансы найти половину маленькой таблички в этих бесконечных, темных, запутанных коридорах?
– Я бы очень попросил тебя перестать вздыхать и сопеть, – сказал Дизель. – Это начинает выводить меня из себя.
– Ладно, прости, но эта идиотская миссия выводит из себя уже меня. И я не буду нырять в тот омут с черной водой. Просто подожду в конце туннеля, а ты можешь принести табличку ко мне, если сумеешь найти ее.
– Мы пойдем не этим путем. Мы зайдем так, как оттуда выходили.
– Это был лабиринт. Мы заблудимся там и погибнем. И еще там были крысы! Ты помнишь тех крыс?
– Мы не заблудимся. Туннели имеют разметку. С нами все будет в порядке, если мы станем читать эти знаки, когда будем заходить и выходить. К тому же я предпринял некоторые меры предосторожности.
– Какие это меры?
– Прихватил с собой краску в баллончике и веревку.
– Господи…
Через полчаса мы въехали в Ганновер. Солнце только что село, но было еще очень светло. Студенты постоянно входили и выходили из общежитий. Кто-то шел поесть, кто-то направлялся в библиотеку.
Карл сзади возбужденно сопел – ему не терпелось побыстрее выбраться из машины.
– Что ты собираешься делать с Карлом, пока мы будем в туннеле? – спросила я.
– Он пойдет с нами. У меня с собой поводок.
– Эээп? – тут же вмешался в разговор Карл.
Я мысленно окинула взором свой жизненный выбор и пожалела, что не имею средства, которое в такую минуту могло бы меня успокоить и утешить. У католиков есть молитвы с четками и всякие песнопения, но я воспитывалась в семье пресвитерианцев, а у них с этим делом туго. Возможно, есть какая-то молитва, но над этим нужно думать. Другой выход – закурить. Курильщики всегда выглядят счастливыми, когда сосут свои сигареты. Черт с ним, я даже готова была бы рискнуть заболеть раком легких, но возникающая при курении проблема с морщинистой, обедненной кислородом кожей – для меня это было уж слишком. И мне ужасно не хотелось пахнуть как моя тетушка Роза, которая умерла с сигаретой «Мальборо Лайт» в уголке рта. Хотя все твердят, что умерла она с улыбкой на лице.
Мы нашли место для парковки на боковой улице возле теннисных кортов и пошли через Уиллок-стрит к Сфинксу. Дизель нес в рюкзаке веревку и баллончик с краской, а я тащила Карла. На нем была новая шлейка, к которой крепился поводок, и хотя предназначена она была для собак, Карлу прекрасно подошла. Поднимаясь вверх по склону холма, мы обошли обгорелый Сфинкс. Заднюю дверь уже заменили, был заменен и небольшой вытяжной вентилятор, установленный высоко в окошке на задней стене.
Перед общежитием, куда нам нужно было попасть, возле рам для велосипедов стояли студенты и болтали. Мы решили не приближаться к ним и обошли комплекс из трех зданий с другой стороны. Остановившись неподалеку от входа в цокольный этаж, мы какое-то время подождали. На этой стороне общежития никого не было. И это было очень кстати, потому что трудно не привлекать внимания, когда у тебя с собой обезьяна.
– Пора начинать, – сказал Дизель.
Мы не торопясь подошли к двери. Дизель открыл ее, и мы проскользнули внутрь, сразу же направившись через вращающуюся стену к люку в подземелье. Я спустилась по лестнице первой, Карл – за мной, и Дизель, шедший последним, закрыл за собой люк, погрузив нас всех в полную темноту.
Я почувствовала, как кто-то пробежал у меня по ноге, и в тот же миг Карл подскочил и забрался мне на голову.
Я услышала, как Дизель разгружает свой рюкзак. В следующее мгновение он включил фонарик и протянул его мне.
– Надень вот это, – сказал он.
– Что это?
– Это фонарик, который цепляется на голову. Такими пользуются туристы. Так у тебя будут свободными руки.
Я нацепила фонарик на лоб и увидела, что Дизель надевает такой же на Карла.
– Где тебе удалось найти подходящий?
– В «Эйс Хардвер». У них есть все.
Дизель надел фонарь и прицепил к поясу мощный фонарь «Мэглайт». После этого он повесил моток веревки себе на плечо и взял в руки баллончик с флуоресцентной желтой краской.
– Идем, – сказал он. – Держимся поближе друг к другу.
Насчет этого он мог бы мне и не говорить. На самом деле держаться еще ближе к нему я уже не могла в принципе. Единственным, кто в темноте чувствовал себя еще более несчастным, был Карл. Он вцепился в мою рубашку всеми своими обезьяньими пальцами совершенно мертвой хваткой.
В каком-то смысле в прошлый раз слепо следовать за Дизелем было даже лучше. Тогда я не видела ужасных пауков, сидевших на паутинах у нас над головами, или труху, осыпающуюся с прогнивших деревянных балок и подпорок. Когда мы подходили к развилкам, Дизель искал знак в виде буквы, выбитой в камне, а потом отмечал стены на входе светящейся краской, чтобы не ошибиться, когда мы будем идти обратно.
Вскоре мы оказались в уже знакомой небольшой комнате со сводчатым потолком. На этот раз света здесь не было – солнце уже село. Дизель уверенно прошел через нее и повел нас по туннелям дальше.
Выглянув из-за спины Дизеля, я увидела слабые отблески света в конце туннеля. «Кристаллы кварца», – подумала я. Наконец-то мы достигли большого сводчатого зала, где в прошлый раз обнаружили Хэтчета. Комнаты, где находились камень и табличка.
Вступив в эту комнату, я испытала чувство глубокого облегчения. Замкнутое пространство по-прежнему угнетало меня, но, по крайней мере, это было лучше, чем идти по узким и грязным туннелям.
Карл огляделся по сторонам, медленно спустился с меня и несколько секунд постоял на месте, пробуя на ощупь земляной пол.
– Эээх, – только и сказал он.
Мы вышли сюда из туннеля, отмеченного буквой «З», а теперь еще и желтой краской. Всего в эту комнату выходило пять туннелей. Со слов Хэтчета мы знали, что в туннеле «С» в полу есть ловушка.
Дизель зашел в туннель «С» и посветил в зловещий темный провал своим мощным фонарем.
– Что ты там видишь? – спросила я.
– Ничего. Таблички в радиусе метров трех на земле не видно.
Пол комнаты был усеян небольшими коричневыми камнями, такими же по форме и размеру, что и камень Вожделения. Вперемешку с ними были разбросаны обломки кристаллов, напоминавших те, что были на стенах и потолке. Я подняла несколько самых симпатичных кристаллов и положила в карман куртки.